Алексей Пехов - Ткущие мрак [СИ c издательской обложкой]

— И такие есть?

Она долго смотрела на снежное поле битвы, тонкими длинными пальцами натянула капюшон обратно на голову и сказала сухо:

— Нет. О таких мне ничего неизвестно. Последние исчезли с Катаклизмом.

Эйрисл ощутил странное облегчение и… совсем немного сожаления.

— Тогда зачем я тебе?

Нэ не успела ответить, на ветку стремительно села большая серая ворона, покосилась на лейтенанта темной пуговицей глаза, бочком, подпрыгивая, подобралась к старухе, щелкнула клювом, отказалась от протянутых крошек и, распахнув крылья, шумно улетела.

— Шаутт снова напал на наш след. Он в трех днях пути отсюда, и нам следует поторопиться пересечь перевал до его появления. Здесь уже все понятно.

Она равнодушно мотнула головой в сторону затихающей битвы. Те из защитников, кому повезло уцелеть, отступили в замок. Теперь он готовился к осаде.

— Почему ты бежишь от него? Ты в состоянии справиться с ним, и слова о том, что не желаешь искушать судьбу, в устах таувина звучат нелепо.

— Лунные люди убили множество таувинов. — Она уже начала спуск, крепко цепляясь за ветки побелевшими на холоде пальцами и осторожно ставя ноги, подыскивая под них опору. — И это были хорошие, опытные таувины. Не чета нынешним. Никогда не знаешь, какой сюрприз преподнесет тебе та сторона.

— И все же. — В его голосе появилась сталь. — Почему ты бежишь, Катрин? Ты, которая не боялась ходить по ночным улицам Балка и спокойно ожидавшая Бродягу?

Она подняла на него скуластое, морщинистое лицо и неожиданно подмигнула:

— Чтобы он думал, что мы боимся его. Я боюсь. Тот, кто уверен в себе и считает, что враг его слаб, теряет бдительность. Мне надо поговорить с этой тварью по душам. А ты… будешь приманкой.

Они прошли перевал рано утром, и Эйрисл не сказал бы, что заметил его. Широкий тоннель, совсем недавно еще многолюдный, теперь встречал лишь их. Вход в него не чистили месяц, а то и больше, и в снегу пришлось протаптывать дорогу. Внутри могли разъехаться несколько телег, дул сильный холодный ветер, а нос и щеки пощипывало.

Эйрисл запалил один из заранее приготовленных факелов, и уже через час они оказались на южной границе Тараша.

Здесь, несмотря на весну, которая должна была войти в полную силу в том же Фихшейзе, все еще властвовала поздняя зима. Снег, холод, звездные ночи, да то и дело начинающиеся метели.

А еще туман. Очень странный для этого времени года. Он снова вернулся.

Не такой густой, как прежде, то уходил вверх, особенно когда тропа шла под уклон, то опускался до бедер, волнуясь и колыхаясь при каждом движении. Выпуская в воздух завитки, словно плетущиеся растения. Они медленно разрушались и опадали за спиной.

Город, увиденный Эйрислом с возвышенности, напоминал чахлую осиновую рощу, которую затопила талая вода после паводка. Вот только вместо деревьев были здания, а вместо воды — туман.

Крыши и резные коньки на них то скрывались в набегающем неспокойном молоке, то вновь появлялись. И над белой гладью, над серыми вершинами, в сизо-пестром небе застыло бледное тусклое зловещее солнце, напоминающее глаз мертвой рыбы.

— Турлин, — сказала Нэ. — Таможенный пост Тараша, а также место, где Торговые союзы обтяпывают свои делишки. По сути, большая деревня, но там можно передохнуть, поесть, выспаться. А ты, может, найдешь себе подходящий меч.

— Выспаться? А шаутт? Ты хочешь привести его в город, к людям?

Нэ сокрушенно вздохнула:

— Такой себе город. Даже если мы обойдем его кружным путем, полями, чего я делать не хочу, порядком уже провозившись в снегу все утро, он, по-твоему, не заметит эту деревню? Если демон голоден, ему не составит труда задержаться на десять минут, чтобы позавтракать. Он сделает это вне зависимости от того, буду я за частоколом или нет. Дорога тут одна. И перестань уже наконец думать о других. Это Тараш, совсем не Фихшейз. Не те, кого ты дал клятву защищать. Начнешь предупреждать их о лунном человеке, в лучшем случае тебя заключат под стражу, в худшем — убьют. Или от страха, или из предосторожности.

— Не собираюсь никого предупреждать. Я не мальчик и понимаю, что всех спасти нельзя.

— Хорошо. — В ее глазах появилось одобрение. — Очень хорошо. Люблю тех, кто не мешает жизнь и сказки. Поэмы о героях хороши лишь для доброй песни.

Они вошли в туман, и тот поглотил их. Дорога — серая лента на белой бумаге. Снег лип к ботинкам, влага оседала на одежде, волосах, шапке. Стало так зябко, что Эйрисл понял, что его начинает трясти. Нэ, до этого шедшая бодро, высоко подняв голову, то и дело бормоча себе под нос фразы на непонятном языке, сгорбилась, побрела, тяжело опираясь на дорожный посох.

Дорога их выматывала. На ней не было никаких следов, сутки, а может, и двое тут никто не проходил, все замело. Эйрисл подумал: удивительно — граница Горного герцогства, в котором происходят совершенно необычные вещи, вот она, буквально в часе ходьбы. Мало ли кто появится? Да, беженцев в этих долинах они не встречали, те, как говорили, шли западнее, но отряды разномастных баронов, мародеры, в конце концов. В паре дней пути произошла битва, а тарашийцам на все плевать? Ни одного патруля.

Потрясающая беспечность.

Стена укрепления — срубленные, грубо обтесанные и вкопанные в землю древесные стволы, уже успевшие потемнеть от времени и непогоды, — выросла внезапно, из сизой хмари. В этот момент Нэ стошнило.

Она согнулась, сразу став гораздо ниже своего высоченного роста, и затряслась в спазмах. Дрожащий от холода Эйрисл кинулся к ней, но увидел выставленную перед лицом ладонь и остановился.

— Проклятье, — сказала она сдавленным голосом, утирая катящиеся по морщинистым щекам слезы. — Совсем старая.

— Долгая дорога. Ты устала.

Она зло скривилась:

— Какая, к шауттам, дорога, парень?! Меня выворачивает от злости и проклятущей магии асторэ! А ты дрожишь как собачий хвост от нее же! Я просто за годы успела забыть, что она такое, поэтому и не поняла сразу. И этот туман! — Нэ сплюнула, выпрямилась, постаралась глубоко вдохнуть и поперхнулась, едва сдержав тошноту. — Он не такой, как мы видели на той стороне гор. У него вкус асторэ и запах асторэ. Я вся им провоняла.

Эйрисл принюхался, но туман не пах ничем необычным. Просто было очень холодно.

— Это означает, что Рукавичка или сам герцог где-то рядом?

Вновь гримаса, еще более раздраженная, чем прежде. Но она не стала ничего объяснять, сказала совсем о другом:

— Во мне борются человек разумный и человек осторожный, парень. Один говорит, что асторэ — безусловная и полезная находка. Другой настоятельно рекомендует уйти, потому что происходит нечто странное. Эти ублюдки разучились использовать магию со времен Катаклизма, но здесь почерк их волшебства. А это означает очень неприятную вещь. Вот как поступим. Закрой глаза.