Valley - Burglars trip

Кес.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

15.09.1993

Я правда не думал, что тебе это важно. Это же просто мелкий лабораторный хроноворот очень ограниченного действия. На что он мог повлиять?

А.

Альбусу Дамблдору.

Хогвартс.

15.09.1993

Меня притянуло. У Хогвартса масса-то какая? А потом, как действие хроноворота этого вашего закончилось, так отлетели назад аж на восемь месяцев, в январь. Пока стояли, у меня на Тревесе сугробы намело.

К.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

15.09.1993

Как это «притянуло»? При чем тут вес замка?

Альбусу Дамблдору.

Хогвартс.

15.09.1993

Не вес, а масса. Ты, Альба, кроме магии своей и хоркраксов мифических хоть бы чем в этой жизни интересовался. Когда в твоей школе активизировали хроноворот, у меня мигом все переклинило, Хогвартс от нас достаточно близко. Такая неприятность получилась, так мы и стояли рядом с твоим замком полтора часа, пока Севочка скандалить не прибежал.

Кес.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

15.09.1993

Я Филчу и Хагриду память стер, не стоило им это безобразие видеть. А с Северусом сам разбирайся. Это все-таки его замок, тут я бессилен. Но в любом случае спасибо. Если так и дальше пойдет, то мы переживем их присутствие без особых проблем, а это дорогого стоит.

Твой Альбус.

Альбусу Дамблдору.

Хогвартс.

15.09.1993

Если тебя заставят впустить их внутрь, то не поможет, я думаю. Только если сам Хогвартс дергать, но он намного больше, и поля у тебя там по-разному направлены.

К.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

15.09.1993

Не стоит пока. Тут все-таки полон замок детей. Вдруг на место вернуть не сможешь?

Альбусу Дамблдору.

Хогвартс.

15.09.1993

Большая беда, ваши дети. Что с ними сделается? Новые народятся. Вот ты бы лучше выяснил, что у тебя за аномалии в районе астрономической башни.

К.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

15.09.1993

Нет там ничего, ты уже спрашивал, и мы проверяли, когда Северус в школу поступал. Ты что, забыл?

А.

Альбусу Дамблдору.

Хогвартс.

15.09.1993

Есть. Абсолютно точно, Альба. Я просто плохо представлял, что искать, а теперь знаю.

К.

Клаусу Каесиду.

Ашфорд.

Ирландия.

15.09.1993

Ищи, мне не жалко, что найдешь – все твое. В переносном смысле, конечно, а то знаю я тебя.

Альбус.

Люпин меня раздражал. Он каждую секунду помнил, кто он такой, и каждую секунду страдал от этого, искренне удивляясь, что люди вообще хотят с ним знаться.

Он считал себя опасным. И меня это злило, потому что я тоже считал себя опасным.

Но мне, в отличие от него, всегда это нравилось. О, да. Я опасен. Очень. И если вы не будете вести себя аккуратно, то я стану в пять раз опаснее.

У Люпина же все было наоборот. Он открыто и демонстративно (для тех, кто знал, в чем дело) мучился от своей… болезни. Потому что это все-таки болезнь. Я могу выбирать, в то время как ему выбора никто не давал. Значит – болезнь.

И вот тут мы подошли к самому неприятному. Он до безумия напоминал мне Фэйта. Не своим отношением к боли, страданию или слабости, а своим отношением к моему месту в этом страдании.

Это уже не просто раздражало. Это меня убивало.

Он готов был пить все, что я ему предлагал, и говорил спасибо, даже если я ошибался. А ведь я чуть не убил его в первый раз, и мне даже кажется, что он понял это.

Он мог дрожащей рукой потрясти меня посреди ночи за плечо и сказать, что ему больно. Я перестал запираться, когда в начале октября, вернувшись от Фэйта к четырем утра, совершенно случайно обнаружил Люпина сидящим на полу в коридоре у моей двери.

Он не стеснялся при мне любой слабости, хотя не показывал их никому другому.

Он позволил мне посмотреть на трансформацию. Это, разумеется, только пошло ему на пользу, но, честно говоря, лично я предпочел бы не мучиться так в присутствии постороннего человека. Даже врача, не говоря уже о старом гм… недоброжелателе.

Он отличался от Фэйта, как гиппогриф от бабочки. В нем не было демонстративности ни в чем, кроме его болезни. В Фэйте же она была в каждом шаге, жесте и слове. Абсолютно во всем. Кроме страдания. И это было правильно. Фэйт прятал его настолько глубоко… Даже не так. Фэйт каким-то непостижимым образом умудрялся не обращать на него внимания. Как он не обращал внимания ни на что, если это не сулило дохода или удовольствия.

Люпин вел себя ровно наоборот. Он проходил мимо всего в жизни, что не напоминало о его болезни. Он жил ею, думал ею, чувствовал ею и предпочитал видеть мир через ее призму, никогда не забывая, что он глубоко несчастен. И не позволяя другим этого забывать.

Я ненавидел его за это. Потому что я тоже всегда помнил. Всегда помнил, кто я такой.

Как же меня все это раздражало! Это не было ни страшно, ни опасно, ни интересно. Это было противно.

Он был мил и кроток со всеми, даже со студентами. Он любил гриффиндорцев, молча следил за Поттером, пытался объяснять мне, что Лонгботтом нервный, закомплексованный ребенок, которому строго противопоказано запугивание, хотел быть полезен. И это раздражало тоже. Неимоверно.

Я не сразу понял, зачем Айс купил «Чудовищную книгу о чудовищах». Помню, очень удивился, что он собрался это читать, и даже спросил, какое чудовище он решил завести.

- Ты считаешь, что вокруг меня мало чудовищ? – огрызнулся он в ответ.

- А на себя-то давно смотрел? – заржал Гильгамеш, как всегда материализуясь в самый неподходящий момент.

Увидев Тень, я сразу вспомнил про Сириуса Блэка. Все-таки было у них, на мой взгляд, что-то общее.

- Послушай, Айс, все это очень опасно. Лучше держаться от Блэка подальше. - Я прекрасно помнил, что он никогда не мог справиться с этим психом. - Если ты его поймаешь или убьешь, то как станешь это объяснять, когда Шеф вернется?

- Никак не стану.

- А придется. Тем более что Блэк охотится за Поттером.

- Плевать мне на Поттера!

Это я как раз заметил. Третий год беспрерывно плевать на Поттера.

- Айс, Лорд не оставит такое убийство безнаказанным.

- Если он вернется, ему будет не до того. Когда он кого ценил?

Как это? Меня ценил. Ну… не то чтобы очень, но все-таки. И дело не в этом.

- Если ты его убьешь, Шеф потребует объяснений.

- Не потребует. У меня есть личный мотив.

- Какой?

- А вам не кажется, лорд Малфой, что излишнее любопытство вас не красит?

- Айс, дело не в Блэке, а в принципе. Этим убийством ты распишешься в полной лояльности Дамблдору, Министерству и… Поттеру.

- И орден Мерлина дадут.

Он рехнулся.