Василий Горностаев - Ролевой синдром: Ребилд

Он отпихнул бесполезный лист железа в сторону, совершенно бесстрашно подошел к кукле. Та все никак не могла оклематься от полученного урона, и неловко шевелила конечностями.

Мужик выдохнул, будто собрался накатить. Но вместо этого, он поднял руку вверх, и вокруг его кулака появилось странное, красноватое свечение. Как пламя, только… прозрачное и округлое.

— С — у — у — у- к — а — а! — протяжно взревел он и обрушил этот светящийся кулак кукле прямо между рогов. Броня не треснула, нет. Она скорее вспучилась. Прямо как на видео, где всякий хлам кладут под гидравлический пресс. Рука чуть не вошла в противника по локоть. А затем, кукла с хрустом разлетелась на осколки, щепки и серый прах.

— Понял, Артур? — сказал внутренний голос. — Вот это настоящий именной прием. Уникальный. С душой. А не то, что ты там в контейнере демонстрировал.

Так я и не претендую. Где он, а где я. Мне до такого еще работать и работать.

Мужик встал в полный рост, держась другой рукой за голову, будто от боли. Разметал пыль, что-то бормоча про себя.

— … это у меня есть… это на хер… говнище одно, что за добыча пошла?

Смачно плюнул в останки куклы. — Тьфу, зараза, шоб тя черти в аду драли!

— Думаю, нам пора. — сказала Вика, тонко намекая что больше преград к возвращению в родную реальность нет.

— Да подожди. — шепнул я ей. — Слышь, отец, а ты местный?

Мужик обернулся, пытаясь сфокусировать на мне взгляд. — Какой я тебе местный? Местных сожрали всех уже. Э, минуточку. — шатаясь, он подошел и ткнул пальцем мне в грудь. — Вы сами-то кто, мальчишки и девчонки?

— Мы пришли через разрыв. — сказала Вика. — На верхнем этаже.

— Опаньки. — офигел мужик. — Это я что, задачу не застолбил, что ли? Ну охрененно, че. Умеем, епт. Могем. — он глубоко задумался. — А че, вас там еще много?

Неприятный вопрос. Как бы, очень даже настораживающий.

— Скажи мне, мой воображаемый друг. — подумал я. — Кто этот загадочно-интеллигентный гражданин?

— Хочешь узнать, агент ли он? Так сразу не скажешь. Но на твоем месте, я бы с ним не ссорился.

Мужичок назвался Мишей, и, в принципе, казался довольно мирным. Из-за неопределенного возраста и своеобразного внешнего вида, так и хотелось обозвать его «Дядь Миш» или как-то в этом роде. Он напоминал мне тех солидных и интеллигентных граждан, с которыми, после переезда в культурную столицу, любил закорешиться батя. Выглядели и пахли они примерно так же. Зато точно знали, как поднять страну с колен. Я пришел к выводу, что дядя Миша вполне мог бы работать таксистом.

Услышав нашу версию происходящих событий, дядя Миша присел на табуретку, валявшуюся в коридоре. С досадой хлопнул себя рукой по коленке. — Это ж надо было так обосраться! Повезло, что я на вас наткнулся, а так бы ушли, и че? И все! Застрял бы здесь.

Ага, некрасиво бы получилось. А нам-то и не сообщили, что на участке работает другой агент. Я, как бы, сам официально принял задание, но хрен его знает… Вдруг, это не поможет? Еще кто-то придет и закроет двери. Что бы мы тогда делали…?

— Ну, ты, как минимум, мог хотя бы попытаться заново населить мир… — как бы между делом сказал Дурак, будто прочитав мои мысли.

— Фух! Я как-то раз сам за собой проход закрыл, пришлось всякими огородами домой возвращаться. Чего я там только не навидался! — причитал мужик. — Они ж долбанутые там все! И пьют всякую гадость.

Сразу видно, он эксперт в данном вопросе.

— Неловко вышло. — согласился я. — Я и понятия не имел, что в городе есть еще обычные агенты. За пару месяцев работы не встретил ни одного. Только вот ее. — кивнул на Вику. — Она вообще новичок.

— Если кто и был, все съехали. — сказал он. — Кажись, только я и остался. Ну и вы, теперь.

— Но здесь же работы завались! — удивился я. — Когда только начал, месяц было довольно тихо. Но потом как понеслось. Раз в пару дней выскакивает задание, а то и два. Неужто руководство не может и сюда направить больше агентов, раз это так важно?

Этот вопрос предназначался как для более опытного коллеги, так и для существа, обитавшего в моем сознании.

Но Дурак ничего не сказал.

— Руководство, оно в другой вселенной живет, родной. — крякнул дядя Миша. — И черт его поймет, как оно эти штуки распределяет. А смотрителям насрать по большому счету.

Во мне снова зашевелились какие-то неясные сомнения, но Вика влезла в разговор, и не дала мне возможности сформулировать мысль.

— Я, конечно, дико извиняюсь, товарищи маргиналы. — сказала она своим привычным пафосно-снисходительным тоном. — Но пока вы здесь треплетесь, там кто-нибудь за дверью присматривает?

— И правда, чего-то засиделись. — мужик встал, устало потянулся. — Ща, схожу за рюкзаком, и по домам.

Когда он скрылся в квартире, Вика подскочила ко мне.

— Пошли скорее, пока он не вернулся.

— Ты чего это? — удивился я.

— Ким, ты тупой? Этот алкаш тебя сзади по башке тюкнет, стоит только отвернуться, и все пожитки отберет.

— Внимательно на меня посмотри. У меня столько пожитков, прямо девать некуда. — ответил я.

— Я ему не верю! — зашипела девушка.

— Ну еще бы. Ты это ты, а он бутылки в другом мире собирает. Сама сказала, мы для тебя все маргиналы. Не сильно зазвездилась-то, а, мать?

— Я просто охреневаю от того, какой ты наивный, Артур!

— Слушай, он похож на городского сумасшедшего и воняет луком, но по сравнению с нами он просто мега-царь. — я схватил ее за плечи. Вика вытаращила глаза. — Если бы он хотел, то давно уже распылил бы нас. Видала куколку? Хочешь быть на ее месте? Думаю, нет.

Она фыркнула и вырвалась.

— Презрительно хмыкать на крепостных будешь дома у себя, окей? — проворчал я.

— Чего, ругаемся, молодежь? — весело сказал дядя Миша и хлопнул меня по плечу. — Пойдемте, пока тут ночь не наступила. Ночью еще хуже.

Лестница, по которой мы спустились сюда была непригодна для использования. Атака куклы обрушила целый пролет, а все остальное покрыла льдом. Но в этом доме подъезды действительно соединялись парами, и на другом конце коридора нас ожидала более или менее целая площадка.

Другое дело, что до нее еще надо было как-то добраться. Между дверью и площадкой следующего этажа три метра пустоты.

— Прыгать будем? — спросила Вика.

— Прыгун из меня так себе. Надо подумать. — ответил я.

— Чего тут думать-то? — спросил наш новый друг, и резко подхватил Вику на руки. Словно пушинку, он перебросил ее через провал. Девушка приземлилась на руки, и очень громко и отчетливо высказала дяде Мише (а заодно и мне) что она про него думает, используя все богатства родного языка.

— Какая разговорчивая барышня. — хмыкнул мужик.

— Она у нас просто благородных кровей. — тихо сказал ему я.