Галина Липатова - Удача близнецов [СИ]

Получив свою порцию славы, Джулио вдруг затосковал. Через неделю оказалось, что в родовом гнезде ему совершенно нечем заняться и даже как-то недостает строгой дисциплины Паладинского Корпуса. Джулио совсем отвык бездельничать, а тут еще и всяческих соблазнов полно, и это постоянно держало его в нервном напряжении.

Отец это понял, и утром шестого дня после завтрака позвал в свой кабинет, где вручил ему гербовую бумагу и старинный ключ с вычурной фигурной головкой:

– Это тебе. Ты, конечно, теперь человек короля, и получаешь жалованье и довольствие, но все же свой дополнительный доход тебе не помешает.

Джулио раскрыл сложенную бумагу и пробежал ее глазами. Удивленно поднял бровь: отец передавал ему в личный пожизненный сервитут поместье во Фриульи, в селе Кампосампьери.

– Спасибо, папа. Только… я в сельском хозяйстве ничего не понимаю. Да и не смогу я там часто бывать, особенно если определят на службу не в Пекорино.

Маркиз улыбнулся:

– Ничего страшного. Там есть управляющий, и неплохой, он свое дело знает, экономка тоже. Я тебе это поместье больше для того передаю, чтобы у тебя было что-то свое, какое-то место, где бы ты мог отдыхать себе в удовольствие и чем-нибудь заниматься на твое усмотрение. Понимаю, что здесь ты себя чувствуешь несколько скованно – все помнят тебя прежнего, и пока еще толком не осознали, что ты теперь паладин. Я видел, как на балу на тебя смотрели твои старые приятели и приятельницы, с которыми ты когда-то весело проводил время. Особенно Лючиано, Алессандро и Лидия.

Отец был прав: здесь, в родовом гнезде Кастель Пекорини всё здорово напоминало о прежних веселых временах, и это очень мешало Джулио. Он только сейчас осознал, насколько сильно. Да еще Лючиано, Алессандро и Лидия каждый день норовили заявиться к нему в гости или зазвать то на верховую прогулку по холмам, то на пирушку в Лавенне, то еще куда. А вчера, гуляя с ними по парку, Джулио набрел на поляну с ажурной беседкой, увитой глициниями, в которой он когда-то утратил девственность сначала с Лидией, а потом и с Лючиано. О чем оба не преминули ему напомнить, еле удалось свернуть разговор на другое и от них отделаться.

– Спасибо. Вы правы, мне здесь… неловко. И соблазнов много, – вздохнул Джулио. – А я… воздерживаться очень трудно. Я, наверное, потому и смог пройти все эти испытания летом, что почти полгода подряд по четыре раза на неделю по ночам молился, прося Деву помочь устоять перед искушениями. И сейчас тоже по полночи молюсь. Рано еще говорить о выборе специализации, но я, пожалуй, в храмовники пойду. Всё равно ведь почти по храмовничьим правилам живу и сомневаюсь, что дальше легче станет. А кое-что из храмовничьих умений у меня уже немножко получается, наставники говорят – даже неплохо, если учесть мою неопытность.

Маркиз посмотрел на него с легким прищуром, словно разглядывая впервые. Самый беспутный и безнадежный из его детей, изгнанный с позором из университета… Его удалось пропихнуть в Паладинский Корпус только благодаря настойчивости маркизы, так насевшей на короля, что тот подписал прошение, лишь бы она от него отцепилась. Так-то Джулио туда принимать не хотели, капитан Каброни и старшие паладины только на него глянули и тут же носы отворотили. Впрочем, маркиз подозревал, что они попросту не хотели принимать в Корпус юношу из знатной семьи, потому что с такими всегда много мороки. А мороки с Джулио и вправду было много, пока он наконец не взялся за ум. Маркиз Пекорини не знал, что же так вправило Джулио мозги, но был рад, что непутевый сын наконец нашел свое место. А письмо от его наставника о том, что Джулио с честью прошел испытания и сделался младшим паладином, маркиза с женой порадовало еще больше. Они до сих пор его иногда перечитывали.

– Быть храмовником, наверное, очень непросто, Джулио, – сказал маркиз. – Я бы, конечно, хотел, чтоб ты стал придворным паладином. Всё-таки во дворце, при короле… достойное место для Пекорини.

– Это если меня там оставят, – опять вздохнул Джулио. – А я в этом очень сомневаюсь. Окончательный же выбор капитан и старшие паладины делают, король в эти дела не входит. Если они решат, что я этого достоин и для этого гожусь – что ж, я отказываться не буду. Но, по правде говоря, я бы и сам не хотел. Лучше быть хорошим храмовником, чем плохим придворным паладином. Да и вы говорили, что надо заниматься тем, к чему есть призвание… если это достойное занятие.

– Верно, – улыбнулся отец. – Рад, что ты это понял. Я вообще очень за тебя рад, Джулио, что ты все-таки справился и многого уже добился. А за то, что ты с такой болезнью выжил, я до конца своих дней буду благодарить богов и молиться за здоровье твоих товарищей Сальваро, Веги и Гарсиа. Помнишь молодого Ландини? Нет его больше, умер от того же самого. Были они на охоте в дальнем поместье, там это и случилось. Пока до лекаря довезли, да пока мага нашли – стало поздно, ничего уже не помогало. Маг ему только чарами обезболил, чтоб не мучился… три дня продержался – и всё…

– Жаль его, – Джулио аж плечами передернул, подумав, чего ему повезло избежать. – Робертино говорил, что такие операции совсем недавно стали делать, далеко не всякий хирург за такое возьмется. Его сам мэтр Пастель учил, потому все и получилось.

– И слава богам. Я уже написал ему письмо с благодарностями, и графу Сальваро тоже. И, хм, пообещал графу в Палате донов свои голоса на полгода вперед, – улыбнулся маркиз. – А чем отблагодарить самого Роберто-младшего, даже и не знаю.

– А вы у его брата Марио картину об этом закажите, – вдруг предложил Джулио. – Им обоим приятно будет. И… и мне тоже. Я Робертино многим обязан, и не только своим спасением. Он мне и до того много помогал.

– Картину заказать – это хорошая идея. Так и сделаю, – маркиз раскрыл свою большую записную книжку и сделал пометку на память. – А что до твоего поместья – управляющий и экономка знают, так что ты можешь туда хоть сегодня и поехать. Сразу после обеда.

Джулио покрутил в руках ключ, подумал немного и сказал:

– Туда ведь не так и далеко, по Новой дороге два часа с небольшим. Можно, я сейчас и поеду? А то Лючиано и Лидия к обеду собирались, что-то я от них устал.

– Как хочешь. Там есть всё, что нужно, так что тебе и собираться особо не придется, разве что сменную одежду и белье прихватить. Костюм охотничий еще возьми, а самопалы и прочее там и так есть. И собака у управляющего хорошо на болотную дичь натаскана. Так что езжай, проведешь там неделю, осмотришь, отдохнешь в тишине и покое. А через неделю мы приедем во Фриульи, большую охоту открывать. И я постараюсь как-то устроить, чтобы твоих приятелей на этой охоте не было.

– Спасибо, – поклонился Джулио и в приподнятом настроении пошел собираться. Взял с собой несессер, запасное белье, тренировочную одежду и охотничий костюм. Прихватил из библиотеки какой-то роман с незнакомым названием, свою флейту и пачечку нот – давно хотелось разучить новые мелодии, а в Корпусе вечно не хватало времени вволю помузицировать, разве что иногда по седмицам, когда кадеты и младшие паладины устраивали музыкальный вечер для своего удовольствия. Джулио считался одним из лучших музыкантов наравне с Оливио, Энрике, Маттео и кадетом Рикардо, так что их всегда просили что-нибудь сыграть. Маттео садился за клавесин, Оливио играл на гитаре, Джулио на флейте, Рикардо на скрипке, а Энрике умопомрачительно обращался с салабрийским бубном-пандеро, так что вечеринки бывали очень веселые, и на них Джулио чувствовал себя нужным и на что-то годным, а не «бараном», как его называли обычно. Когда он наконец избавился от репутации «барана», вечеринки ему нравиться не перестали, наоборот. И хотелось после отпуска порадовать сотоварищей какой-нибудь новой музыкой.