Антон Емельянов - Маска из другого мира

— Ты чего, Вик? — прохрипел рыжий Кирилл, который так старательно ее обхаживал на той стороне. Сейчас же его голос звучал так расстроенно, что я еле сдержал довольную улыбку. — Мы, можно сказать, в сантиметре от языков паяцев были… Надо обмыть чудесное спасение.

— Акико тоже не идет, — блондинка кивнула в направлении комнаты с антисценой. — А вообще… Просто чувствую себя не очень хорошо. Извините.

Улыбнувшись, на мой взгляд довольно натянуто, Вика отошла в сторону и принялась усиленно ковыряться в телефоне — похоже, что вызывала такси через приложение.

— Пускай едет, куда хочет, — недовольно поморщившись, на пониженных тонах проговорила Нина. — Она у нас, конечно, всего ничего. Но как ни позовем ее, все какие-то причины…

— Ну, не хочет человек выпивать, — пожал плечами Антон-Фрителлино.

— Похоже, этот человек вообще ничего не хочет, — добавил Андрей-Панч и вдруг резко осклабился. — Ну и ладно.

— Это все равно не повод обсуждать человека за глаза, — я неожиданно понял, что это мой голос. И когда это я настолько осмелел, что оказался вот так готов пойти против толпы? И ведь дело не в моих симпатиях к Вике, нет. Мне просто на самом деле не нравятся такие вот сплетни. Хочешь что-то изменить в человеке, говори это ему в лицо. Не хочешь, так и нечего трепать языком.

— А наш Труффальдино-то повзрослел, — неожиданно поддержала меня Нина.

— Повзрослел или нет, не знаю, а говорит он все правильно, — отрубил Антон-Фрителлино, и я догадался, что и другие явно изменились после похода в тот мир. Словно смерть, как пишут порой в книгах, смыла с нас все наносное. Ха, и ведь тогда у нас подобралась довольно неплохая компания — я бросил быстрый взгляд на Андрея-Панча, с него же все началось.

— Ну правильно и правильно, — тот не выдал в итоге ничего конкретного, но не потому, что понял меня и остальных, а, кажется, просто чтобы не выделяться. Видимо, изменения все же коснулись не каждого.

— Точно, правильно! — Ден с широченной улыбкой повис у меня на плече, и я просто не смог не ответить ему тем же.

Вот только в голове при этом продолжали крутиться мысли про Вику. Я не обсуждал ее вслух, но при этом не мог и игнорировать ее странности — может быть, как я только что сказал, надо просто с ней прямо поговорить? Все-таки моя знакомая, довольно приветливая при первой встрече и на свидании, оказалась в итоге замкнутой. Может, у нее, как у Дена, что-то произошло? Нет, я не супергерой, чтобы решать чужие проблемы, но порой ведь может хватить и разговора по душам. Мне вот такие беседы с Лариской и Сашкой, когда мы порой вываливали друг на друга все что накипело, очень помогали не сорваться…

Гудящей толпой, вызвав недовольные гримасы Киры Львовны и Евгении Нахимовны, наших бессменных билетерш, мы высыпали на улицу. Уже давно стемнело, в воздухе кружились снежинки, образуя светящиеся подвижные шары вокруг зажженных электрических фонарей. «Фабрика блюза» находилась на другой стороне площади, и идти было всего ничего. Я глубоко вдыхал носом прохладный воздух и подставлял лицо под падающие снежинки — люблю, поверь мне Станиславский, нашу мокрую тверскую зиму! В детстве мне больше всего нравилось лето, но потом я осознал, что эта любовь была связана исключительно со школьными каникулами. А свои плюсы в итоге нашлись в каждом времени года.

Помню, мы бегали с Сашкой на Центральный стадион, где катались с горки на санках. А рядом, на берегу Волги, располагался Дворец спорта с укрепленной пологой набережной — там было еще одно популярное место для катания. Мы встречались со своими друзьями, Максом Скороходовым и Колей Макаровым, потом подтягивались Глеб Койкин и Ленька Вдовкин, и все вместе мы связывали наши санки друг с другом. Образовывался огромный неповоротливый состав, на который к нам прыгали другие, чаще всего незнакомые дети, и мы неслись вопящей оравой вниз — к кромке волжского льда. Самое главное было не напороться на какой-нибудь камень или просто выступ. Тогда наш санный поезд заваливался набок, и мы с визгом катились в разные стороны. Но даже ушибы и кровавые ссадины не останавливали нас от повторных заездов. А еще, помню, мы с Сашкой нашли как-то на берегу Волги капот от военного «зилка» и решили покататься на нем. Оказалось, что тяжелая железка обладает шикарной проходимостью и набирает бешеную скорость — проехаться на ней было огромным удовольствием. Обнаружилась лишь одна проблема: мы так и не смогли вновь поднять эту тяжелую хреновину и отнести ее на вершину, в точку начала заезда…

Я отвлекся от детских воспоминаний, когда мы ввалились в «Фабрику блюза», и пообещал себе обязательно встретиться с Сашкой если не сегодня, то завтра. И плевать, что впереди еще целая неделя тренировок и репетиций. Я просто обязан посидеть и поболтать с лучшим другом.

Вдевятером мы бы не поместились ни за один столик, пришлось сдвигать сразу два, и то было довольно тесно. Слева от меня расположилась Нина, справа — Ден. Видимо, уже по привычке, ведь именно с этой парочкой мы на той стороне охраняли покой коллег. Но я не был против. Наоборот.

— Не будем тянуть, — улыбнулся я, разливая обоим своим соседям остро пахнущую жидкость, которую в этом заведении называли «жестью». По рецепту там была кола и виски — почти классический «куба либре» — вот только в реальности бармен явно добавлял туда еще какой-то секретный ингредиент. Иначе откуда такая лютость?

— За наших, — тряхнул своим хвостом Вадим-Доктор и поднял бокал, держа его у груди. — Не чокаясь.

Мы практически синхронно кивнули, не говоря ни слова, и так же молча выпили. Рот обожгло «жестью», в нос ударила кола с примесью алкоголя. Странное ощущение. Сосуды мгновенно сузились, в голове словно застучал молоточек, в уголках глаз выступили слезы. Из всех пятерых погибших я неплохо знал только Петю Малинина, но это вовсе не означало, что мне их не было жаль. Напротив, сейчас я отчетливо осознавал, что никого из них уже не вернуть. Пусть мы не были друзьями, я даже имен тех троих, кроме Пети и Тамары, не помнил. Но мне было горько от их потери, от их страшных смертей… В памяти встал эпизод, как по лежащему парню прошелся хутхэн-дикобраз, и тот вскрикнул от мучительной боли, дернувшись под лапами чудовища как под танком. Я тряхнул головой, отгоняя видение.

— Как думаете, эта Акико найдет сикигами? — перевел тему Кирилл. — Или первым окажется Бейтикс?

— Лично я за оба варианта, — первой отреагировала Нина. — Мне все равно, кто этих тварей поймает, главное, чтобы они наконец-то пропали навеки.

— А ведь сикигами может быть кто-то из нас, — многозначительно произнес Ден, который как-то подозрительно быстро начал косеть. — Например, Вика.