Галина Липатова - Удача близнецов [СИ]

– Стал быть, Гонзалезовы. Думаете, вам тут просто так валандаться можно, раз Гонзалезовы?

– Почему бы и нет? – Бласко посмотрел на него оценивающим взглядом. Очень хотелось применить паладинское умение воздействовать, но сдержался. – Мы все свободные люди, и можем ходить где пожелаем. Как и вы – тоже ведь можете ходить по землям Гонзалезов, лишь бы закон не нарушать.

Парни заржали. Близнецы же стояли спокойно, наблюдая за этим всем. Наконец, местные отсмеялись, и красавчик с родинкой сказал:

– Небось, студенты-законники, а? А как насчет размяться на кулаках? Покажи, на что ты годен, студентик.

– Не вопрос, – пожал плечами паладин. – Как пожелаете разминаться? По очереди или все сразу?

Парни переглянулись. Такого спокойствия от заезжего студента, да еще и не салабрийца, они не ждали. И как-то сразу зауважали его за это спокойствие и смелость.

– А ты сам-то? – красавчик с родинкой опять оценивающе его оглядел. – Как хочешь?

– Мне всё равно, – Бласко скинул кафтан, отдал сестре, снял с пояса бандольер, баселард и пистоль и тоже передал ей. – Лишь бы побыстрее, нас бабушка к обеду ждет. Так что давайте перейдем к делу, любезные, и отдадим дань местным обычаям.

Парни опять переглянулись, пошушукались, и красавчик вынес решение:

– Ну, троим на одного нечестно, но давай так, студент. Если ты по очереди всех троих повалишь – пойдем выпьем пива, за наш счет, конечно. А если кому проиграешь – ты пиво выставляешь для всей траттории, а? Ну и еще – насчет местных обычаев. Если ты всем троим проиграешь, то вы оба с нами полюбитесь.

Жиенна возмутилась:

– Еще чего. Принуждение к близости наказывается по королевскому уложению, любезные. Причем сурово. Как, согласны заплатить каждый по триста реалов за саму только попытку?

Местные опешили. Такой отповеди от приезжей девушки они не ожидали, привыкли, видимо, что здешние не отказывают или боятся отказывать. Да и к тому же в Салабрии близнецы обычно и не отказывали никому, наоборот, частенько сами и предлагали – такие уж тут были нравы. Возможно, будь Бласко и Жиенна простолюдинами, местные парни бы стали настаивать, но они были в их глазах гидальгос.

– А какое ж это принуждение? – попытался выкрутиться красавчик. – Обычай же. У нас тут не заведено отказывать в таком.

– Нет. Никаких любовных утех, – сказал Бласко. – Я не сплю с мужчинами, а сестра не дает кому попало только потому, что кому-то захотелось. Давайте так. Если я проиграю – я выставляю не только пиво, но и хороший обед для всех. Если я выиграю – никто в этом селе больше не подкатывает с любовными предложениями ни к моей сестре, ни ко мне. Только если мы сами кем-то заинтересуемся.

В этот раз он все-таки прибег к умению воздействовать. Не хотелось углублять этот спор – неизвестно, куда оно всё повернет. А признаваться, что они оба с обетами, исключающими любовные утехи – не хотелось раньше времени.

– Ну-у-у… что ты за мужик, если от траха отказываешься, – слегка презрительно сказал красавчик. – Если боишься, что тебя непременно снизу поимеют, то у нас с этим всё честно, все дают и снизу, и сверху, и по-всякому. А уж близнецам-то – так вообще как они захотят… Ну-у-у… ладно. Согласен на обед и выпивку. Только тогда и драться будешь со всеми тремя сразу. Кто упал – проиграл.

Бласко только усмехнулся и отошел от коновязи, чтобы было больше свободного пространства. Вокруг и так уж собралось много любопытствующего народу.

Драка получилась до неприличия короткой: на Бласко наскочили трое сразу. Он присел, уходя от бокового удара, тот, кто напал сзади, споткнулся, Бласко схватил его за ноги и уронил, потом отвесил плюху красавчику с родинкой, тот отскочил, и Бласко дал под дых второму противнику, толкнул и тоже уложил на землю. А потом развернулся и подсек ноги красавчика.

– Ну вот и всё, я выиграл, – сказал он, отряхивая штаны от пыли. Взял у Жиенны пистоль, бандольер и баселард, привесил к поясу.

Парни повставали, отряхиваясь. Красавчик сплюнул, потел красный след от плюхи:

– Ну ты даешь. Где так научился?

– У нас в Сальме все так умеют, – Бласко надел кафтан.

– Научишь? Ну хоть чутка? – уставился на него второй из драчунов.

– Можно, – кивнул паладин. – Насчет обеда… Сегодня, пожалуй, нет, только пиво, а обед уж в следующий раз выставите. А то нам надо торопиться, бабушка просила не задерживаться.

В траттории парни действительно оплатили пиво для всех, распили его с близнецами. Выяснилось, что красавчика зовут Бенито, двух других – Ксавиер и Эугено, и они оказались в общем-то даже и неплохими ребятами. Разве что Бенито по-прежнему продолжал прямо-таки обмазывать близнецов довольно похотливыми взглядами, но откровенных попыток подкатить не делал – видимо, проникся.

Допив пиво, близнецы покинули тратторию и отправились в Каса Гонзалез. Новые приятели проводили их до границ села, попутно рассказывая обо всём, что здесь есть интересного и чем можно будет развлечься в эти три недели. Узнав, что Бласко решил попытать счастья в таскании барашка и выступить за Три Оврага и Каса Гонзалез, отнеслись к этому без особой радости, и Бенито предложил ему послезавтра после обеда погонять на дальнем выпасе для тренировки. Бласко согласился – тем более что потренироваться всё равно нужно. На прощанье Бенито не удержался и все-таки что-то прошептал Бласко на ухо, очень сладострастно глядя на Жиенну. Бласко сохранял при этом каменную физиономию.

Отделавшись от новоиспеченных приятелей, близнецы с облегчением выдохнули.

– Прав ты – озабоченные они тут все, – сказала Жиенна. – Этот Бенито так на нас пялился, что я прямо видела его похабные мысли.

– Он мне на ухо сказал, что согласен на что угодно и как угодно, лишь бы с нами поласкаться, – поморщился Бласко.

– Видно, боится за свою привлекательность, что ли. Или удача очень нужна, тут же верят, что если полюбиться с близнецами, то во всех делах будет удача… – скривилась Жиенна. – Как жаль, что мы пока не можем признаться, кто мы такие. Если бы признались – никто бы не приставал… хотя… к тебе бы не приставали, это точно, а вот ко мне бы девушки липнуть начали. Тут знают, что инквизиторкам с девушками можно.

– А… А ты бы согласилась, если б девушки тебе такое предложили? Ведь и правда же можно, – не глядя на сестру и безудержно краснея, спросил Бласко.

Жиенна очень смутилась, тоже покраснела:

– М-м-м... Это ведь… это ведь было бы как-то нечестно по отношению к тебе. Ну… тебе-то ведь нельзя. Так что – нет, не согласилась бы.

Она не озвучила то, о чем оба тут же подумали. Они ведь друг друга чувствовали очень хорошо. И не только болезни, настроение и прочее. Это касалось и любовных удовольствий тоже. Оба это знали – ведь перед тем, как вступить в Корпус и Инквизицию, Бласко и Жиенна решили попробовать, как грубовато выразился тогда Бласко, «натрахаться на всю оставшуюся жизнь». Вот и занялись этим делом, благо оба тогда еще были студентами мажеской академии, жили в Сальме, в Ковильяне, и найти там на свой вкус желающих полюбиться было несложно. Так что каждый из них в каком-то смысле натрахался за двоих. Это был странный и очень своеобразный опыт.