Франциска Вудворт - Страсть к вещам небезопасна [litres]

– Зачем? Если все подтвердится, мои люди напугают, отберут тряпку, а я распахну ей утешающие объятия. Соприкасалась со скверной она недолго, и ты, думаю, будешь не против, если в отчете не будет фигурировать ее имя.

– Будешь должен.

– Какие долги между братьями? – хитро улыбнулся Морено, прекрасно видя, что тот и сам симпатизирует девчонке.

– О каких братьях речь? – вернулась за стол Алекс.

– Я вот говорю, что мы с Богданом как братья, сколько лет друг друга знаем.

– Понимаю. Мы с Кристиной как сестры, с детства дружим.

– Жаль, что она в последние дни так занята.

– Мы действительно наверстываем пропущенные пары, и она зарабатывает на новый телефон взамен утерянного. Даже нового ученика взяла, – стала оправдывать подругу Алекс.

– Может, тебе удастся уговорить ее принять от меня подарок? Или давай я куплю, а ты ей отдашь как бы от себя, – закинул удочку Кристоф. Знал бы он, что потеря телефона обернется для Кристины работой по вечерам, придумал бы иной способ удалить фото Богдана.

– Бесполезно, она гордая. Я предлагала ей одолжить денег, но она уперлась и ни в какую.

Алекс уже почувствовала отсутствие подруги, которая в последнее время пропадала на дополнительных уроках с учениками, и сама была бы рада исправить ситуацию.

– Жаль. Очень жаль, – вздохнул Морено.

Телефон можно было бы начинить и отслеживать все ее передвижения и разговоры. В то же время такая принципиальность у девушки являлась для него чем-то новым и еще больше выделяющим Кристину из общего числа знакомых женщин. Он сам не заметил, как задетое самолюбие и желание выиграть спор переросли в искренний интерес. Кристина каждый раз лишь сильнее его распаляла, ускользая.

До этого все его пассии сменялись с завидной регулярностью, и ему не было нужды устраивать за ними слежку, а вот за передвижениями этой девушки он бы следил с особым интересом. Вот куда она сейчас поехала? В их кругу было принято оберегать своих женщин, никуда не отпуская без сопровождения, и сейчас он понимал разумность таких устоев.

Кристоф усмехнулся про себя – подсознательно он уже воспринимал ее своей, пора переходить к решительным действиям.

Они расплатились и покинули ресторан. Провожая взглядом Богдана и Алекс, Морено не испытывал раздражения, что пришлось отдать ключи и на его постели будут предаваться страсти. Городская квартира предназначена именно для таких встреч, куда он водил всех своих баб, а вот загородный дом был лишь его территорией. Кристина оказалась одной из немногих, кого он захотел туда пригласить.

Звонок сотового резко вырвал из сна.

– И кому неймется? – спросонья проворчал Богдан, потирая переносицу. В глаза как будто песок насыпали. С учетом того, что вернулся домой поздно, а потом еще работал, спал Богдан совсем ничего. Нужно завязывать с ночными бдениями над документами.

Часы показывали шесть утра, а на дисплее телефона высветилось имя Ирен.

– Слушаю.

Ответив на звонок, он упал на подушку, прикрыв ладонью глаза.

– Ирен, не молчи! Что-то случилось?

– Богдан, мы можем поговорить?

– Что-то срочное?

– …

– Ирен! Что ты натворила?

– Почему сразу натворила? – излишне эмоционально возмутилась сестра, и, зная ее, можно было спорить: точно что-то уже учудила. – Я хотела поговорить с тобой о нашей ситуации с Ханом.

– Послушай меня, я думал о твоих словах, и мой тебе совет – смирись, иначе сделаешь себе только хуже!

– Вот так, значит?

– Да! – рявкнул Богдан.

И сам поморщился от своей резкости. Продолжил уже мягче, но в голосе все равно слышались стальные нотки. Он хотел, чтобы сестра четко осознала все последствия своих поступков. Капризы кончились, и нужно здраво посмотреть на свое будущее.

– Пойми, если вы с Ханом не одумаетесь и заявите о своем решении расстаться, отец примет это. Только он столько лет шел у вас на поводу, что больше со свадьбой тянуть не станет и в отместку выдаст тебя за первого, кто посватается. Больше у тебя выбора не будет – это во-первых. Во-вторых, если не думаешь о себе – подумай о Хане. Его отказ на тебе жениться отец воспримет как личное оскорбление и откажет ему от дома, а также постарается вывести из бизнеса.

– Богдан, я все понимаю, но мы не любим друг друга. Вернее, любим, но как брат и сестра. Ты это понимаешь?

– Понимаю, но пойми и ты, что твои чувства к новому жениху никого интересовать не будут. И тебе придется с ним жить, разводов у нас нет. Хана же ты знаешь с детства, с ним ты всегда сможешь договориться. Ты же хотела свободы! Выйдешь замуж – вырвешься из-под опеки отца, и за тебя станет отвечать муж. Хан, как и я, тебя всегда баловал, прикрывал выходки, помогал. Не дай ему совершить ошибку! Говорю совершенно серьезно – если вы расстанетесь, разрушите жизни друг друга. Отец тебя просто выдаст замуж за другого, а вот платить всю оставшуюся жизнь за нарушенное слово станет Хан. Ты знаешь характер нашего отца – он не простит.

Сестра молчала, а Богдан выдохнул, надеясь, что она его услышала и осознала всю серьезность ситуации.

– Спасибо, – тихо произнесла она.

– Что?!

– Спасибо, что избавил от сомнений, – уже более уверенно и громко произнесла Ирен. – Я люблю тебя. И Хана люблю. Извини, мне пора. Целую!

Богдан убрал руку с глаз и с недоумением посмотрел на сотовый. Сестра любила долгие прощания, а тут первая резко закончила разговор. Отбросил телефон на покрывало и закрыл глаза, собираясь еще поспать. Ничего, Ирен образумится, Хан перебесится, и самые близкие ему люди еще будут счастливы вместе. Он верил в это. Или хотел верить.

Только Хану он мог доверить сестру. Представил на миг, что Ирен выдадут замуж за другого и она уже в браке позвонит ему в слезах… Он же на куски порежет ублюдка за каждую ее слезинку, кем бы ее муж ни был!

Усилием воли Богдан разжал кулаки, сжавшие простыню. Нет, Хан единственный приемлемый вариант ее замужества. Он точно не станет ломать Ирен и будет относиться к ней с уважением. Не обидит и не ударит, в этом Ковальский был уверен.

Успокоившись за сестру, лег на бок, отвернувшись от окна. Шторы вчера не задвинул, и утренний свет бил в глаза. Загородный дом, конечно, хорошо, но добираться до него по пробкам неудобно, отнимает много времени. Пока отвез после свидания Алекс домой, пока к себе добрался – уже и ночь.

Богдан собирался выспаться, но спокойно поспать сегодня была не судьба. Казалось, только-только уснул, но жужжащий звук телефонного звонка назойливой мухой ворвался в его сон. Чувствуя, что как никогда близок к убийству, на ощупь нашел на постели трезвонящий сотовый и, даже не глянув на звонившего, цветисто и от души выругался по латыни. Мало кто знал этот язык и мог понять, о чем речь, а так хоть какое-то моральное удовлетворение за прерванный сон.