Лилия Роджер - Инферняня [litres]

– Держись, Томас! – завопила я.

Если Томас сейчас сорвется… То они оба вместе со Швайгером полетят… с какого тут этажа? Швайгер, висевший на ноге Томаса, умудрился ногами зацепиться за ограду. Да он просто акробат!

– И-и-и!!! – раздался рядом со мной визг Вивиан. Она стояла, прижав ладони к щекам. Выглядело это драматично и великолепно, как в кино.

Лыжник стукнул лыжей Томаса по лицу и наконец оторвался от него. А Томас упал вниз! Я бросилась к перилам.

Томас висел на одной руке, ухватившись за железный край пола за парапетом. Швайгер карабкался по нему наверх. А в другой руке Томаса была лыжа!

Лыжник, оставшись на одной лыже, вертолетиком падал вниз.

Я просунула руки сквозь железную решетку и схватила Томаса за пиджак. Руки Вивиан появились рядом и тоже схватили Томаса. Он зашвырнул лыжу на площадку и держался теперь за прутья обеими руками. Швайгер тоже дотянулся до прутьев. Оба они стали подтягиваться наверх – с нашей с Вивиан помощью. И вот уже переползли через решетку и приземлились с этой стороны.

– Лыжник на втором этаже! – прохрипел Томас и бросился по лестнице вниз, крикнув мне: – Подбери лыжу!

Швайгер в горячке кинулся вслед за Томасом.

Я подобрала лыжу, и мы с Вивиан тоже побежали вниз.

– Что ты крикнула этому налетчику? – спросила Вивиан.

– Да так, мой личный боевой клич.

– М-да? – она посмотрела на меня, как на чокнутую.

Не стану же я говорить ей о своих бездоказательных (кажется, я слишком долго общаюсь с одним бывшим юристом) подозрениях. Грыыхоруу мой друг, и я не хочу его очернять. Узнала-то я не его, а штаны!

– Ой! – вдруг вспомнила я. – А как же Гермес?! Вдруг он ранен? – И я ринулась обратно наверх, цокая каблуками по железу.

Каблуки Вивиан, как эхо, цокали позади.

Но на третьем этаже никого не оказалось. Гермес не лежал там, где остался на поле битвы, не полз куда-нибудь и не прятался – мы заглянули во все углы.

– Он улетел, – сказала Вивиан.

– Он же был без сознания, – сказала я.

– Или притворялся, что без сознания.

– Но зачем?

– Может, чтобы улизнуть незамеченным, пока все дерутся? – пожала плечами Вивиан и хмыкнула: – Он любит исчезать.

– А может, он улетел за лыжником, на второй этаж! – возразила я и снова бросилась к лестнице, ведущей вниз.

Вивиан не выказала такого же энтузиазма и, хотя двинулась за мною следом, вскоре осталась далеко позади.

Так, еще пару пролетов… Мне навстречу из-за поворота вырулил полицейский. Увидел меня, удивленно нахмурился и сказал:

– Мадемуазель, тра-та-та-та-та-та-та…

Ну, в смысле, для меня это звучало как нечто подобное. Он же, естественно, говорил что-то вполне содержательное, и содержание, судя по выражению его лица, было приблизительно такое: «Какого черта вы тут забыли? И кто вы вообще такая? Не вы ли тот злобный террорист, что стрелял где-то наверху и которого мы сейчас поймаем, посадим за решетку на двадцать лет и отрубим голову гильотиной?» (Смотрела я как-то кино про их королеву…)

Поэтому я сказала испуганно:

– Нет-нет-нет, это не я! – и подняла руки вверх.

Он удивился еще больше и вдруг улыбнулся совершенно по-дурацки. Смотрел он при этом куда-то поверх меня.

А, это Вивиан спускается.

– Бонжур, – сказала она, ослепительно улыбаясь.

– Бонжур, – ответил он и проговорил, все еще ошеломленно: – Мадам Джемисон, – с ударением на последний слог. И опять залопотал что-то по-французски, на этот раз, похоже, что-то вроде: «Я от вас без ума, готов хоть сейчас с этой самой башни сигануть».

Я решила потихоньку пройти мимо, пока он занят. Но он преградил мне путь рукой и выговорил с трудом по-английски:

– Что это у вас?

– Лыжа, – сказала я. Ну разве не видно?

Хорошо, что Вивиан не растерялась и пришла мне на помощь. С невероятно очаровательным видом она что-то сказала французу. Он с виноватым видом быстро шагнул к ней и подал руку, чтобы она оперлась. Ясно: она попросила об этом и, видимо, пристыдила его, что он был таким негалантным.

Обо мне он на этот раз совсем забыл, и я побежала вниз.

Слышу, как полицейский заботливо говорит Вивиан по слогам:

– Вь-и ра-нен?

Вивиан что-то там ответила, но я уже была на втором этаже. И там было совершенно пусто и тихо. Куда все делись?

Снизу на этаж забежал табунчик из трех полицейских. Вот черт. Но один из них, рыжий и самый носатый, спросил:

– Мадемуазель, вы тоже из комиссии?

Ура всем святым, Томас и меня выгородил.

– Разумеется, – важно сказала я. – А где мой шеф?

Думаю, Томасу польстило бы, если б он это слышал.

– Внизу. И ваши два коллеги тоже, – сказал этот полицейский. – А террори… Тот пиф-паф, еще там? – показал полицейский наверх.

– Нет, – сказала я. – Он давно уже тю-тю! – показала я вниз.

Француз посмотрел на меня хмуро и участливо – видимо, решил, что у меня от страха в голове помутилось, – и сказал:

– Не бояться, внизу нет. Нет террорист. Там полицейские… Медицина… – Потом он обратился к молодому копу: – Фабьен, проводить мадемуазель.

– Не надо, – сказала я. – Я и сама.

Но Фабьен подхватил меня под руку, – оставалось только смириться.

А тот рыжий взял пистолет наизготовку и стал подниматься на третий этаж. Второй полицейский двинулся за ним.

На лестнице нам встретились еще несколько бегущих вверх полицейских.

У башни уже собралась куча народу.

– Он убежал, – сообщил Томас, едва Фабьен, проявив вежливость и настырность, вытолкал меня за полицейское оцепление. – Мы не успели даже увидеть, куда.

– Шустро же они, – я ошеломленно оглядывалась.

К башне никого не подпускали, полицейский кричал что-то в рупор. Штук десять машин светили мигалками в лицо.

Стоявший поблизости толстяк посмотрел на меня и, смеясь, сказал что-то по-французски. Томас повернулся к нему и по-французски же ответил. Тот снова что-то сказал, Томас ответил быстро:

– Мерси.

И стал проталкиваться куда-то через толпу. Я следовала за ним. Вивиан и Швайгер топотали позади.

– Томас, что он тебе сказал? – спросила я его спину.

– Спросил, это новый вид спорта – катание на одной лыже? – ответил Томас через плечо.

– А ты?

– А я спросил, не видел ли он нашего коллегу.

– Лыжника?

– Угу. Однолыжника.

Мы уже выбрались из толпы.

– И он сказал, – сообщил Томас, – что тот направился в сторону моста Альма. Это там, – указал он в какую-то рощицу рядом с башней. – Ждите меня у машины.

И помчался по тропинке между деревьев. Я побежала за ним. Не знаю, зачем. Я вовсе не чемпион по бегу. А потому через две минуты уже задыхалась и хваталась за бок. Я потеряла Томаса из виду и шла себе вдоль высокого прозрачного забора, надеясь не пропустить этот мост… как там его.

До моста оказалось идти недалеко. Подошла к нему, и откуда ни возьмись – навстречу идет Томас.