Макс Фрай - Зеленый. Том 3 [litres]

– Он ясно тебе сказал, – продолжил Гест, – и я совершенно уверен, наглядно продемонстрировал, хотя эту часть вашей беседы пока не способен вспомнить и удержать твой ум, что дело твоей жизни уже, по большому счёту, сделано. Пути лёгкой смерти проложены, они объективно есть, твоё участие больше не обязательно, проложенным путём можно пройти в одиночку. Так и освободил.

– Он сказал, «как лыжня», – вспомнила Эва. – Такое удачное оказалось сравнение! Очень мне помогло. Я сразу представила, как лыжник, который шёл первым, сидит у камина с кружкой глинтвейна, отдыхает и совершенно не парится, как там остальные за ним пройдут. А если даже немножко парится, точно знает, что им теперь всяко будет проще, потому что он уже проложил путь.

– Я бы, знаешь, и сам расслабился, если бы точно знал, что без меня обойдутся, потому что могут просто последовать моим путём, – признался Гест. – Но это всё-таки вряд ли. Мои пути не для людей.

– Просто тебе тоже надо поговорить с Сайрусом, – рассмеялась Эва. – Уж он-то придумает, почему ты можешь расслабиться. Как-нибудь тебя убедит.

– Главное, что тебя убедил. Сделал ту часть моей работы, с которой я не справлялся. Я же много раз говорил тебе примерно то же самое, но наглядно показать не сумел. Или ты не сумела усвоить; неважно. Важен результат. Мы с тобой всё-таки очень разные, я имею в виду, по изначальной природе. А он – человек, пусть из другой реальности и мёртвый уже четыре тысячи лет. Но различия между вами несущественны. Уж точно не фундаментальные – человек, где бы он ни родился, и во что бы ни превратился в итоге, всё равно человек. Знания и умения можно получать от кого угодно; от чужих, собственно, даже и лучше, потому что это открывает перспективу выхода за собственные пределы. Но утешение – только от своих.

Ни хрена себе «свой», – подумала Эва, вспомнив Сайруса. Но спорить конечно не стала. Только в очередной раз осознала, какая пропасть разделяет их с Гестом – если уж для него между нею и Сайрусом особой разницы нет.

– Я так рад за тебя, – сказал Гест. – Да и мне самому великое облегчение участи. Раньше ты у меня болела. А теперь только счастливо, сладко звенишь.

– Я и сама у себя звеню, – улыбнулась Эва. – Такое отличное было лето, такая теперь у меня счастливая и одновременно абсурдная жизнь! Гуляю между двумя реальностями, дома почти не ночую. С работы уволилась, ну её к лешим. Ты же помнишь, как я за неё держалась? Потому что мистика мистикой, а за квартиру и прочее надо платить. И вдруг оказалось, чтобы заработать втрое больше своей бывшей зарплаты, мне достаточно несколько раз в месяц принести на Эту Сторону пару кошёлок, набитых кофе и сигаретами. Берут, не торгуясь, и считают меня благодетельницей, в смысле, растяпой – могла бы и выше цену задрать! На Этой Стороне сейчас натурально кризис: тамошние контрабандисты перестали к нам ходить за товаром. На них, оказывается, здешний панический страх воздействует, как отрава. Не смертельный, но крайне неприятный яд. Весной все контрабандисты слегли с тяжёлым отравлением и решили – нет уж, это никаких денег не стоит. Летом тут, вроде, стало получше, но они не идут всё равно. Цены на наш табак и кофе взлетели до заоблачных, и продолжают расти. И тут я такая со своими мешками. И представляешь, тамошние деньги можно в любом местном банке поменять на евро. Совершенно обычная операция; местные по этому поводу презрительно кривятся и страшно ругают официальный курс. Поначалу трудно было поверить, что евро из параллельной реальности настоящие, но наши банкоматы отлично их принимают, нет никаких проблем. В итоге, я плачу за свою квартиру деньгами, заработанными в другом измерении. Спекуляцией, контрабандой кофе и сигарет! И знаешь, мне очень нравится. Так стало легко! И ощущение, что всё наконец-то правильно. Словно я заняла своё место в мире. Как будто именно для такой жизни и родилась.

– Ну так, получается, именно для этого и родилась, – пожал плечами Гест. – Чтобы изменять пути мёртвых, уменьшать количество боли и страха, а на досуге спекулировать в соседней реальности кофе и табаком. По-моему, отличное сочетание. Тебе оно явно идёт на пользу, да и просто идёт, как удачно сшитый костюм. Справедливость Вселенной совершенно не похожа на то, как люди представляют себе справедливость. Но иногда, выходит, всё же вполне похожа. Я рад, что судьба к тебе не только по высшему счёту, но и по-человечески тоже добра.

– Спасибо, – сказала Эва. – Ужасно жалко, что ты не ешь и не пьёшь. Так угостить тебя чем-нибудь хочется! Не потому, что выпивка сама по себе имеет значение, а потому, что так принято у друзей.

– Да, в этом смысле со мной неудобно, – согласился Гест. – Но угостить меня ты всё-таки можешь. Пригласи меня как-нибудь на концерт – любой, в твоём вкусе. Из всех вещей, которые мне в этой реальности по-настоящему нравятся, музыка к выпивке ближе всего.

– Мне очень не нравится, что в последнее время творится на Другой Стороне, – говорит Ханна-Лора.

– Ну а кому оно может понравиться, – пожимает плечами Кара. – Но так есть. Будем считать, что мы с этим справляемся. Хотя очень трудно без Стефана. Как объявится, честное слово, туфлей отколочу за то что исчез.

– Почему туфлей-то? – невольно улыбается Ханна-Лора.

– Потому, что как показала практика, именно туфлями я лучше всего дерусь. Такое, понимаешь, персональное магическое оружие – лоферы, несущие смерть. Ну или не смерть. Чёрт разберёт, куда вся эта мелкая дрянь девается, получив по башке. Есть ли жизнь после смерти для чемской шпоти и тудурамусов? Для Лучезарных-то точно есть… Ладно, сами разберутся, не маленькие, лишь бы их в городе осталось поменьше. Сколько прекрасной обуви я уже в пасти всяких паразитов оставила – не счесть.

– Не бережёшь ты себя, – Ханна-Лора не знает, смеяться ей, или плакать. Но конечно смеётся. И подливает Каре вина.

– Не берегу, – легко соглашается Кара. – И учиться, пожалуй, не стану. Насмотрелась этой весной на Другой Стороне, во что превращаются люди, когда начинают себя беречь.

– Да уж, – вздыхает Ханна-Лора. – Говорю же, не нравится мне всё это. Ещё и Стефана нет. Хотя это как раз на него похоже…

– Что на него похоже? Застрять во времени?

– Например. Или в реальности Высших духов. Или в другом интересном месте. Главное – вовремя. Чтобы всем было ясно, это просто трагическое стечение обстоятельств, сам бы он ни за что свой город не бросил в беде.

– Да ну, – хмурится Кара. – Так нечестно. Он же правда не нарочно застрял. Просто что-то внезапно сломалось на выходе, так Нёхиси мне сказал. А раньше трудные времена наступали, когда Стефан уходил из города. Не наоборот! Ты сама это знаешь. В отличие от меня, не с чужих слов. И он не снимает с себя ответственность. Даже несколько её преувеличивает, на мой взгляд. Просто они с городом иногда страшно ссорились, и Стефан, психанув, всё бросал и уходил, куда глаза глядят. Но всегда возвращался, потому что жить не может без своего города, а тот без него, и всё начиналось заново. Слушай, ну все мы живые, все ругаемся иногда. И шаманы тоже живые. И города.