Евгений Щепетнов - Грифон

Подъем прекратился, и движение перешло в горизонтальную плоскость. Я не стал слишком сильно разгоняться, ограничился скоростью около шестидесяти километров в час. Сзади висела Василиса, повизгивая от страха, и вся эта картина напоминала «Вечера на хуторе близ Диканьки», где я выступаю в роли черта. А что — луна есть, полет есть, вот только снега не хватает. Впрочем, отдельные кучи между домами еще оставались, источая вонь кошатины и потоки грязи.

Внизу проплыли машины с ОМОНом — забавно было смотреть сверху, как маленькие, будто муравьи, люди бегают, растягиваясь цепью, суетятся. Меня поразил масштаб происходящего — для двух несчастных людишек развернуть такую крупномасштабную операцию! Не пожалели ни сил, ни денег. Ставка, видимо, очень велика. Конечно, я себе льщу — не для двух людишек, а для одной людишки, что сейчас тихо повизгивает у меня за спиной, вцепившись, как обезьянка в свою мать. Это ради нее, принцессы, наследницы капитала, начали эту операцию. А я — просто палка в колесе смертоносной машины, и эту палку все время стараются или вынуть, или сломать.

Кстати, я ни на секунду не поверил в то, что буду жить припеваючи, если сдамся этим злодеям. Если рассудить по логике — зачем я им нужен? Только затем, чтобы доставить «живую покойницу» пред черные очи супостатов. Ее убивают, а следом, само собой, меня. Сплошная экономия, два в одном — шампунь и кондиционер: денег платить не надо, кроме того, устраняется опасность разглашения тайны. Нет Васи — нет проблемы. Впрочем, я ни на долю секунды даже и не подумал о том, а не стоит ли сдать Василису и выжить самому? Как-то не по-русски это. «Русские своих на войне не бросают!» — вспомнился мне чеканный афоризм из культового фильма двадцатого века. А что с тех пор изменилось? Ничего. Если человек скот — он во все времена скот. А если человек — он Человек. Даже если бы я не был влюблен в Василису — смог бы я бросить ее, убежать, оставив на растерзание врагам? Нет, не смог бы. Погиб бы с ней вместе, но не бросил. Вот такой дурак я. Таким уродился.

Неожиданно я заметил, что призраков вокруг меня стало гораздо меньше. Они дружно начали исчезать, и я с досадой понял — вышли из ареала обитания. Призвал новых, «местных», и тут же толпа серых сущностей стала побольше. Облегченно вздохнул — эдак можно было грохнуться о землю с высоты двухсот метров. Надо следить за такими делами…

Несмотря на то, что полет проходил нормально, в заданных параметрах, нашему смешанному космическому экипажу стоило подумать о приземлении — холодновато, однако! Рубашка, что я снял с покойного киллера, продувалась ледяным ветром, как бумажная, меня трясло от холода, и такими темпами я скоро превращусь в кусок мороженого мяса.

Выбрав нужное место, даю приказ призракам спускать меня на землю. Через минуту спуска мы с моей всадницей стоим на земле.

— Замерзла? — спросил я, клацая зубами так, как будто работал отбойный молоток.

— Есть немного, — виновато ответила Василиса, — но ты больше, как я вижу. А что это было, Вась? Как ты так летал?

— Когда-нибудь расскажу, — буркнул я, похрюкивая и дрожа. — Бежим к стоянке такси, потом поговорим!

Мы помчались к стоянке, видневшейся в пятидесяти метрах от нас. Я нарочно спустился к темной подворотне, чтобы не привлекать внимания. Впрочем, вокруг и не было никого — по ощущениям пятый час утра, самое глухое время — все ночные уже ложатся спать, а дневные еще не проснулись. В это время так сладко вытянуться в теплой постели и храпеть, прижимая к себе теплое, упругое тело… стоп! Не о том мысли! Бррррр… как зубы клацают!

Выбрав здоровенную «Тойоту» посвежее, я постучал в окно, и дверь машины тут же распахнулась. Голос машины спросил:

— Куда поедем?

— Далеко! За город ездишь?

— Да куда угодно езжу, хоть на Луну! — радостно крикнула машина и замигала подфарниками. — Прыгайте, сейчас помчимся!

— Эй-эй, без фанатизма! — с опаской предупредил я. — Знаю ваши шалости! Сейчас только одну вашу коллегу гаишник развоплотил за нарушения! Так что без особых безобразий, ладно?

— Да это Бюргер, знаю, — хмыкнул автомобиль. — Он вообще с придурью был. Его купили где-то в Германии, перетащили сюда, а хозяин дурковатый был, вот и машина такая же. Он вечно нарывался. Говорил я ему — аккуратнее, аккуратнее, не надо гаишникам хамить, они тоже делают свою работу, к ним надо находить подход! А он — булленшвайн, и все тут. Типа — «полицейская свинья». Вот и нарвался.

— Интересно, а откуда ты знаешь, что его развоплотили? — удивился я. — Вы что, общаетесь между собой на расстоянии?

— Гаишник сказал одному, тот другому, и вся стоянка уже знает. А завтра будет знать весь город. Ну, так что, куда едем?

— Сейчас поедем прямо, вдоль проспекта, выходишь за город, на объездную, разворачиваешься на юг и едешь в Сочи.

— Ух ты! Решили поехать отдохнуть? Только у нас правило: если едем на дальняк — нужно сунуть денег километров на пятьсот — сами понимаете… мало ли какие проблемы бывают…

— Я могу сунуть тебе денег на всю дорогу, но если ты обманешь, я найду тебя и развоплощу. Понятно?

— Чего уж тут не понять. Нет, на всю дорогу не надо, тысяч пять суньте — и вам легче. И мне. Как закончатся, я вам скажу добавить. Если устраивает — суйте, и поехали.

Скормив таксометру пять тысяч одной купюрой и дождавшись, когда машина тронется с места, я откинулся на спинку сиденья, достал из карманов добычу, взятую мной в гостинице, и стал рассматривать, насколько я увеличил наш капитал. Ну что же — результат был и не шибко веселым, и не так уж удручающим — две пачки с тысячными купюрами, и тоненькая пачка пятитысячных — штук двадцать. То есть тысяч триста. На какое-то время хватит пожить, и вполне так приятно пожить, ну а потом уже будем думать, что делать.

— Вась, а чего мы в Сочи? — очнулась от раздумий Василиса. — Нам обязательно туда?

— Нам нужно вырваться из города. Куда угодно. А Сочи… ну что Сочи — там сейчас тепло, под тридцать градусов. Там опасность лишь в том, что ты можешь сгореть на солнце — ты же рыжая. А тут у нас под ногами земля горит. Так что бежать нужно куда глаза глядят. Они ведь как сейчас рассуждают: мы будем прятаться в городе и искать справедливости. Все ходы нам перекрыли — ваш Игорь Михайлович настоящий профи и все предусмотрел. Даже, уверен, мое обращение к коллегам по работе. Нам нужно отсидеться месяц-два, потом потихоньку вернуться… и вот тогда раздать всем сестрам по серьгам. Ты пойми — уже подключились официальные власти, и стоит нам убить кого-нибудь из полицейских — мы тут же становимся преступниками во всех отношениях. И доказывай потом, что мы спасали свою жизнь, бла, бла, бла… Ведь по закону что нужно — сдаться и потом в суде доказывать, что ты не верблюд. Если до него, до суда, доживешь, конечно. А вот с этим проблема. При желании и достаточном количестве денег можно войти куда угодно и сделать что угодно. Хоть с самим президентом. История это уже доказала.