Елизавета Дворецкая - Щит побережья. Книга 1: Восточный Ворон

– А если это была их лошадь? – спросила Атла. Теперь, когда у нее имелось по мешку ячменя и рыбы, ей совсем не хотелось опять к людям. – Нам не слишком обрадуются. Обвинят в грабеже. Зачем нам это нужно?

– Я их не грабил. – Вальгард слегка пожал плечами. – Я им слова не успел сказать.

– А их ячмень мы съели, – ехидно заметила Атла. – Это то же самое. Можешь быть уверен, тамошний хозяин назовет это грабежом. Зачем нам это надо?

– Ты можешь пойти одна, – предложил Вальгард. Не так чтобы он хотел избавиться от Атлы, но понимал, что ей не под силу скитаться без конца. – Тебя никто не видел. А здесь тихое место. Сюда фьялли придут не скоро. Если вообще придут.

– А чего я там буду делать, в чужой усадьбе? – враждебно спросила Атла, как будто Вальгард желал ей зла. – Чтобы хозяйка кидала мне кости, как собаке, а каждый жеребец из дружины считал, что имеет на меня все права? Вот еще! Переночуем тут, а утром поищем другую усадьбу, подальше, и пойдем туда оба. Может, пустят.

Вальгард пожал плечами. Он мог предложить Атле что-нибудь, но решать предоставлял ей самой. Однако раньше или позже идти к людям все равно придется. Они прошли половину полуострова от середины на восток, дальше – только море.

Помешивая похлебку, Атла гневно двигала ноздрями и поджимала губы, словно продолжала мысленно спорить. Она сама не слишком понимала, почему ей так противна мысль пойти поискать приюта в чужой усадьбе. Расставание со старой усадьбой Перекресток было слишком внезапным, и даже память о зареве пожара не могла убедить Атлу, что эта разлука бесповоротна. Искать себе новый дом означало признать прежний мертвым. Нет больше гридницы*, где она днем пряла с женщинами шерсть, а вечером Орм и Виндир вечно ссорились из-за лучшего места и нередко завершали ужин дракой на общую потеху. Нет долговязого чудака Арне, который в эту зиму с чего-то вдруг начал к ней подлаживаться: за дурочку посчитал, что ли? Атла никогда никого не любила и в то, что кто-то может полюбить ее, не верила. Нет кухни, где столом для рабов служил огромный черный камень. Рассказывали, что этот камень лежал себе и лежал на своем месте, а уж кухню, вместе со всем домом, построили вокруг него. Нет неряхи Асрид, которая никогда не закрывала дверь как следует и лишь добродушно махала рукой, когда женщины жаловались на сквозняк. И женщин этих тоже нет. Но образы оставались такими живыми и яркими, что хотелось оглянуться, пошарить вокруг: где ты, моя привычная, неизменная, вечная жизнь? Прежняя вечность сменилась другой, но Атла еще была погружена в старую, и нынешняя бесприютная жизнь казалась дурным сном, нелепой ошибкой. Казалось, что они отстали и сейчас догонят: и гридница, и черный камень-стол, и Асрид, и Арне…

На лице Вальгарда никаких мыслей не отражалось. Его называли берсерком, но за те четыре года, что он прожил в усадьбе Перекресток, ему не представилось случая проявить себя. Атла даже не знала, сколько ему лет: казалось, он и родился таким широкоплечим великаном, с загорелой обветренной кожей, резкими морщинами на лбу и вокруг носа, с темной короткой бородой. Он всегда оставался невозмутим, но в его спокойствии чувствовалась такая мощь, что Атла не удивилась и сразу поверила его немногословному рассказу. Не только торговцы, но и иные воины могли бы бежать от него без памяти, поскольку сам его вид уже говорил об очень серьезных намерениях.

– А может, и здесь скажут, чтобы мы убирались прочь! – продолжала Атла через некоторое время. – Скажут, чтобы мы шли к троллям и несли им нашу неудачу. Тогда что?

– Пойдем, – не сразу обронил Вальгард, поскольку Атла ждала ответа.

– Куда? – с напористым вызовом не отставала она, словно желая, чтобы именно он, Вальгард Певец, ответил ей за злую судьбу. – К троллям?

– А хотя бы.

– И прекрасно! – со злым торжеством воскликнула Атла, как будто лучшего ответа не могла и желать. – Пойдем к троллям! Если им так хочется! Наша неудача! Болваны! Глупые, как треска! Они думают, что это наша неудача! Нет, это их неудача! – горячо кричала она, обращаясь не столько к Вальгарду, сколько к тем людям, которые остались позади и которым она не смогла этого высказать. – Она у нас общая! Боятся о нас запачкаться! Нет уж, если неудача пришла, то она достанет всех! Как ни запирай ворота! Мы-то пойдем к троллям, а вот они как тут останутся?

Ее голос странно дрогнул, и Атла замолчала. Вальгард поднял глаза от огня и посмотрел на нее. Девушка отвернулась от взгляда и, похоже, шмыгала носом. Вальгард молчал, не умея утешать, да и не считая нужным. Война одних людей лишила дома, а других сделала троллями. Слезы не разжалобят злой судьбы, а утешения не исправят. Но Атла зашмыгала носом впервые только сейчас, когда у них имелась крыша над головой, огонь в очаге и даже похлебка в котелке. Наверное, ее силы приближались к концу. Уж слишком убогим выглядело их нынешнее счастье – крохотная дымная избушка, где в углах стоит вечный холод, а за стенами шумит чужой лес, засыпанный мокрым снегом. И безо всякой надежды на весну.

Рано утром усадьбу Тингваль разбудил стук в ворота – прибежал Сквальп, сын Торда рыбака.

– Там корабли! – кричал он во весь голос, колотя кулаками в толстые створки. – Там корабли! – задыхаясь от бега, продолжал он, когда его впустили во двор усадьбы. – Я был на мысу и видел – три или четыре корабля идут во фьорд! А может, и больше, там на море туман, я дальше не стал смотреть. Большие боевые корабли… С драконами…

Полуодетые обитатели усадьбы толпились вокруг, женщины заправляли волосы под наспех наброшенные покрывала, мужчины застегивали пояса. Хельга куталась в одеяло, второпях схваченное вместо накидки.

– Может, это Хальвдан хёльд? – хмурясь, предположил Ингъяльд, один из старших хирдманов. – Он ведь обещал приплыть к нам на йоль?

– Нет. – Сквальп мотнул головой. Он еще не отдышался от бега, и его невзрачное лицо казалось бледным до того, что виски отливали зеленью. – Корабли Хальвдана я знаю, я их видел. Он мимо нас каждый год плавает. Это совсем чужие корабли.

– С красными щитами? – внешне бестрепетно спросила фру Мальгерд.

За суетой никто не заметил, как она подошла, но теперь все вздохнули с облегчением – рядом с хозяйкой было не так страшно. Несмотря на раннюю суматоху, бабушка Мальгерд выглядела, как всегда, опрятно, из-под серого головного покрывала не торчал ни один волосок.

– Наверное, да, – не совсем уверенно и несколько виновато ответил парень. – Там туман… Плохо видно. Я только увидел, что чужие корабли. Наверное, да. Я видел там что-то красное…

– Будем считать, что да! – предусмотрительно решил Хельги хёвдинг. Он пришел позже всех, но быстро все понял. – Ингъяльд, вооружайтесь. Два отряда – к корабельному сараю и сюда. Я иду туда, ты остаешься здесь с десятком.