Денис Белый - Нас больше нет

Совсем уже отчаявшись и еле держась на ногах, Амур вернулся к своему дому. Он долго стоял на крыльце перед входом, не решаясь войти. Набравшись, наконец смелости, отворил медленно дверь и переступил порог.

Подойдя к постели, на которой лежала его женщина, опустился рядом на пол, прислонившись головой к мягкой перине, и прикрыл глаза. В голове стоял противный гул. Он уже не ел ничего третий день и толком не спал. Сон пришёл быстро. Уставший разум был уже не в состоянии что-либо воспринимать в окружающем мире.

Амуру снился странный сон: Он таскает тяжёлые огромные камни, до того выбитые из скал, находящихся неподалёку и пытается строить из них стену. Пока приносит новый камень, его постройка оказывается разрушенной. Он заново собирает кладку воедино и снова уходит за новым камнем, но как только возвращается, всё приходится собирать снова. Так продолжается еще несколько раз. Императору это надоедает, и он решает подстеречь того, кто ломает его стену. Сделав вид, что отправляется за очередным булыжником, Амур прячется неподалёку за крупным валуном. Вскоре появляется человек и начинает разбирать стену камень за камнем. Внимательно присмотревшись, император узнаёт в нём самого себя. Разрушив кладку до основания, двойник императора идёт в сторону каменоломни и приносит новый камень. Он начинает строить стену по новой. Достроив — уходит, тут же приходит ещё один двойник и всё ломает. Амур дождался нужного момента и выбежал из укрытия.

— Зачем ты это делаешь? — спросил он у двойника.

— Всё одно ломать, — ответил тот.

— Но ты ведь не строил, чтобы так поступать! — закричал император.

— Ты строил…. А я это — ТЫ! — ответил двойник и вытянул руку вперёд, указывая на императора.

Амур бросился на него, и завязалась драка. Повалив того на землю, он стал со всей силы бить его по лицу кулаками, и тут же чувствовал хлесткие удары, будто кто-то невидимый лупцует его тоже по лицу. Тогда император ухватил валявшийся рядом небольшой булыжник и ударил двойника по голове. Резкая боль пронзила виски и сознание отключилось….

Амур открыл глаза. Он лежал на деревянном полу возле кровати. Голова раскалывалась на части от боли. Сообразив, где находится, он с трудом поднялся на ноги, осмотрелся. Некоторое время неподвижно простоял у постели, глядя на очертания тела под покрывалом, затем пододвинул кровать на середину комнаты и поспешил выйти из дома.

Собрав всех своих погибших бойцов, тела которых по-прежнему продолжали лежать недалеко от дома, перетащил их всех в дом и сложил аккуратно возле стен.

Выйдя на улицу, он направился в сторону ельника росшего неподалёку. День уже близился к закату, солнце почти скрылось из виду, напоминая о себе лишь багряным заревом.

До самой темноты, он таскал хворост, еловый сухостой, складывая всё внутри дома. Когда половина большой комнаты была уже заполнена, остановился, присел у окна на лавку, о чём-то задумавшись.

Очнувшись от раздумий, он поднялся по лестнице наверх. Вернулся быстро, держа в руках стянутые ремнями два больших тюка. Отворил входную дверь и поставил их на крыльце.

Пробравшись по захламлённой комнате к кровати, Амур аккуратно отвернул покрывало с лица Дарьяны. Он долго смотрел на неё и осторожно гладил по волосам.

— Ну, вот и всё…. Ты уже далеко, наверное. Думаю тебе там хорошо, родная, моя…. Знаю, там боли нет. А я здесь остаюсь. Очень хочется к тебе, но нужно донести свою ношу до конца. Ты права была. Все гарийцы с кем мне довелось говорить — были правы. То, что ты ушла, в том вина только моя и боль моя…. Знаешь, я всё никак не мог понять, о чём ты говорила, тот старик на Сибуровом зимовье, гариец в первом взятом мной селении, когда пытались втолковать, что принеся боль — собирать, начну ещё большую? Думал, быть может меня ждут поражения в битвах, иль ещё что подобное. А теперь понимаю, всё, о чём думал я — просто пыль, ничто. Вот она боль настоящая…. Вспоминая про предательство Таримана, про потерю власти. Вспоминая, как жить тогда не хотелось, сейчас становится смешно…. Я обещаю, что пронесу эту боль через всю жизнь и в конце, надеюсь, когда увижу вновь тебя, она меня оставит. Прошу тебя, не забирай сына, если он ещё жив. Я знаю, что не имею право надеяться на снисхождение Богов, на прощение, но это единственное что прошу — не забирай его…. До встречи, моя милая, я обязательно к тебе приду, ты только помни…

Амур накрыл её лицо обратно покрывалом и поспешил к выходу. Остановившись у входной двери, он взял заранее заготовленный пучок сухой травы, поджёг её, подсунул под завалы хвороста и вышел из дома.

Император сидел под старым дубом недалеко от берега реки, а за его спиной полыхал огонь, своим заревом освещая ночную мглу вокруг. Постепенно его сморило в сон.

Амур уже проснулся, но всё еще сидел с закрытыми глазами, не в силах заставить веки распахнуться.

Он был уверен, что слышал рядом чьё-то тихое дыхание. Собравшись с силами, император медленно открыл глаза.

В нескольких шагах от него стоял огромный бурый медведь и пристально смотрел на человека. В былое время Амур, быть может, испугался бы, разозлился, но сейчас ему было все равно.

— Что, пришёл и ты мне отомстить? — усмехнулся Амур, — Чего же тянешь…

Медведь до того тихо стоявший, вдруг разинул пасть и вытянув морду, зарычал, что было сил.

— Знаю…. - ехидно засмеялся император…. — Вы все меня здесь ненавидите…. Правильно делаете…. Не переживай, Берьян, уйду скоро. Сын у меня пропал…. - уже спокойно закончил он, закрыл глаза и откинул голову назад, затылком прислонившись к стволу старого дуба.

Медведь, подошёл почти на расстояние вытянутой руки и снова зарычал во всю глотку. Затем отошёл в сторону и присел на землю, продолжая смотреть на человека.

— Г-ге…

Амур вздрогнул и подскочил на ноги, будто ошпаренный.

— А-г-г — повторил улыбающийся ребёнок, сидевший в траве на том месте, где ранее стоял медведь.

У императора подкосились ноги. Он медленно сделал шаг навстречу сыну, боясь нарушить тишину и опасаясь, что его разум помешался, и он видит лишь морок. Ребёнок протянул руки вверх к родителю. Амур на трясущихся ногах подскочил к сыну и подхватив того на руки, крепко прижал к себе.

— Зор, сын! — шептал император на ухо ребёнку. — Хвала Богам, ты жив!

— Дя… — откликнулся ребенок, перебирая маленькими ручонками волосы на голове отца.

— Да, сын, жив! Обещаю, пока я могу стоять на ногах и держать в руках меч, ты не узнаешь, что такое — смерть.

— Дя, — снова сказал ребёнок, заглянул в глаза отцу, улыбнулся.

— Спасибо, Берьян! — повернулся Амур к медведю, который сидел неподалёку и равнодушным взглядом смотрел на людей.