Valley - Burglars trip

- Утром у Хагрида опять задушили петуха, - начал он издалека, прекрасно понимая, что я пришел к нему не о петухах разговаривать. - То, что это василиск, не вызывает никаких сомнений.

- Это новость?

- Это еще одно подтверждение, - вздохнул он.

- Что собираетесь делать?

- Да ничего не собираюсь, - беспечно отмахнулся он, наливая чай. – Прошу, Северус?

- Благодарю. Как это «ничего»?

- Да меня все равно скоро снимут с поста директора, - он беззвучно смеялся.

То есть?

- Альбус, что вы такое говорите?

- Это не я говорю. Это говорит председатель Попечительского совета нашей школы.

Фэйт рехнулся…

- Вам говорит?!

- Нет, ну что ты.

- Вы находите это смешным?!

- Я нахожу это забавным.

- И вы, конечно, не откажетесь от идеи покрывать Поттера?

- Северус, это не он.

- Это он.

- Я разговаривал с ним.

- Он может не осознавать, что является орудием в руках Темного Лорда.

- Такой вариант представляется мне очень маловероятным.

- Но он говорит на парселтанге!

- Это еще ничего не значит. Знание языка как раз могло достаться ему вместе со шрамом.

Могло, конечно…

- Неизвестно, что там было, - ответил я, задумавшись. - Наши тогда вообще были уверены, что Темный Лорд попросту переселился в мальчишку.

- Могу «ваших» крупно разочаровать, Северус, - холодно произнес Дамблдор. – Не переселился.

Что за дурацкая привычка ловить меня за язык!

- Это я и сам уже понял. Ему до Темного Лорда, как головастику до орла.

- Ну что ты так рассердился? – директор вдруг улыбнулся. – Это не Гарри, уверяю тебя. А в том, что мальчик оказался змееустом, есть неоспоримая польза.

- Польза?

- Он может найти комнату, Северус. Никто из нас не может, а он может. Понимаешь?

Вообще-то не очень. Дамблдор предлагает использовать мальчишку в качестве миноискателя? В прошлом году роль живца он исполнил очень даже неплохо. В лесу, во всяком случае.

- Вы позволите двенадцатилетнему ребенку искать Тайную комнату, в которой живет василиск?

- А чем ему так уж опасен василиск, если он прекрасно умеет находить со змеями общий язык? Они ведь, как я понял из твоего рассказа, даже его слушаются.

- Мне так показалось… - неохотно промямлил я. – Альбус, все это крайне опасно. Мальчишка совершенно не умеет себя вести. И самосохранение на нуле.

- Мы все равно не сможем его остановить, Северус. Ты ведь летом пытался.

Тут я вспомнил Кеса. И то, что он мне сказал после истории с философским камнем. Зачем, зачем я опять во все это лезу? У меня что, своих проблем мало?

- Действительно, - ответил я как можно равнодушнее. – Пусть ищет.

В совершенно отвратительном настроении я спускался к себе в подземелья, когда услышал до боли знакомый голос, не менее знакомым хвастливым тоном вещавший всем желающим его слушать:

- Отец говорит, что Дамблдор дольше Рождества на директорском посту не продержится. Попечительский совет обязательно его отстранит. Ничего хуже Дамблдора просто быть не может. Вы же помните, что мой отец - председатель Попечительского совета. И он точно знает, кто Наследник Слизерина. Грязнокровкам не место в Хогвартсе.

Мерлин! Так вот откуда у Дамблдора такие сведения!

- Несчастный идиот!

Айс ворвался так неожиданно, что я даже испугался. Что за дикие выходки? Где он этому научился? Уж точно не у Кеса.

- Чем я имел несчастье опять не угодить вашей профессорской милости?

- Ты! У тебя вообще мозгов нет!

- Айс, прекрати орать. Сию минуту прекрати. Или убирайся к дьяволу.

- Зачем ты рассказываешь Драко о своих делах?

- Ты совсем рехнулся?

- Это ты рехнулся! Он на всю школу трендит, что ты знаешь, кто Наследник Слизерина.

- Это все знают. Темный Лорд, естественно.

- Кто «все»? Фэйт, ты дурак?

- Люци, не обращай внимания, он сам дурак.

- Пошел вон!

Ну, начинается… Эта парочка меня доконает. Ненавижу, когда Айс орет. А теперь их еще и двое. Я-то один.

- Я хочу, чтобы ты запомнил, Фэйт. Все, что ты говоришь Драко, разносится по школе. Неужели это так трудно понять?! Он же ребенок! Не смей с ним разговаривать!

- Вообще?

- Ты считаешь, что это смешно?!

- Я считаю, что ты преувеличиваешь.

- Он в курсе всех твоих дел. Зачем?! Ты не понимаешь, как это опасно?

- Он мой сын.

- Он ребенок!

- Он Малфой.

- Это я как раз заметил! Дури ему не занимать!

Все. Мое терпение кончилось. Я про его странное семейство, именуемое в просторечии цыганским табором, в жизни слова дурного не сказал.

Что он себе позволяет?!

Фэйт замер на секунду, потом встал, совершенно спокойно с ничего не выражающим лицом подошел ко мне, сгреб меня за ворот мантии и очень тихо сказал:

- Если ты позволишь себе еще хоть раз сказать гадость о моей семье, я снимаю с себя всякую ответственность за то, что потом с тобой случится. Тебе ясно?

От неожиданности я… не то чтобы испугался, это все-таки Фэйт, но стало мне здорово не по себе. Он даже в школе со мной не дрался. И никогда не разговаривал таким тоном. С другими – сколько угодно. Но мне всегда казалось, что он делает это нарочно… как бы не по-настоящему. Я вообще считал его великим артистом. Но в тот момент… И не смотрел он на меня так ни разу. Я впервые подумал, что он может меня убить. Запросто. И не поморщится даже. И не вспомнит потом.

А еще мне захотелось оказаться от него подальше.

И никогда больше не приближаться.

Я ужасно боялся, что он засмеется.

Или скажет какую-нибудь из своих многочисленных гадостей, на которые никогда не знаешь, что ответить.

Или просто пошлет меня подальше.

Но он ничего такого не сделал и, кажется, даже обиделся.

Ну и пускай. Я тоже не могу терпеть его выходки до бесконечности. Ладно еще я, но если дело касается Драко…

Нет уж.

Хватит.

Я никогда не считал свою жизнь веселой и приятной. Но так мерзко, как в тот вечер, мне не было давно.

Я все время думал о том, какой у него был взгляд. И какой голос. И впервые по-настоящему понял, почему его боялись в нашей организации. И за что его ценил Лорд...

Я просто привык над ним смеяться. С первой встречи я решил, что он немного дурной, бестолковый, самовлюбленный павлин, и больше ни разу не возвращался к этому вопросу. Это я воображал, что его изучаю, а сам просто пользовался его обществом и всегда мог рассчитывать на его защиту.

Меня обуревало дикое желание пойти и извиниться. За все. За то, что пугал его в детстве, за то, что считал бестолочью, за то, что ни разу не сказал спасибо, за то, что всегда над ним смеялся, за то, что ничего не понимал.

За то, что не говорил ему, что он гений, хотя знал об этом с нашей первой встречи.

За все.

Я не хочу. Я точно не хочу, чтобы он еще когда-нибудь говорил со мной подобным тоном. И чтобы смотрел так, не хочу тоже. У него был настолько… нехороший взгляд, что я вообще позабыл обо всем на свете и только думал, что это мой Фэйт и что он никогда не должен так со мной поступать. Неужели я настолько сильно его обидел?!