Нора Кейта Джемисин - Наследие. Трилогия (ЛП)

У стены виднелся старый деревянный стол, а на нем – всякие мелкие сокровища, которые мне так нравилось собирать, пусть даже в них не было ни жизни, ни собственной магии. Вот совершенной формы сухой листок; сейчас к нему страшно даже прикоснуться: вдруг прахом рассыплется? А вот ключ – уже не помню, что он открывал, и не уверен, существует ли еще замок, к которому он подходил. Мне просто нравились ключи. Вот идеально круглый голыш, который я все собирался сделать планетой и добавить в свой планетарий. Я забыл о нем, когда получил свободу, а теперь у меня не было могущества, чтобы исправить ошибку.

По ту сторону стола находилось мое гнездо. Точнее, я обустроил его в таком стиле, хотя ему недоставало красоты и красок моего настоящего гнезда в державе богов. Сейчас передо мной была лишь куча тряпья, наполовину состоявшая из пыли и готовая окончательно превратиться в нее. И к тому же наверняка обжитая какими-нибудь паразитами. Иные тряпки когда-то были нарядами, стыренными мною у чистокровных. Чей-то любимый шарф, детское одеяльце, драгоценный ковер… Я неизменно старался красть у них самые любимые вещи, хотя, попадись я на горячем, меня наказали бы, и очень жестоко. Каждый удар при наказании воистину стоил бы того! Но не потому, что кражи наносили им сколько-нибудь ощутимый ущерб. Просто я тем самым доказывал, что я не смертный, не просто раб. Я по-прежнему был Сиэем, проказливым ветром, игруном и охотником, и никакое наказание не смогло бы меня сломить. Я был готов перенести что угодно, лишь бы этого не забывать…

А теперь все здесь затянуло пылью и плесенью. Я сунул руки в карманы, съехал спиной по стене и вздохнул.

Я уже дремал, когда они явились ко мне. Сквозь пол. К моему удивлению, первой показалась Шахар. Я улыбнулся, заметив у нее в руке керамическую табличку с единственной простой командой на нашем языке: «Атадиэ!» Откройся! Я, так сказать, некогда показал ей дверь, и она заставила кого-то сделать для нее ключ.

– Ты что, с тех пор сама таскалась по замкнутым пространствам? – удивился я, пока она выбиралась из дыры и отряхивалась от пыли. Они с Декартой еще и заставили день-камень сложиться для них в ступени. Дека вылез следом и принялся завороженно оглядываться.

Шахар опасливо покосилась на меня, несомненно припоминая, как я последний раз видел ее и говорил с ней. Было это целых два года назад, наутро после нашей любовной встречи.

– Было дело, – подтвердила она. – Полезная возможность без лишних глаз проникать повсюду, куда захочу.

– Верно, – согласился я с легкой улыбкой. – Хотя, знаешь, стоило бы поостеречься. Замкнутые пространства когда-то были моими. А любое место, которое так долго было моим, неизменно приобретает какие-то свойства моей природы. Зайди не в тот коридор, открой не ту дверь – и мало ли что вдруг выскочит и цапнет тебя!

Она поежилась, чего я, собственно, и добивался. И дело было не только в моих словах. «Предательница», – отчетливо выговорили мои глаза, и мгновение спустя она отвела взгляд.

Дека встревоженно поглядывал на нас. Наверное, он только сейчас начал понимать, насколько все между нами плохо. В итоге, проявив мудрость, он заговорил о другом:

– В Тени царит паника, Сиэй. И нам уже докладывают о беспорядках по всему миру. Кое-где прошли погромы, орден устроил во всех Белых Залах дополнительные служения, чтобы окормить всех итемпанов, неожиданно возжелавших помолиться. Матушка назначила через три дня чрезвычайное заседание Собрания и уполномочила «Литарию» обеспечить доставку всех представителей через врата. Ходят слухи, что все Арамери погибли и вот-вот разразится новая Война богов…

Я рассмеялся, хотя и не стоило бы. Страх для смертных – все равно что яд, он убивает в них способность рассуждать здраво. Сегодня ночью кого-нибудь и где-нибудь обязательно убьют…

– Пусть Ремат с этим разбирается, – сказал я и отлепился от стены. – Это не мое дело, да и не ваше. У нас есть заботы поважнее.

Они переглянулись, потом уставились на меня и стали ждать. Я запоздало сообразил: они решили, что я им сейчас кое-что объясню.

– Того, что случилось, я даже намеком не понимаю, – признался я, вскидывая руки в защитном движении. – В жизни ничего подобного не видал. Вокруг вас постоянно случается что-то необычное, но и этого я не понимаю…

– Это не от нас пришло, – тихо и с едва уловимой ноткой сомнения произнесла Шахар. Я сердито нахмурился, и она побледнела, но потом сглотнула и выпятила подбородок. – Мы с Декой это почувствовали, и в этот раз ты тоже почувствовал. Мы уже ощущали эту силу, Сиэй. Она та же, что и в день, когда мы принесли клятву.

Стало тихо, и я медленно кивнул, изо всех сил отгоняя страх. Я уже догадался, что сила была та же самая. И даже успел заподозрить почему. Вот это подозрение и пугало меня больше всего.

Дека облизнул губы.

– Сиэй, если мы втроем касаемся друг друга, каким-то образом получается… это. И если подобную силу можно направлять… Сиэй, мы с Шахар… – Он набрал полную грудь воздуха. – Хотели бы попробовать еще раз. Может, нам удастся тебе возвратить божественность?

Я даже перестал дышать, гадая про себя, представляют ли они, какой опасности мы все подвергались.

– Нет.

Я поднялся и отступил от стены, не в силах сохранять прежнюю позу безразличия.

– Сиэй… – начал Дека.

– Нет!

Боги благие, они ни малейшего понятия не имели, о каких силах шла речь. Я повернулся и заходил по комнате, покусывая большой палец. Забыл сказать: все это происходило в темноте. Самосветящиеся залы Неба создавались с расчетом воспрепятствовать магии Нахадота, а низверженный Итемпас был предан смертности. Оставалась Йейнэ, ибо всякое живое создание могло стать ее глазами и ушами, стоило ей лишь того пожелать. Наблюдала ли она за нами прямо сейчас? Стала бы она?..

– Сиэй, – заговорила уже Шахар.

Она встала передо мной, и я был вынужден остановиться, чтобы не налететь на нее. Я зашипел, и она ответила сердитым взглядом.

– Не городи чепухи, – сказала она. – Если мы сможем восстановить твое магическое могущество?

– Они убьют вас, – ответил я, и она отшатнулась. – Я про Наху и Йейнэ. Если у нас троих действительно есть подобная сила, они нас убьют.

Брат с сестрой непонимающе смотрели на меня. Я застонал и потер ладонями голову. Необходимо было заставить их понять.

– Демоны… – начал я, но это лишь привело их в еще большее замешательство. Они не знали, что являлись потомками Ахада. Я выругался на трех языках, проследив только, чтобы ни один из них не являлся моим родным. – Проклятье, демоны! Как по-вашему, почему боги их убивали?

– Потому что они были угрозой, – сказал Дека.

– Нет-нет! Боги благие, неужели у вас фантазия не идет дальше учебных стихов и жреческих сказок? Вы же Арамери! Вам полагалось бы знать, что нам впаривают сплошное вранье!