Valeda Darkness - Прыжок во Тьму

Тем временем две миловидные девушки рисовали белой краской по черной мраморной плитке пола дивный узор. Они молча чертили по памяти круг с надписями на древнем языке. Непонятные символы перетекали один в другой. Это действо можно было сравнить с тем, как белые нити плавно ложатся на черную ткань. В воздухе повис легкий запах краски, но быстро исчез. Все было продумано до мелочей, даже покупка быстросохнущей краски. Тут главное было не ошибиться, но по степенному спокойствию жриц становилось ясно, что они уверены в хитросплетениях оставленных узоров. Кисти оставляли четкие линии с петлями и волнообразными переходами.

Закончив с ритуальной пентаграммой, жрицы стали снимать одежды. Пристальные взгляды бойцов невольно обращались на них. Даже Пол задержал взгляд на оголенных бедрах и плоских животах и тихо прохрипел:

— Скил, раздевайся.

— Ну конечно, как без этого… — с видимым неудовольствием констатировал Скил, догадавшись, к чему все идет.

— Да, обряд построен на энергетическом взаимодействии. Ты будешь являться проводником, пока жрицы направят энергетический поток Артефакта с помощью заговора, — степенно пояснила Магда. — Я буду открывать нужный портал.

— Чертовы сатанисты. — Скил резко отбросил кожанку, желваки на скулах дрогнули. — Как бы вы это ни назвали, это все равно групповушка.

— Не будь таким стеснительным, — поддел Пол.

— Если собирались использовать мою тушку в этих целях, могли бы хоть предупредить. Моя девочка явно потом нас всех кастрирует, и я не смогу ее в этом винить.

— Поверь, это будет меньшее из зол. Кэтрин я не рассказал детали ритуала, но, думаю, это уже не имеет значения.

— Для меня — имеет значение, — отчеканил сквозь зубы Скил.

Скил стянул черную майку. На его лице нельзя было прочесть ни одной эмоции: он хорошо умел скрывать злость. Выбора ему не дали, но он понимал важность ритуала. На слишком светлой коже остались следы кровоподтеков и ожогов от электрошокера. Жрицы с любопытством посмотрели на рельефные мышцы «магического проводника».

Магда аккуратно закрепила ремни на Скиле, опоясав его ими под руками, затянула тугими застежками на спине. В месте переплетения ремней располагалось крепление для камня. Ведьма с помощью ткани взяла Артефакт и вставила его в грубую портупею, затем зафиксировала железной застежкой, чтобы он плотно прилегал к груди. Скил поморщился от соприкосновения с камнем. Он ощущал магическую энергию, которая давила и разрасталась в нем. Боли не было, это можно назвать тяжестью, его телом завладевала чуждая энергия.

Пройдя босыми ногами до центра пентаграммы, он встал, надменным жестом разведя руки, будто говоря: «Любуйтесь, подонки». Скил был зол, он чувствовал себя зверьком в цирке. О его желаниях и мыслях никто не спрашивал, да и партнерши тоже должны были выполнять свои обязательства. Секс должен быть не такой, не здесь и тем более не с этими напуганными девушками. Но, если посмотреть на ситуацию шире, его чувства не стояли в одном ряду с жизнями тысячи людей. Его роль в ритуале проста: быть послушной сношающейся зверушкой. Он чувствовал на мистическом уровне, что от жриц исходит энергия, оплетающая его, подбирающаяся невидимыми нитями.

— Шоу должно продолжаться? — задал Скил риторический вопрос, цитируя известную песню.

Жрицы медленно подошли к нему, чарующе качая бедрами. Одна дотронулась до его груди, и яркая синяя вспышка прошла по коже, переливаясь в энергетическом сиянии. Другая жрица провела по спине и ягодицам — эффект повторился.

Девушки были напряжены, но они знали, на что шли. Проводили руками по торсу, ласкали почти умело, как полагается, как правильно, тоже без особого желания. Близость обнаженных девушек вызывала физическое, почти болезненное возбуждение назло всем мыслям и эмоциям.

Они гладили, целовали плечи, касались грудями, были податливыми и обвивали Скила с двух сторон. Член предательски встал.

Жрицы не забывали шептать странные слова. Одна вторила другой, их голоса плели паутину, она ощущалась Скилом на сверхъестественной волне, точно не два, а сотни голосов хором напевали заклинания. В этом шепоте он забывался, сознание растворялось. Скил мог бы и дальше стоять столбом, но чем быстрее это начнется, тем быстрее кончится. Он запустил пятерню в волосы одной из девушек и притянул к себе. Она ахнула от неожиданности. Скил, не мешкая, положил девушку на церемониальные символы.

Запах чужой незнакомой женщины неприятно резанул ноздри. Нет, от них пахло мылом, дезодорантом, одна даже нанесла на шею сладкие духи. Но они не могли сравниться с вечным запахом мандарина, исходящим от Кэт. Она могла быть в грязи, крови, после душа или залитая дорогим парфюмом, но запах мандарина пробивался сквозь все это.

Но иногда секс — это всего лишь секс. Поддаться животному и взять полагающееся. Хищник внутри него почувствовал власть.

Они не прерываясь шептали заклинания, хорошо заученную пару фраз. Любое их касание приводило к синим вспышкам.

Синее мерцающее свечение заполняло зал. Скил подмял жрицу под себя, словно свою собственность, закинул ее ноги себе на пояс и вколачивал член, вызывая тихие стоны. Действовал механически и несколько отстраненно, больше наблюдая за магическим эффектом процесса. Свечение усиливалось с каждым толчком. С потолка посыпалась побелка, на стене образовалась мелкая трещина, за ней другая. Рядом, вероятно, на улице, открывался портал, который разрушал здание.

Сладкая тяжесть нарастала, окутывая низ живота. Скил поменял позу, так чтобы видеть, как член входит в вагину. Ствол светился синим. Скил хмыкнул от мысли, что он будто джедай с магическим световым мечом ниже пояса. Жрица постанывала, отдавалась, широко расставив ноги, цеплялась острыми коготками за спину, выгибалась. Груди подрагивали в такт ускоряющимся движениям.

Вторая не переставала плести нити:

— Аминала-рейоа-мооо, — и гладила Скила, обвивала, вызывая еще больше неонового сияния.

Черт побери, мир катился в тартарары под неоновое сияние, стоны и тяжелое дыхание.

Внутренние мышцы плотно сжали член, девушка задрожала и шумно выдохнула, спутанные волосы прилипли к лицу. Яркая вспышка озарила помещение.

— Еще надо, — шепнула другая.

— Если «надо», то раздвигай ноги, — резко бросил Скил, а потом понял, что девушка не виновата, что она такой же винтик этого ритуала, и притянул ее к себе, с хрипотцой произнеся: — Иди сюда.

Тянущая боль в члене, граничащая с возбуждением, заставила быть грубым. Но девушка не возражала и была уже готова, большие груди вздыбились, она потянулась к нему, желая поцеловать. Скил успел отвернуться: это вышло на автомате, неосознанно, просто реакция на чужой запах.