Valley - Burglars trip

Я взлетел вверх по лестнице и успел выхватить у него из рук яйцо как раз в тот момент, когда Аргус собирался обернуться и показать, откуда именно Пивз его скинул.

- Пивз, по-вашему? Но Пивз не мог забраться в мой кабинет.

- Яйцо лежало у вас в кабинете?

Ящик они тащили вдвоем. Господи, почему волоком?.. Почему нельзя было его левитировать?

- Разумеется нет! Я услышал грохот и вой…

- Верно, профессор, это яйцо катилось…

Дамблдор посмотрел на меня сверху и, вытянув руку, показал мне большой палец. Кес зло пихнул его ящиком, чтобы не отвлекался, и они потащили его дальше.

- …и пошел посмотреть…

- … его кинул Пивз…

- …по дороге я заметил свет в своем кабинете. Кто-то там хозяйничал.

- Но Пивз не мог…

Дамблдор, видимо, пытался приподнять ящик и не смог, уронил его себе на ногу, после чего, схватившись за ступню, с чудовищной гримасой на лице сел на него сверху и замер. Кес покрутил пальцем у виска и принялся теребить его за мантию на плече.

Черт, я хочу выяснить, что это такое! А не Филчу зубы заговаривать!

- Конечно не мог! Я запечатываю кабинет заклинанием, которое может снять только волшебник!

Я взглянул на Дамблдора. Он все с той же ужасной гримасой поднялся с ящика, и они с Кесом поменялись местами. Спиной вперед потащил Кес, а директор толкал.

- Идемте, Филч, поможете найти взломщика.

- Профессор, но я хотел…

Аргус с сожалением посмотрел наверх ровно в ту секунду, когда с площадки пропал край мантии Дамблдора. Можно было уходить, но на лестнице остался Поттер. Во всяком случае, страха так было предостаточно.

- Профессор, - заныл Филч, – Пивз украл вещь студента. Теперь-то уж директор меня послушает…

Господи, да не до тебя ему сейчас. И не до кого. Ему бы под этим ящиком концы не отдать. Черт! Я хочу знать, что там!

- В мой кабинет залезли, а вы тут…

Сзади раздался стук деревяшки.

Моуди! Никак нашел чего? С почином вас, господин аврор.

- Вечеринка в пижамах? – ухмыльнулся он, увидев нас.

Я и забыл, что превратил мантию в ночную рубашку. На Моуди была почти такая же, Филч щеголял ночным халатом… Интересно, в чем Поттер?..

- Мы с профессором Снейпом услышали шум, - начал оправдываться Филч. – Пивз хулиганит, а профессор Снейп, обнаружил, что кто-то забрался в его каби…

Сдурел!

- Замолчите! – зашипел я на завхоза, но было уже поздно. Моуди повел своим жутким глазом, видимо, срисовал Поттера на лестнице и уставился на меня.

- Я верно расслышал? Кто-то проник в ваш кабинет, Снейп?

- Неважно.

Уйти просто так я уже не мог. Мы препирались какое-то время, и когда я наконец избавился от домогательств Моуди, свернул в соседний коридор, трансфигурировал обратно мантию и помчался обходными лестницами наверх, Дамблдора с Кесом и неопознанным ящиком я, разумеется, уже нигде не нашел.

И кто виноват?

Поттер.

У меня в спальне сидел Гильгамеш. И опять чему-то радовался.

- Не получилось? – злорадно спросил он. – И не получится. Сказать почему?

- Заткнись.

- Ах, вот как мы заговорили? Ну что ж, аккару с удовольствием меня послушает.

- Не… надо…

- Ага. Как мне грубить, так надо, а как… Ты такое трусливое…

- Убирайся отсюда!

- И не подумаю.

- Ты уже пытался уверить меня, что я трус! Так вот, зря стараешься! Я не трус! Никогда им не был и никогда не буду! Никогда! Слышишь, тварь!

- Такое активное отстаивание своей выдающейся доблести говорит как раз об обратном, - сказал он с ухмылкой. – Подумай об этом на досуге. Севочка.

Я бросился на него, но он просто растворился. Не помню, когда еще меня так трясло. Я его ненавижу! Больше всего на свете! Меня мутит от ненависти. Мерлин, как же мне плохо…

- Айс, что случилось?

Я не видел, когда он появился и откуда. Я вообще ничего не соображал. И что ему говорил, толком не помню, но говорил что-то совершенно точно, потому что он притянул меня к себе и зашептал:

- Перестань. Мы что-нибудь придумаем. Ну что такое, какая-то бессмысленная тень? Ведь это даже не человек, а так, нежить какая-то. Нашел из-за чего расстраиваться.

- Нельзя от него избавиться, Фэйт, - пробормотал я, - нельзя.

- Все можно. Если очень захотеть.

- Кес говорит…

- Айс, ты меня извини, но это не аргумент.

Айс отстранился, глядя на меня изумленно.

- Почему не аргумент? Ты считаешь, что Кес может ошибаться?

- Вообще-то всякий может ошибаться, но в данном случае…

- Что в данном случае?

Когда-то я это ему уже говорил. По другому поводу, но говорил.

- Скорее всего, он не ошибается, а попросту обманывает тебя, Айс.

- Нет, подожди. Он не обманывает. Он сказал, что от него можно избавиться, но только вместе со мной.

- Чепуха. Вот смотри. Я сходу вижу сразу два способа. Что такое Тень?

- Этот моя… вторая сущность?

- Попробуй еще раз, только давай без отвлеченных понятий, за которыми теряется смысл.

- Это… видимо некоторая часть моей личность…

- Отлично. Почему она существует отдельно, да еще и изводит тебя?

- Ну… тот ритуал…

- К черту ритуал.

- Как это к черту? Ты издеваешься?

- После ритуала ты стал ее видеть, Айс. Но была-то она всегда.

- Это вообще абсолютный идиотизм! Этот придурок никак не может быть частью моей личности! Разве я такой? Да он олицетворяет в себе все, что я ненавижу!

- Вот именно. Он как раз собрал в себе все те качества твоей натуры, которые ты отрицаешь, признавать за собой не желаешь и… - как ты говоришь? - ненавидишь.

- Какие качества? Ты спятил?

- Чем, по-твоему, характеризуется Тень Гильгамеша?

- Он придурок.

- Это несерьезно. Давай нормальную характеристику.

- Он… отвратительный грубиян, мерзкий, эгоистичный, трусливый, подлый, ленивый бездельник, получающий наибольшее удовольствие от издевательств над окружающими… Что я сказал смешного?..

- Айс, ты меня пугаешь. Такой самокритичности невозможно было ожидать даже от святого Патрика.

Я не мог поверить Фэйту.

Но не поверить ему я не мог тоже.

- И что теперь делать?

- Наверное, признать, что ты… как ты там говорил?

- Я не такой! Или ты тоже считаешь меня трусом?

Временами я считал его психом. И вообще кем угодно, только не трусом. Но, честно говоря, я и за Тенью этого качества не замечал.

- Айс, а почему ты решил, что Гильгамеш трус?

- Он… он иногда отговаривает меня от рискованных, по его мнению, шагов.

- А ты?

- Что?! – он опять рассвирепел. – Ты что, считаешь, что я стану слушаться этого урода? С какой стати?

- То, что он тебя отговаривает, - это вовсе не трусость, это предусмотрительность, осторожность, благоразумие, наконец...

- Я не убил Люпина, - вдруг глухо сказал он. – Я струсил.

- Ты испугался, а не струсил.

- Ты ничего не знаешь обо мне, Фэйт.