Софья Подольская - Жизнь навыворот

Серафима представила реакцию Аргита на рассказ о ее внезапном приключении, поморщилась, но кивнула:

– Письменное, если нужно.

– В таком случае не буду вас задерживать, – Глеб взялся за ручку двери. – А жалобу, Рубен Натанович, подавайте. Я ее сегодня же рассмотрю.

– А мои вещи?

Окрик Серафимы заставил мужчину обернуться.

– Вещи?

– Инспектор Далин забрал мой телефон. И сигареты, – мстительно добавила она.

– Глеб Сеггеевич…

В голосе советника Левина послышался едва различимый укор.

– Вы, кажется, хотели показать вашу подопечную врачу? – улыбка не вязалась с металлом в голосе и холодом зеленых глаз. – Рекомендую воспользоваться услугами дежурного специалиста. А пока инспектор Далин принесет вещи Серафимы Олеговны.

Кровавая клякса растеклась по мрамору эксклюзивной раковины. Игорь поморщился, трогая кончиками пальцев губу, которая сейчас больше походила на половину свежей сливы. Дополнял картину заплывающий глаз.

Красавец!

Улыбка получилась жутковатой. Размышляя о том, что, пожалуй, придется сказаться больным на кафедре, дабы не фраппировать коллег и студентов, Игорь прошел на кухню. Вытряхнул в полотенце содержимое формы для льда, прижал компресс к виску и оценил последствия беседы с братом. Понадобится новая сахарница. И чашки. И отлично. Эти, от сервиза, подаренного матерью, Игоря тихо раздражали. Кстати, сервиз можно отправить туда же, куда сегодня, похоже, улетели отношения с родней.

Андрей приехал без звонка.

– Кофе нальешь? – почти приказал он, расстегивая черное кашемировое пальто.

– Добрый вечер.

Игорь на мгновение скрестил руки на груди, но тут же одернул себя, принимая нейтральную позу. Максимилиан называл его навыки дипломатической коммуникации бабуинскими.

– Привет, привет, – отмахнулся Андрей. – Я неподалеку был, решил заехать. Проведать.

– Спасибо.

– Мать о тебе, знаешь ли, беспокоится.

– У меня много работы.

– Работы у него много…

Взгляд Андрея рассеянно блуждал по кухне. Полтора месяца, которые Игорь не появлялся в родительском доме, именно он был главной темой семейных разговоров. Виолетта Георгиевна то сетовала на неблагодарного отпрыска, то ударялась в слезы, горюя о судьбе мальчика. Ведь без ее материнского присмотра сыночка непременно окрутит какая-то змея: скажет, что беременна, а на самом деле не от него, квартиру заставит переписать…

Мать звонила постоянно, словно только теперь вспомнила о старшем сыне. Но единственной темой для разговоров оставался Игорь.

Терпение лопнуло через неделю. Андрей нанял частного детектива. Но фото Игоря, спокойно выходящего из модного ночного клуба в четыре утра, не убедили Виолетту Георгиевну в порочном благополучии младшего сына. Она рухнула в кресло, прижав ко лбу пухлую ручку, и запричитала что-то о бедном мальчике, наркотиках и долге старшего брата.

Визиты к родителям превратились в пытку. Но Тамара настаивала, и, конечно, была права. Ситуацией нужно пользоваться: мать уже согласилась оплатить внучке детский языковой VIP-тур по Великобритании, а внуку – баснословно дорогой частный клуб раннего развития с углубленным изучением иностранных языков. И хоть Андрей не понимал, на кой черт полуторагодовалому ребенку другие языки, когда он и родной-то не освоил, в дела жены не лез. В конце концов, младшенький поистерит и вернется, а бонусами нужно пользоваться.

Но Игорь отчего-то не спешил.

Близилась дата благотворительного аукциона, который ежегодно проводил фонд Виолетты Георгиевны. Это мероприятие посещал даже Станислав Владимирович, а с учетом недавней катастрофы – это слово Виолетта Георгиевна произносила, прикрывая веки, – именно сейчас Сазоновы должны показать себя единой счастливой семьей. Игорю отправили приглашение. Игорь перезвонил и сообщил, что в этот день будет за границей.

Перед Андреем появилась чашка, рядом – сахарница и молочник.

– И что ж это за работа такая? Не расскажешь?

От тона брата у Игоря свело зубы, но он усилием заставил себя улыбнуться и ответить:

– Взял дополнительные переводы. Тебе действительно интересно?

– Врешь ведь, – Андрей Сазонов доверху напил чашку молоком. – Или в ночных клубах теперь тоже переводчики нужны?

– Ты, – Игорь моргнул, – следил? За мной?

– А что еще было делать? – чашка с грохотом стукнулась о блюдце, оставив на столешнице россыпь лужиц. – Ты не звонишь, не появляешься. Мать изводишь, а у нее, между прочим, сердце…

– В отличном состоянии для ее возраста. И я все еще не вижу повода опускаться до слежки.

– Повода он не видит, – Андрей передразнил брата, – ты мелкий говнюк, Игореша. Мать с отцом на тебя жизни положили, а ты? Клал ты на них! В семейный бизнес он видите ли не пойдет, а как харчеваться с этого бизнеса, который мы с отцом тянем, это пожалуйста. Ладно, хрен с тобой, занимайся своей ерундой, так хоть веди себя прилично!

В рассуждениях брата присутствовали некоторые неточности, на которые Игорь почти готов был указать, но, увидев гуляющие на гладковыбритых скулах желваки, передумал. Не услышит.

– Я не хочу с тобой ссориться, Андрей, поэтому прошу тебя уйти.

Андрей Сазонов не сдержал презрительной усмешки.

– Значит так, чтобы на балу был, – сказал он поднимаясь. – И не вздумай притащить эту твою лярву. Голову оторву.

– Во-первых, – Игорь перегородил брату выход, – я попрошу тебя больше никогда не разговаривать со мной в таком тоне. Во-вторых, я уже сообщил, что не приду.

– В третьих будет? – издевательски произнес Андрей.

– Да, – принял решение Игорь И ударил.

Он убрал на кухне, сменил компресс и почти поднес к губам бокал с коньяком, когда на ожившем телефоне высветился неожиданный для этого часа номер.

– Не разбудила?

– Нет. Что-то случилось?

– Я тут, – Серафима помялась, – в управлении Первого отдела. Меня врач на такси не отпускает, говорит, может быть побочка… В общем, ты не мог бы меня забрать?

Игорь открыл рот. Закрыл. Поставил бокал на журнальный столик.

– Диктуй адрес.

Серафима отключилась посреди рассказа о череде досадных происшествий, которые привели ее в управление Первого отдела. И даже не шелохнулась, когда притормозив у подъезда, Игорь потряс ее за плечо. Не проснулась и когда призванный на подмогу Аргит аккуратно снял ее с пассажирского сидения. Только пробормотала что-то невнятное и зарылась носом в серую футболку.

Сон Серафимы был глубок и, судя по легкой улыбке, безмятежен.

Игорь поднялся к квартире, помог открыть дверь, потрепал по загривку сонного Айна, который тут же убрел за Аргитом в комнату хозяйки.

– Чай? – тот появился с парой сапог в одной руке и курткой в другой.