Anne Dar - Песнь волчьей крови [СИ]

— Большинство? — приподняла брови я.

— Комнаты, в которых проживают особи, не достигшие возраста обращения, интенсивно отапливаются даже в летнюю пору. Здесь редко бывает тепло.

— Здесь живут дети? — округлила глаза я.

— Сироты или дети служащих… Их немного — едва ли наберется с десяток.

— Не самое лучезарное детство, — нахмурилась я, представив детей в каменных комнатах. Немного помедлив, я, наконец, задала вопрос, вертящейся у меня во рту на протяжении последних суток. — Что будет завтра?

— Будет решаться твоя судьба. По факту — ты должна заседать в тронном зале, потому как основные для сообщества полуоборотней решения, должны приниматься в полном составе представителей семи родов, но ты еще ни разу не обращалась, так что… — поджал губы Рудольф, после чего замолчал.

— Но мы ведь найдем способ уйти отсюда, верно?

— Это будет сложно сделать, — сжато выдохнул Рудольф.

— Почему это место называется городом Всех Знамен? Ведь это всего лишь небольшой замок, но никак не город.

— Потому что на протяжении пяти веков, под крышей этого поместья, главы семи родов хранят обычаи и законы волчьего племени. Это единственное место на земле, где собраны сразу все представители всех родов…

— А как же наша стая? В ней есть по представителю из каждого рода.

— Ты сказала «наша стая», — самодовольно улыбнулся Рудольф. — Начинаешь чувствовать себя хозяйкой?

— Начинаю чувствовать себя частью этого мира, — хитро улыбнулась я.

— Наша стая особенная, — довольно посмотрел на меня сверху вниз Рудольф. — Обычно стаи формируются из членов семьи. Например, я — вожак, значит, остальные являются членами рода Грей: мои дети, мой кузен, двоюродный брат и прочие родственники мужского пола. Они приводят в стаю женщин из других родов, которые рождают здоровое потомство. Впоследствии девушки, выходя замуж, меняют принадлежность к роду и уходят в другую стаю, а мужчины приводят новых самок и так по кругу.

— Слово «самка» режет уши, — поморщилась я.

— Никогда не забуду, как ты возмутилась, когда я предписал тебе роль альфа самки, — весело ухмыльнулся Рудольф. — Что касается нашей стаи — она особенная, так как я сформировал её не по родовому принципу, а по принципу собственного желания. В ней состоят не самые признанные в волчьем мире полуоборотни, зато самые яркие, поэтому мы зачастую режем глаза остальных…

Рудольф еще долго рассказывал мне о том, почему обычно подобных стай не существует — в основном склоки внутри стаи за звание вожака — и, в итоге, мы заснули слишком поздно, прислушиваясь к звукам ветра, гуляющему у окон, и каплям дождя, врезающимся в каменные, потемневшие от времени стены.

Я проснулась от ощущения тепла, исходящего от плавно скользящих по моему лицу пальцев Рудольфа. В комнате всё еще было темно, но предрассветная серость уже начала прорываться сквозь газовую тюль, колышущуюся от свободно гуляющего по комнате сквозняка.

— Который сейчас час? — сонным голосом поинтересовалась я.

— Семь часов, — поцеловав меня в верхнюю губу, ответил Рудольф. — Нам пора вставать. Через час у нас встреча в тронном зале с представителями пяти родов.

Сначала я хотела спросить, почему только пяти родов, но потом вспомнила о том, что Рудольф и я являемся представителями двух оставшихся.

Как только я оделась, с удовольствием закутавшись в теплую кофту шоколадного цвета, в дверь нашей комнаты раздался стук. На пороге стояла светловолосая девушка, которая вчера сопровождала нас. Не впустив её внутрь, Рудольф принял из её рук поднос и, после короткого «спасибо», закрыл дверь.

— Такая молодая, — нахмурила лоб я. — Как она сюда попала?

— Не знаю, — пожал плечами Рудольф. — Когда я уходил отсюда в последний раз, её здесь не было. Судя по цвету её волос, она принадлежит роду Елоу.

— Я думала, что к роду относят цвет волос, который проявляет себя при обращении.

— Есть случаи, когда цвет волос и до обращения выдает своего носителя. У этой девушки он почти желтый.

Съев несколько круассанов с самым вкусным малиновым чаем, который я когда-либо вливала в себя, я удивилась аппетиту Рудольфа: три чашки чая, десяток бутербродов с ветчиной, две куриные грудки с салатом из помидоров, несколько ломтиков хлеба с маслом… Именно так я узнала, что аппетит одного взрослого полуоборотня равняется аппетитам трех взрослых мужчин.

Только когда мы вышли за пределы наших апартаментов, я впервые здраво оценила силу своего переживания — по шкале от одного до десяти она достигала двенадцати. Рудольф заранее предупредил меня о том, что в восемь часов в тронном зале начнется слушание моего дела, суть которого я явно не до конца понимала. При этом я лишь сейчас осознала на все сто процентов, что не готова… Правда, не знала к чему именно.

Спустившись на второй этаж, мы прошли по длинному, широкому коридору с высокими сводами, который украшали цветные витражи. Подойдя к массивной двери с резными ручками, Рудольф с шумом, мгновенно взмывшимся к высоким сводам, толкнул дверь вперед, и мы оказались в просторном зале с огромными, арочными окнами. Зал был настолько впечатляющим, что у меня почти не возникало сомнений в том, что в нем когда-то устраивались пышные балы.

В самом конце зала расположилось семь тронов, на четырех из которых уже восседало четверо мужчин. Я бы не остановилась напротив шеренги из тронов, так и продолжая идти вслед за Рудольфом, если бы Раймонд не дернул меня за руку. Обернувшись на него, я машинально остановилась, а когда снова посмотрела вперед, поняла, что Рудольф взошел на трон.

Рудольф сел на одном из трех пустующих тронов, и за его спиной висело знамя с изображением головы серого волка. Над каждым троном висели такие же знамена — их различал только цвет волка. Пустовали лишь трон справа от Рудольфа, над которым возвышалось знамя красного волка, и трон слева от Рудольфа, над которым возвышалось знамя с изображением зеленого волка. Тяжело выдохнув, я опустила руки вдоль туловища и, уловив движение в десяти шагах слева от себя, повернула голову в его сторону. Хотя я и знала, что все эти неприятности начались именно из-за Залины, я, почему-то, не была готова увидеть эту блондинку здесь. Однако не одна я была изумлена нашей встречей. Судя по внутреннему сжатию Залины, блондинка куда больше была удивлена нашему появлению. Она почти не показывала этого внешне, но, кажется, я улавливала волны её биополя.

На нее смотрели все: я, Олуэн, Раймонд, Рудольф, присутствующие старейшины родов и люди, стоящие за каждым из тронов — позже я узнала от Олуэн, что за каждым из тронов во время заседания стоит приемник старейшины и находится он там для того, чтобы помогать своему главе, и учиться на примере происходящего. Но каждый из нас смотрел на эту девушку с разными эмоциями: я с не присущей мне злостью, Олуэн с жалостью (биополе Олуэн издавало столь мощную тоску, что меня всю передергивало), Раймонд смотрел на девушку с той тоской, с которой смотрят на печально пройденный этап, старейшины смотрели на блондинку с любопытством, Рудольф же с явным безразличием.