Мария Дахвана Хэдли - Магония (ЛП)

Я использую нашу песню и разрываю путы, выпускаю его. Он поёт мне высокую ноту, «светлячок» , и улетает, расправив крылья по ветру.

Наши ростре полностью трансформируются, и небо внезапно полно птиц. Ведда, снова сова, поражает своим размахом крыльев. Ярко-синяя Джик взмывает высоко в небо. Колибри. Орлица.

Я выпускаю на свободу кэнвров, и небо раскрашивают золотые прожилки: все родственники и ученики Милекта разлетаются от корабля точно лучики солнца.

«Лети», – верещат они.

Магонийцы падают с небес в море, задыхаются, дрожат, некоторые тонут.

Мы несёмся вниз, и наконец с плеском и ударом, похожим на землетрясение, «Амина Пеннарум» падает в океан. Настоящий океан, а не тот, по которому мы плавали. Мы садимся на мель у Шпицбергена.

Буквально через секунду после столкновения я уже снова на ногах. Вокруг трещит дерево. Магонийцы кричат и задыхаются в тяжёлом земном воздухе. Я даже не смотрю в их сторону.

Мне надо добраться до Джейсона.

Перепрыгиваю через поручни, приземляюсь на камень и делаю глоток из бутылки.

Зэл бросается следом и встаёт передо мной – разъярённая мать, воин, капитан. Но тут, внизу, она слабее меня. Я привыкла к земле. Я знаю, как по ней ходить. Знаю, как выжить в экстремальных условиях.

Ставки изменились. Я больше не та хрупкая и напуганная девочка, что взошла на борт «Амины Пеннарум».

Зэл пытается выхватить у меня бутылку, но я отталкиваю свою горе-мать, и она падает назад.

Милект накидывается на меня, порхает вокруг и яростно щебечет. Дыхание спускаются на судно с Маганветар и хватают Зэл.

Она кричит, вырывается, но не может с ними бороться. У неё нет песни. Она с трудом дышит. Я голосом обездвиживаю её оружие.

И жду, когда они попытаются арестовать и меня.

Пою тихую предупреждающую ноту, и Кару вторит мне.

Стоящий передо мной Дыхание поднимает руку. Это не Хейворд. Я его никогда не видела. Он минуту смотрит на меня, затем отворачивается к Зэл. Дыхание меня не возьмёт. Не знаю, почему, но так и есть.

Наша с Кару нота по-прежнему звучит в воздухе, и всё вокруг замирает. Защита. Сила.

Дыхание уходит, забирая Зэл на командирский магонийский корабль. Она крутится точно кит, хватает ртом воздух. Та же участь постигает оставшуюся команду.

– Предательница! – ревёт Зэл.

За ней несут Дэя – он отключился от удара. У меня сжимается сердце, а на глаза наворачиваются слёзы. Мы по-прежнему связаны, это никуда не делось. Хоть мы и не выбирали друг друга, но нам было уготовано петь вместе.

Думаю, для нас с Дэем ещё ничего не кончено.

Я не настолько везучая.

Брошенный мной Милект садится на него, и Дэй встаёт. Теперь у него по птице на каждом плече, для каждого лёгкого.

«Разорванная связь!» – с ненавистью кричит Милект.

Вина поднимает во мне свою уродливую голову. Я разорвала с ним связь. Мне пришлось.

Забудь, Аза. Это всё неважно.

Я бегу по снегу, по неровной земле.

Влетаю в хранилище вместе с Кару. Там темно и никого нет. Где же Джейсон? Пропал? Но как?

Слышу шаги. Джейсон спотыкается обо что-то и ойкает.

Простой звук, и я словно прихожу в себя.

Я не готова. Я больше не та Аза, которую он знал. Я выгляжу…

Выгляжу как…

Желудок сжимается. Ноги немеют, язык прилипает к нёбу, всё тело ноет и болит, словно я упала с небоскрёба. Всё вокруг будто рушится – комета метеор парашют бескрылый.

– Аза. – Джейсон подходит ко мне. – Я знал, что ты здесь.

Я магонийка. Он человек. У нас не может быть ничего хорошего. Я не могу оставаться на земле. Не могу показаться ему. Не такой.

– Убирайся с острова, – предупреждаю Джейсона. Сердце разбивается. – Убирайся отсюда.

– Аза Рэй. Ты вообще представляешь, как трудно было сюда добраться? Я нарушил законы примерно пяти стран. Ты едва меня не убила. Они едва меня не убили. А норвежцы считают, что я любопытный и слегка чокнутый школьник, решивший посмотреть Шпицберген.

Улыбаюсь в своём закрытом капюшоне. Старый добрый Джейсон. Живой. Настоящий. Но я больше не Аза. Понятия не имею, кто я.

– А чтобы приехать сюда мне практически пришлось подкупить бога.

Молчание.

– Аэропорт меньше, чем в полутора километрах, – продолжает Джейсон. – Если на тебе тёплая одежда, то можно пойти пешком. У меня была палатка, но, кажется, она утонула. Ну, там, где была вода.

Я молчу.

– Пойдём домой, – шепчет он. – Тут холодно. Чем бы ты ни занималась, ты не обязана делать это в одиночку.

Кару поёт нашим голосом, этим ужасным, похожим на крик «в-моём-сердце-ничего-не-осталось» голосом, и на миг мы превращаем пол в воду, потому что напуганы, да, да. Джейсон таращит глаза, спотыкается, шлёпается в лужу, встаёт.

«Я не могу быть с ним я не могу быть с ним».

Кару издаёт пронзительную ноту, крик отчаяния и агонии, и Джейсон от боли зажимает уши. А сокол всё поёт моим голосом.

Джейсон шипит, но снова поднимает взгляд, и я вижу его лицо. Складка между бровями глубже, чем была. Он роется в карманах и затыкает уши наушниками.

– Идиотка. Ты что, правда думаешь, я уйду без тебя? Снова превращу свою жизнь в катастрофу? Снова три недели кряду буду повторять число пи? Разговаривать во сне?

Он выпрямляется. Штаны мокрые до бедёр. Когда вода с них стекает, то опять становится камнем. Джейсону плевать.

Кару гнёт своё «брось брось брось уйди уйди уйди подводник» , но замолкает, потому что я не выдерживаю и начинаю плакать.

Джейсон стоит передо мной. Он изменился. Так же как и я.

Нет нет нет. Он человек, а я нет. Но боже боже моё сердце. Сердце у меня ощущается как человеческое.

– Если хочешь, чтобы я ушёл, тебе придётся меня убить, – заявляет Джейсон. – Я тебя здесь не брошу.

– Я думала, ты погиб.

Минуту он молчит, а потом выдает чуть дрогнувшим голосом:

– Тогда мы квиты.

Я выхожу из-за колонны, закрытая с ног до головы. Одежда предназначена для выполнения приказа Зэл. Костюм защищает меня от переизбытка кислорода. Военная форма. Видны только глаза.

Только я могу понять, напуган ли Джейсон Кервин. Только я видела его плачущим.

– Я никуда не уйду, – говорит он. – Можешь сколько угодно гнать меня прочь, это бесполезно. Я пришёл за тобой. И без тебя не уйду.

– Аза пропала, – пою я.

Джейсон твёрдо смотрит на меня и делает шаг вперёд:

– Чушь собачья.

Я отступаю.

Он наступает. Я отступаю.

Ещё.

Упираюсь в каменную стену.

Но.

Я должна его оставить.

Но.

Он словно на автомате протягивает руку, расстёгивает мой капюшон и стягивает его.

Холодный ветер треплет мои волосы. Они тянутся к Джейсону, словно пытаясь его укусить. Моя кожа светится от электричества, скачут искорки – слишком много кислорода.