Милена Завойчинская - Госпожа управляющая [litres]

– Итак, – присев напротив, я поставила кашпо с люснежем на журнальный столик и приступила к собеседованию: – Полные имя и фамилия. Возраст. Раса. Образование. Опыт. Умения. Дополнительные навыки. Увлечения. Вкусовые пристрастия. Какая комната тебе нужна: кровать, или гнездо, или нора, или жёрдочка…

– Ориэль Божу́р, семнадцать лет, – начал отвечать он, проникнувшись серьёзностью момента. – Сирота. Раса – цейли́н. Мы искусственно выведенный народ целителей. Наши создатели-генетики вывели цейлинов примерно две тысячи лет назад, и мы давно уже признаны полноценными гражданами мира со всеми правами и обязанностями. Образование – школа лекарей. Мы ничего, кроме как лечить, больше и не умеем.

Рассказав всё, он сложил ручки-лапки на коленях и замер.

– Спасибо. А сейчас я…

Договорить не успела, перебил Феликс, выбравшись из-за стойки и подойдя к нам:

– Агата, проводишь сама ты целителя юного Ориэля?

– Куда? – не поняла я.

– В комнату, выделишь какую ему ты.

– Э-э-э? – Мы с Ориэлем переглянулись. Ведь наш разговор ещё не окончен, я не успела сказать, что меня как управляющую всё устраивает, но зарплату назначаю не я.

– Туман, – махнул лапкой в сторону выхода из отеля Феликс. – Ты в никуда уже нас перенесла ведь. Я решил, что теперь тут целитель жить будет.

– Добро пожаловать на новое место работы, Ориэль Божур, – хмыкнув, произнесла я, оценив «манную кашу» за дверным окошком. – «Отель потерянных душ» и я, его управляющая Агата Серебрякова, рады тебя приветствовать. Идём заселяться.

– Уви́а! Увиа! – вскочил с места зелёненький цейлин и несколько раз оббежал вокруг флегматичного филиура. – У меня есть работа! Я попал в невероятное удивительное место чудес. Со мной работают существа других рас, о которых никто не знает. Увиа!

– Увиа – это типа «ура»? – спросила я Феликса, так как Ориэль был слишком занят. Он уже бегал по холлу и выплёскивал свой восторг. М-да.

– Вероятно, Агата. Мы разные такие все…

Комната нашему лекарю досталась по соседству с ночным портье. Только в ней Ориэль обнаружил не гнездо, а небольшую кровать, как раз ему по росту. На стене шведская лестница и канат, свисающий с потолка. В углу письменный стол и стул на колёсиках, и то и другое для меня на вид словно детские. Комод с четырьмя ящиками, куда цейлин немедленно принялся выкладывать свои разноцветные шортики, жилетки и несколько пар коротеньких сапожек.

Появилась дверца в небольшую ванную комнату с душевой кабиной и унитазом, вполне понятной моему разуму конструкции. Тоже низеньким, как в детском саду.

– Здесь идеально! – с горящими от восторга глазами заявил маленький лекарь, осмотревшись. – Я счастлив!

– Тогда сейчас все отдыхаем, осматриваемся, ужинаем, ложимся спать.

– Смена ночная у меня, Агата. Но я подремлю в холле, раз не против ты, управляющая, и нет клиентов сейчас в отеле.

– Хорошо, Феликс.

– Всем – до завтра.

Гораздо позднее, уже устроившись в постели после вкусного ужина и душа, глядя в потолок, я сказала:

– Ты молодец. Было бы жаль, если бы такой милый парнишка из-за подростковых проблем и излишней эмоциональности что-то с собой сделал. Если бы только ещё я понимала, зачем я здесь? Никакого толку от себя, если честно, не вижу. Смотритель – самый бестолковый из всех инструкторов, какие мне только встречались в жизни. Ни одного внятного совета я от него не получила.

Я посопела, поворочалась. Снова перевернулась на спину и уставилась в потолок.

– Ладно. Раз уж я тут для чего-то застряла, то давай уже настраивайся, и погнали туда, где мы сейчас очень-очень нужны. Где-то сейчас страдают заблудшие и запутавшиеся в своих проблемах существа. Нам надо к ним. Лекарь у нас уже есть, тела им Ориэль излечит. Ну а я, доморощенный гений психологии, составлю им компанию и буду развлекать беседой.

Что-то тихонько звякнуло, сильнее повеяло зимним нежным ароматом люснежа, который я поставила на консоль рядом с окном.

– И вообще, нам нужны клиенты, иначе прогорим. Это раз. Ещё я хочу сделать вывеску для тебя. Это два. И мне категорически не нравится, как выглядят твои стены и крыльцо. Безлико, так неправильно. Внутри ты очень красивый, а снаружи – никакой. Точнее, архитектура у тебя вполне на уровне, я оценила этот стиль викторианских особняков. Но вот окраска! Полный отстой, уж прости. Предлагаю в ближайшее время перенестись туда, где мы найдем маляров и плотников. – Я зевнула. – Спокойной ночи.

Проснулась я внезапно, словно от толчка. Полежала, пытаясь понять, что меня потревожило. Тихо, время ночное. Никаких звуков.

И всё же сосало под ложечкой, хотелось немедленно куда-то пойти.

Осознав это, я встала и быстро натянула спортивные штаны, футболку и сунула босые ноги в кроссовки. Утруждать себя бельём и носками не стала. Халатов и пижамы у меня нет, так как у четвероруких – вот я балда, так и не спросила у Ориэля, как называется эта раса, – было куплено лишь то, что надевается ниже пояса.

Перед тем как выйти из своих апартаментов в холл, я снова постояла, прислушиваясь. Тянуло вниз, к входной двери. Поняв это, я хмыкнула. Кажется, я начинаю понимать, что происходит.

Тщательно прикрыв за собой зеркальную дверь, скрывающую проход на мою личную территорию, я тихонько спустилась. Феликс спал, нахохлившись. Он выбрал себе местечко на ковре возле дивана. Я сделала мысленную пометку, что нужно заказать у отеля для филиура какое-то подобие этой его жёрдочки как раз для такого ночного отдыха в холле. Он же не может как я – лечь на спину на диване и уснуть.

Стараясь не шуметь, я прошла к входной двери и выглянула наружу. Туман. Странно. Я ожидала увидеть некий мир и того, кто нуждается в приюте и отдыхе.

Помедлив, я всё же принялась отпирать засовы. Защёлкали замки, звякнула цепочка. Завозился Феликс, и я услышала цоканье его когтей по полу. Ночной портье шёл ко мне.

– Проспал я что-то, Агата? – спросил он. – Гость войти хотел, но я услышать его не успел? Стыдно мне очень, работал я плохо.

– Погоди, Феликс. Сейчас поймём, что там. Может, мне вообще почудилось.

Распахнув дверь, я уставилась в белую пелену. Тишина… Капает где-то вода… Так-так! Значит, мне не померещилось. И туман этот не такой, как тот, что окружает нас в «нигде». Этот – обычный такой. Нормальный и привычный, только невероятно густой. Наверное, именно таким и бывает пресловутый лондонский туман, когда ничего не видно на расстоянии вытянутой руки.

– Феликс, держи меня, – протянула я ему ладонь, которую тут же обхватили его крепкие тонкие пальчики.

Набрав воздуха для храбрости, я смело шагнула через порог.

– Есть тут кто? – позвала я.

Подсознательно ожидала, что мой голос утонет в водяном пару, и когда он прозвучал неожиданно ясно и громко, аж вздрогнула. Тьфу! Совсем забыла физику. Хорошо, что не стала кричать. Представляю, с какой скоростью понёсся бы звук в этом более плотном из-за капелек воды воздухе.