Кассандра Клэр - Королева Воздуха и Тьмы

Кит присел от неожиданности.

— Что ты имеешь в виду?

Тай смотрел на океан, на непоколебимые наступления и отдаления его волн.

— Моя Ливви хотела бы вернуться ко мне. А эта так не сделала. Было бы интересно встретить эту Ливви, но, наверное, хорошо, что она не вернулась с Эммой и Джулсом, потому что тогда мы бы не смогли вернуть правильную Ливви.

— Нет, — сказал Кит. — Нет, ты этого не понимаешь. Это не потому, что она не хотела возвращаться. Она нужна там. Я уверен, что она хотела бы быть со своей семьей, если бы она могла. Представь, каково это, нести весь этот груз потери…

— Я не хочу, — Тай резко оборвал его. — Я знаю, она плохо себя чувствует. Мне очень жаль ее. Правда. Он вынул кусок нитки из кармана и стал нервно перебирать его своими руками. — Но я не поэтому принес тебе это письмо. Ты знаешь, что это?

— Думаю, нет, — сказала Кит.

— Это последнее, что нам нужно для заклинания, — сказал Тай. — Это объект из другого измерения.

Кит чувствовал себя так, как будто он был на американских горках и вдруг внезапно полетел вниз. Он собирался сказать что-то, когда Тай издал тихий звук удивления; он наклонил голову назад, когда над ними пролетели черно-серая и коричневая лошади, их копыта оставляли за собой след золотых и серебряных испарений. В тишине, они оба наблюдали, как скакуны приземлились на траве напротив Института. Один из наездников был знакомой женщиной в черном платье. Диана. Другим был Гвин ап Нудд, лидер Дикой Охоты. Они оба осмотрелись в изумлении, тогда Гвин слез с коня, чтобы помочь Диане.

* * *

Дрю карабкалась на крышу. Тай и Кит уже были там, опасно близко к краю. Это ее не удивило; она давно сообразила, что всякий раз, когда они хотели поговорить наедине, они приходили сюда, как Эмма и Джулиан, когда они были моложе. Она ни с кем из них не разговаривала с тех пор как ушла в комнату Тая. Она не знала, что сказать. Все остальные в семье — Хелен, Марк — говорили о том, как хорошо стал справляться Тай, насколько он сильным он стал, как хорошо он держался перед лицом смерти Ливви. Но она видела тот ураган в его комнате и кровь на его наволочках. Это заставило ее присматриваться к нему более пристально — на то, каким худым он был, на шрамы поперек его костяшек.

После того, как умер их отец, Тай прошел через фазу кусания своих рук. Он просыпался в ночное время, грыз кожу, покрывающую фаланги. Она догадалась, что он делает это снова, и вот почему на его подушках была кровь. Хелен и Марк не могли опознать этого; их не было с ними тогда, годы назад. Ливви бы поняла. Джулиан бы понял, но он только что вернулся домой. Однако, кроме того, говорить с кем-либо об этом было бы предательством Тая с ее стороны.

История Туле тоже преследовала ее — мир, в котором Тай был мертв. В котором сама она считалась пропавшей без вести. В котором Блэкторны отныне не были семьей. Мир, где правил Себастьян Моргенштерн. Даже имя Эша не дает ей покоя, как будто она слышала это раньше, хотя у нее нет воспоминаний о том, что такое было. Идея о существовании Туле была темным кошмаром, напоминающим ей о хрупкости связей, которые привязывали ее к своей семье. Последним, что она хотела бы сделать — это расстроить Тая. И поэтому она отошла от него, от Кита, как следствие, так как они всегда были вместе.

В любом случае, крыша не была их частной собственностью. Она зашагала туда, где они стояли, создавая достаточно шума, чтобы не застать их врасплох. Они, похоже, не удосужились посмотреть на нее.

— Гвин и Диана здесь, — сказал Кит.

Когда он пришел к ним, он выглядел немного бледным, как будто он потратил большую часть своего времени в помещении и в ночных магазинах. Теперь у него был цвет — начало загара и покрасневшие щечки. Он стал больше походить на Джейса, в особенности из-за того, что его волосы выросли и начали закручиваться.

— Я знаю, — она присоединилась к ним на краю крыши. — Они едут в Идрис. Они собираются достать воду из озера Лин.

Она быстро ввела их в курс дела, обрадованная тем, что именно она была той, у кого были новости для обмена.

Киран вышел из Института и зашагал по траве в сторону Дианы и Гвина. Он держал спину прямо, солнце ярко изливалось на его иссиня-черные волосы. Киран склонил голову к Диане и повернулся к Гвину. Киран изменился, подумала Дрю.

Она вспомнила первый раз, когда она увидела его — кровавый, взбешенный и до горечи злой на весь мир. Она считала его врагом Марка, врагом всей ее семьи. С тех пор ей довелось увидеть его с разных сторон. Он сражался вместе с ними. Он смотрел плохие фильмы с ней. Она думала о том, как он жаловался на его любовную жизнь прошлой ночью, об их смехе, она посмотрела на него сейчас: Гвин положил руку на его плечо и кивнул, явно показывая своим жестом уважение.

Люди были созданы из всех видов разных частиц, — подумала Дрю. Частицы веселья, частицы романтики, частицы эгоизма, частицы храбрости. Иногда вы способны увидеть только некоторые из них. Может быть, когда ты увидел каждую, ты понимаешь, что знаешь человека хорошо. Она задалась вопросом, будет ли когда-нибудь кто-нибудь кроме ее семьи, кого она знала бы также хорошо.

— Мы должны идти вниз, — сказал Тай, его серые глаза сверкнули с любопытством. — Узнайте, что происходит. Он направился к люку, ведущему к лестнице. Кит только начал следовать за ним, когда Друзилла дотронулась до его плеча. Кит повернулась, чтобы посмотреть на нее.

— Что такое?

— Тай, — сказала она тихим голосом. Дрю автоматически посмотрела на своего брата, когда произнесла его имя; он уже исчез, спустившись по ступенькам. — Я хочу поговорить с тобой о нем, ни с кем либо еще, и ты должен пообещать не говорить ему об этом. Ты можешь пообещать?

* * *

— Будьте внимательны, — сказал Джейс, взъерошив волосы Клэри.

Диана и Гвин отправились в Идрис. Эмма смотрела, как они исчезают, пока они не превратились в пятнышко на горизонте, исчезающее в дымке Лос-Анжелеса. Алек ушел, чтобы побыть с Магнусом, и остальные согласились по очереди патрулировать периметр Института.

— Мы должны быть начеку, — сказал Джулиан. — Это сообщение от Когорты является тестом на лояльность. Они будут просматривать Институты, чтобы увидеть, кто откликнулся, а кто нет. Они знают, что мы будем откладывать принятие решения как можно дольше, — он указал на Марка и Хелен, — но я бы не стал пропускать ход, давая им возможность выступить против нас первыми.

— Это было бы не очень умно, — нахмурившись, сказал Марк. — Все, что им нужно сделать, это ждать, и они смогут объявить нас предателями достаточно скоро.

— Они не такие умные, — угрюмо согласился Джулиан. — Жестокие, но не умные.

— К сожалению, Мануэль довольно умен. — сказала Эмма, и, хотя все выглядели мрачнее чем когда-либо, никто возразил ей.