Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ c издательской обложкой]

Герцог тепло приветствовал их и представил Шерон свою супругу — невысокую хрупкую женщину с острым взглядом и вьющимися длинными волосами.

Затем началось представление, занавес темно-синего бархата разошелся в стороны, и уже через несколько минут указывающая пропала, забыв обо всем.

Они и вправду были великолепны. Каждый из тех, кто выходил на арену, являлся настоящим профессионалом, звездой, и оказался в труппе его светлости только благодаря своему невероятному таланту.

Жонглеры огнем, воздушные гимнастки, повелительница обручей, акробаты, дрессировщица обезьян, силач, клоуны, метатели ножей — все они вызывали восхищение, и перед глазами Шерон разворачивалось великолепное представление.

История войны волшебников и шауттов. Полная неожиданных поворотов, трагедий, преданности и любви.

Тионом здесь был канатаходец, и он, Шерон пришлось это признать, мастерством не уступал Тэо. Вместе со всеми она, затаив дыхание, следила, как цирковой идет по золотому канату, над настоящим искусственным водопадом к темной башне, в которой томится воздушная гимнастка Арила, а четверо шауттов, проносясь на трапециях над ними, прыгая в пропасть, хватая друг друга руками, кружась и падая на натянутую сетку, чтобы вновь взмыть в темное небо, пытались им помешать.

Внезапно Мильвио сильно сжал ее руку, заставляя отвлечься от зрелища.

— Что? — вздрогнула Шерон и увидела, что возле герцога, склонившись к его уху, застыл человек в мундире гвардии.

Еще с десяток гвардейцев, все с обнаженным оружием, стояли на вершине амфитеатра. Но не это привлекло внимание треттинца, а то, что было над ними — бледно-голубое зарево.

Шерон хотела резко подняться, но Мильвио удержал ее.

— Смотри по сторонам. Еще не время.

Теперь не только они заметили, что рядом с герцогом что-то происходит. Многие отвлеклись от представления, наблюдая за его светлостью, а зря.

Шерон внезапно почувствовала, как рядом кто-то умер, вскинула голову и встретилась взглядом с канатоходцем. Глаза его были словно отлиты из ртути.

Огонь в факелах, кострах, жаровнях вокруг вспыхнул синим, и события понеслись с невероятной скоростью. Шаутт, сделав сальто с каната, рухнул на землю с высоты двадцати ярдов и приземлился на ноги. Часть гвардейцев бросилась к правителю, остальные — к демону.

Надо отдать треттинцам должное. Здесь собрались смелые люди. Большинство зрителей не ударились в панику и крики, а схватились за кинжалы, закрывая собой своих женщин либо присоединяясь к гвардейцам.

— Делай что умеешь! — сказал Мильвио, обнажая Фэнико. — Не уходи далеко. Будь у меня на виду.

В следующие несколько секунд появились еще четыре демона — сгустки тьмы, из плотного дыма вползшие в сад со стремительностью огромных пауков. Они врезались в людей, короткими вспышками извещая Шерон о том, что убили их, занимая тела.

— Мы справимся , — прошептал голос у нее в голове. — Ты знаешь, как с ними бороться .

Она знала. Ее рука до локтя вспыхнула белым пламенем, и огонь из синего тоже стал белым, взметнулся, ревя точно в кузнечном горне, раздуваемом мехами.

Вверх. К звездам. И еще выше.

Захлебываясь от силы, она потянулась к демонам. С ними совладать не так-то просто, а вот мертвые оставались мертвыми, и Шерон «схватила» ближайшего.

Это было словно бороться с акулой, попавшейся на удочку. Тзамас и демон пытались взять под контроль человеческое тело, и силы оказались примерно равны.

Голова мертвеца прокрутилась, выискивая ее, так, что теперь смотрела в обратном направлении, сломав шейные позвонки. Шерон выдержала взгляд, скривила рот в жестокой улыбке, а после сжала руку в кулак, заставляя мертвую плоть взорваться.

Дымящаяся извивающаяся ртутная масса вывалилась из разлетающихся кровавых ошметков, ошеломленная и растерянная. Мильвио прикончил ее мечом, оказавшись на пути, закрывая некроманта от атаки.

Гвардейцы стояли перед шауттами стеной, ограждая герцога, рубили их — и Шерон чувствовала смерти храбрецов. Мотыльки сгорали, исчезали яркими вспышками на сетчатке ее глаз. Каждый отдавался слабой болью в челюсти, словно она ловила удары невидимого кулака.

Один из шауттов прорвался мимо Мильвио. Шерон, перескочив через несколько перевернутых кресел, вытянула руку, развеяла его тело в прах, сизым облаком повисший над амфитеатром, но демон скользнул ловкой гадюкой, оказался в теле женщины, что совсем недавно хвалила платье указывающей.

Противник, совершенно по-обезьяньи перепрыгнул над головами людей, чтобы упасть на герцогиню. Шерон отправила на выручку игральные кости. Те двумя белыми угольками рассекли воздух, ударили демону в спину, и он рухнул в считаных шагах от ее светлости.

Два воина в доспехах начали работать мечами. Отсекли поднимавшейся твари руку и почти отрубили голову, когда Шерон подбежала к демону и схватила за волосы. Она бы хотела, чтобы он был подальше от правителя Треттини — тот стоял бледный, с выхваченным кинжалом и смотрел на указывающую с видом человека, заметившего, как какой-то безумец сует руку в горшок со скорпионами.

— Я тебя… — зарычал шаутт, страшно вращая глазами и пытаясь повернуть к ней лицо.

Она не желала слушать, что он мечтает с ней сделать. Ударила левой ладонью, наотмашь, одним движением выбрасывая из мертвого тела. Он черным шаром покатился под ноги треттинцам, опрокинул двух, разорвал и уже в этой форме бросился на владетеля.

Но не тут-то было.

Шерон подняла всех мертвых, что теперь были вокруг нее. Двадцать шесть тел разом вскочили и, подчиняясь ее команде, рухнули на шаутта, давя его, прижимая к земле.

Сплюнув кровь, указывающая встала перед Анселмо де Бенигно, краем глаза видя, что Мильвио все еще сражается с другим демоном, увертливым, бросившим в противника ослепительную молнию, из-за которой над цирком растекся запах приближающейся грозы.

Ей требовалось время, и плененный шаутт рвался на свободу, ломая человеческие тела, точно хрупких деревянных марионеток. Шерон заставила плоть сливаться, а кости срастаться между собой, обращая трупы в бронированный панцирь.

Все это пульсировало, истекало кровью, надувалось, лопалось и дышало. Страшное тесто. Мертвая глина в ее руках. Многие из тех, кто остался жив, прянули в стороны от отталкивающего, смердящего зрелища.

Демон бился изнутри, ломая ребра и грудные клетки, пытаясь пробиться через затвердевшие в сталь мышцы. Она сращивала их обратно, уплотняя ловушку, не замечая, что пальцы ее левой руки сжаты в кулак и тот пульсирует, словно белое солнце.

Какой-то мужчина не выдержал, с криком бросился на нее, взмахнув кинжалом. Мильвио не успевал…

Успел герцог.