Андрей Васильев - Тени Былого [СИ litres]

– Они хотят жить, – сказал Коля. – Просто хотят жить.

– Само собой, – не стал с ним спорить Михеев. – Если ты заметил, я их не осуждаю, просто излагаю тебе ситуацию такой, какая она есть. Больше скажу – не стань я тем, кто есть сейчас, то, может, повел бы себя так же. Потому что тоже человек, и, значит, тоже боялся бы. Всего боялся – этого болота с его туманами, змей, и, самое главное, – неизвестности.

– Хорошее у меня болото, – возмутился дядька Зыбун. – Получше, чем у иных других! У меня тут порядок, как отцами-дедами заповедано. Если бы не Ур-змеюка, так…

Блямс! Здоровенный комок грязи ударил его прямо в лицо, сбив с кочки прямо в воду.

– Где тебя носит? – раздался следом за этим визгливый голос, напомнивший Коле звук дрели, которой так любил пользоваться по выходным дням его сосед сверху. – На болоте невесть что творится, а он с человеками знай гуляет! Нас с сынком вот-вот Ур сожрет, а ему и дела до того нету! А ну, топи этих двоих да бери пожитки, я уже все собрала! К свояку Вьюнычу пойдем жить до поры до времени, он тебе не откажет!

Коля понял, откуда идет звук. Это орала коряга, находящаяся шагах в десяти от него. Вернее, это была вовсе не коряга, а самая настоящая кикимора. Вон и круглые глаза у нее рядом с носом, который один в один как сучок выглядит. А то, что он принял за траву, прицепившуюся сверху, оказалось ее волосами.

Надо полагать, это и была супруга дядьки Зыбуна, та самая «старуха», которую будить не рекомендовалось.

– Заткнись! – сердито завопил болотник, выбираясь из воды и карабкаясь на кочку, с которой кувыркнулся секундой раньше. – Заткнись, я тебе говорю! Ты почто меня перед человеками позоришь?

– Поговори мне! – рявкнула его супруга. – Пока ты где-то околачиваешься, я твою службу исполняю, болото наше берегу! До чего дошло – по туманным тропинкам кто хошь шляется, а хозяину их и дела до того нет! Глянь-ка!

И две корявые руки, до невозможности похожие на безлистные ветки, вытащили из болота пару мужских тел, к удивлению оперативников, подающих признаки жизни. Видать, крепка была удача этих скитальцев по местным топям, если они столько времени умудрились протянуть под водой.

– Так это, наверное, наши! – обрадовался Коля. – Может, даже генеральский родич на пару с иностранцем!

– Не думаю, – вгляделся Михеев в грязные лица людей. – Наши ребята молодые, а этим обоим, похоже, уже крепко за сорок.

– Зыбунище, говорю тебе – топи этих двоих и бери вещи! – Ветки-руки снова отправили еле-еле отдышавшихся бедолаг под воду. – Мы уходим отсюда! В конце концов, если твой свояк нас не приютит, мы можем пожить у моей мамы, она точно не откажет в пристанище!

– Это! Мой! Дом! – завопил болотник, чья зеленоватая кожа ощутимо побелела, то ли от гнева, то ли оттого, что впереди замаячила перспектива совместного проживания с тещей. – И я его никому не отдам! Ни Уру-змеюке, ни самому Велесу! А ну, достань человеков обратно!

– Ты лишнее не болтай, – более мирно попросила его супруга, вновь вытаскивая на поверхность неизвестных людей. – Велес хоть и ушел, но мало ли…

– А-а-а-а-а! – простонал один из бедолаг, а после его вырвало.

– Я, кажись, знаю кто они такие, – вдруг сообщил оперативникам дядька Зыбун. – Это же «озерники»! Ну точно! Во времена прадеда моего деда они здесь, на наших болотах жили!

– Паш, так ты мне про них рассказывал, – оживился Коля. – Это те, которые «люди озерны» из летописей. Только тогда, выходит, они нам никак не друзья, а наоборот, и их реально лучше утопить. Они же на стороне Ура, на кой нам лишние противники?

– Какой ты кровожадный стал, ужас просто, – вздохнул Михеев. – Но логика в твоих словах есть. Вот только точно ли их двое? Что если это только часть отряда?

– Мы вам не противники, – пробормотал один из утопленников, то и дело отхаркивая воду. – Мы не сторонники Белого Змея, а наоборот. Наши предки стерегли остров, чтобы кто-нибудь случайно или нарочно не пробудил зло, спящее там, среди камней. А в летописи вкралась историческая ошибка!

– Красиво говоришь, – признал Пал Палыч. – Как по писанному!

– Так я в институте работаю, – сообщил ему тот. – Доцентом на кафедре русской литературы. Вот только вместо того, чтобы спокойно принимать у студентов зачеты, сейчас таскаюсь по этим трясинам на пару с Вадимом!

– Просто у нас выбора нет – откашлявшись и выплюнув в воду головастика, включился в беседу его собрат. – Старейшина рода приказал, мы пошли сюда. От нашего народа осталось всего две семьи, моя и вот его, мы последние из озерных воинов, которых Велес поставил следить за тем, чтобы Белый Змей не выбрался на свет.

– Всегда считал все эти россказни просто легендами, – жалобно пробормотал доцент. – Ни отец мой, ни дед тут никогда не бывали. И вот, пожалуйста, старейшине приходят видения о том, что кто-то собирается нарушить покой Ура, нам суют в руки архаичные копья и посылают сюда!

– Отпусти их, – велел жене Зыбун. – Они не врут. Верно, мой дед рассказывал, что в старые времена, когда волхвы, обиженные на какого-то князя, собирались ему назло змеюку выпустить, плечом к плечу с дружинниками вот эти сражались. Было такое.

– Стало быть, расклад изменился, – подытожил Пал Палыч. – Чем нас больше – тем нам лучше.

Два тела плюхнулись в воду, кикимора свирепо сверкнула глазами, развернулась и двинулась куда-то в туман, сообщив напоследок мужу:

– Если до вечера дома не появишься, мы с сыном отправимся к маме! По всем рекам пройдем, каждое озерцо посетим! И пусть вся наша родня узнает, что ты неудачник!

Зыбун проводил ее взглядом, почесал брюхо и задумчиво произнес:

– Мужики, а вы водку с собой не прихватили? Если змеюку одолеем, праздник ведь надо устроить. А там, глядишь, она и вправду лет на тридцать-сорок к теще уберется с моего болота. Хоть отдохну от нее.

– А как же родня? – уточнил Пал Палыч. – Хозяйка твоя дама серьезная, такого свойственникам наговорить может, что беды не оберешься.

– Да и ладно, – насупился дядька Зыбун. – Те рассказы, что туман – дунул ветер, и нет его. А тишина на болоте дорогого стоит. Опять же, мавок в гости зазвать можно будет! Они девки веселые, озорные!

– Выпотрошу! – донесся голос из мокрой мглы, обволакивающей оперативников. – Мавки! Опять за старое!

– Эй, вы! – топнул ногой болотник, забрызгав стоящего рядом с ним Колю. – Вставайте, да пошли. Чего время терять?

– Твое копье, – доцент, покопавшись в грязи, протянул оружие своему приятелю. – А вот мое!

Коля немедленно отметил, что копья-то у них ого-го, не современная имитация, сразу видно – старое оружие. Древки какими-то то ли символами, то ли рунами изукрашены, да и лезвия не простые, обычная сталь так не блестит. То ли серебро в нее добавлено, то ли какой другой металл из непростых.