Грэм Макнилл - Орден Ультрамаринов: Омнибус

Уриэль знал о таких покинутых судах, разбитых остовах, затерявшихся в варпе, обреченных стать кораблями-призраками, бесконечно курсирующими в ледяных глубинах космоса. Никто не мог предсказать их маршрут, и появлялись они всегда неожиданно, когда капризная судьба вышвыривала их из нематериального пространства. Мысль о том, что такой корабль может оказаться поблизости, вызвала у Уриэля сильное отвращение.

— Послушайте, хватит нести эту чертову бессмыслицу, — подал голос Тибериус. — Сколько еще нам осталось идти сквозь пояс астероидов до Каэрнуса IV?

Криворн скривил губы в некое подобие улыбки, в очередной раз обнажив свои гнилые зубы, и отвесил Тибериусу глубокий поклон:

— Мы только что прошли сквозь пояс, мой лорд. При нынешней скорости и в этом направлении мы окажемся на орбите планеты ориентировочно через час. Милости просим.

Казимир де Валтос почувствовал, как его внутренности вновь свело судорогой, и извергнул в миску очередную порцию липкой кровавой пены. Лоб его покрылся каплями пота, желудок скрутили болезненные спазмы, взгляд затуманился, и новая волна черной рвоты обожгла горло и выплеснулась в миску.

Проклятые ксеносы! Каждый день его тело бунтовало против мерзких ядов, которыми они его травили. Только ежедневные вливания сильных очищающих средств сдерживали их истощающее воздействие, но даже эти радикальные меры не уменьшали страданий де Валтоса.

Он поднялся с пола комнаты для омовений и плотно запахнул банный халат на своем тощем теле. Как только последние спазмы утихли, он плеснул в лицо воды. В тщетной попытке избавиться от кислого привкуса во рту де Валтос прополоскал гортань и вытерся шелковым полотенцем. Затем он аккуратно расчесал свои белые волосы альбиноса гребнем слоновой кости.

Уставившись в зеркало, он в который раз задумался о том, как случилось, что его жизнь приняла такой оборот. Ответ пришел довольно легко. Это началось в тот день, когда его экспедиция обнаружила пещеру под разрушенным городом на Цтелмаксе и надписи аббата-еретика Кортесвейна. Если бы только он не переводил эти надписи! Если бы только он не последовал тем жутким пророческим словам!.. Если бы только он не повстречал эльдара. Но он последовал им, и вот к чему это привело. Он поднял бледную, в пятнах, руку к лицу и потыкал в лишенную нервов синтеплоть, которая покрывала его череп, зная, что ничего он не почувствует. Он вновь взглянул на свое отражение. Когда-то его считали красавцем и он ухаживал за прекраснейшими женщинами Павониса, но все это осталось в прошлом. Об этом позаботилось раскаленное добела лезвие пытавшего его чужака.

Много раз после встречи с эльдаром де Валтос подумывал о самоубийстве, но у него не хватало мужества даже на это. Искушение слов Кортесвейна слишком крепко овладело его душой, и вот тогда де Валтос по-настоящему осознал, что величайшее проклятие из всех проклятий человечества — это надежда.

Зачем же еще он стал бы продолжать этот путь вниз, если не ради надежды?

Де Валтос отшвырнул полотенце и прошел в спальню. В комнате отсутствовало зеркало, да и во всем остальном она была обставлена по-спартански ни следа той роскоши, без которой многие не могут представить лидера богатого картеля. Сняв халат, де Валтос зашел в гардеробную, где без долгих размышлений выбрал свой любимый, темно-синий, костюм с узкими лацканами и высоким воротником. Он надел брюки, затем пиджак. Одеваться было трудно — паутина шрамов, которыми одарил его эльдар, болезненно стягивала кожу на груди и руках. Но скоро прибудет гость, а де Валтос не любил опаздывать.

То, что он презирает и его, и всю ту заумную чепуху, в которую тот верит, в данном случае не имело значения.

Не имело значения и то, что не так давно он и сам во все это верил.

Времена с тех пор изменились, и его ответственность была уже куда больше, нежели прибыли и убытки, производство и трудовые ресурсы. Выбрав к костюму черные туфли из кожи карнодона, де Валтос присел на край заляпанной кровью постели и, кряхтя, натянул их, после чего поднялся и поправил костюм.

Услыхав звон колокольчика в вестибюле, он понял, что гость прибыл. Прибыл, как и обычно, вовремя. Элегантно одетый, де Валтос подошел к изголовью кровати и собрал окровавленные ножи, разбросанные вокруг изуродованного человеческого трупа, лежащего на матрасе. При этом де Валтос старался не попадать ничего не чувствующими пальцами в лужицы липкой крови.

Он уложил орудия пытки в черный кожаный футляр и легким пинком отправил его под кровать, снова кинул взгляд на труп и ощутил знакомое чувство разочарования. Этот даже и близко не подошел к тому, чтобы удовлетворить его потребности, и де Валтос понимал, что вскоре ему понадобится раздобыть очередной кусок живого мяса, который помог бы ему успокоить демонов, завладевших его разумом.

Он представил на этой кровати Солану Верген, и сердце де Валтоса учащенно забилось.

Круто развернувшись на каблуках, де Валтос вышел из комнаты и спустился по широкой мраморной лестнице в вестибюль навстречу своему гостю.

Он обнаружил его внизу нервно переминающимся с ноги на ногу.

Алмерз Чанда поднял голову на звук шагов. Казимир де Валтос улыбнулся.

Без судейской униформы Дженна Шарбен чувствовала себя совершенно не в своей тарелке и в сотый раз сожалела о том, что Вирджил Ортега направил ее сиделкой к этому проклятому эксперту. Девушка была одета в строгое синее платье с просторными рукавами и внутренней кобурой под мышкой слева, в которой находился автоматический пистолет. Дженна стояла по стойке «вольно» в комнате эксперта и осматривала его жилище.

Арбитр Дженна гордилась своим умением многое узнавать о людях по тому, как они живут: об их вкусах, о том, что им нравится и что не нравится, приверженцы ли они порядка или предпочитают жить в состоянии постоянного бардака.

Но при виде жилища Барзано брови девушки удивленно поползли вверх — настолько странным оказалось жилье этого человека. Десяток книг, стопкой высившихся на столе, лежали в алфавитном порядке, хотя они явно не были принадлежностью этой комнаты, и в то же время груда скомканной одежды валялась на покрывале кровати. В изножье кровати находился ящик для обуви, запертый на геноключ, а на столе валялся открытый дневник, испещренный пометками эксперта. Рядом с дневником стояли полупустой графин ускавара и хрустальный стакан с остатками напитка, причем стоял он так, по всей видимости, со вчерашнего дня.

Что за человек этот эксперт?

— Достаточно увидели? — прозвучал голос из дальнего угла комнаты.

Дженна вздрогнула, и ее рука невольно потянулась к пистолету. Там, привалившись к стене, стоял человек в испачканной красной робе картеля Талун и жевал табак. Человек этот был небрит и с трехдневной щетиной на округлом подбородке выглядел забулдыгой-простолюдином.