Мария Фролова - Шипы Черного Ириса

Я округлила глаза.

— Я не смогу так быстро научиться!

— У тебя нет выбора. Иначе тебя просто убьют! После двух часов здесь будет сборище анклава и на него сбегутся все местные вампиры. Ты должна там быть со мной, а значит все увидят моего нового птенца. Если узнают что ты Калиго, то могут попытаться убить, а в твоем теле и так слишком много серебра. Хочешь рисковать?

Я подумала, и промолчала. В конце концов, он прав — у меня, и правда, нет выбора. Похоже, мой Создатель крупно влип еще до всей этой истории, а значит я вместе с ним. И после смерти мне нет покоя! Но, от этой мысли становилось не тревожно на душе, а смешно.

Сложно описать. Сначала я действительно чувствовала только страх и желание скрыться от проблем, которые почему-то касаются и меня, раз уж я стала чьим-то птенцом, но чем больше проходило времени с момента как очнулась, тем сильнее крепло внутреннее спокойствие. Где-то за всей растерянностью и страхами, под всеми этими глупыми и такими подвижными эмоциями, которые заставляли сердце биться яростнее, располагалась непоколебимая уверенность в победе и просыпающийся азарт игрока.

Я, в своей человеческой жизни, никогда азартной не была. А вот, возродившись вампиром, обзавелась трепещущим нетерпением. Моей сути нравилась опасность, и похоже, у нас назревал конфликт интересов.

Я расчесала пальцами волосы, невольно еще раз взглянула на шрам, и, выпрямив спину, развернулась лицом к Амадею. Сам вампир уже стоял у двери, и как он там оказался я не видела. Он вышел в коридор, я за ним следом. Этот коридор не отличался дизайном от тех, по которым я уже гуляла. Похоже, вся бывшая гостиница была отделана в одинаковые тона. Мы достаточно долго спускались по лестнице.

— Здесь что, нет лифта? — буркнула я, когда сообразила, что мы прошли уже пять этажей.

— Это место — своего рода дворец Стаса. Здесь он принимает гостей, дает приют новым вампирам анклава, здесь живут те из ночных, кому некуда пойти и их спутники. Люди редко принимают человека, если тот влюблен в вампира. И Стас пожелал, чтобы здесь не было лифтов. Более того, даже широкие лестницы идут только до четвертого этажа, дальше они узкие, как эта, — дал справку Амадей. — Людям будет трудно преодолеть несколько этажей достаточно быстро, а с лифтом это было бы проще.

— Все в целях безопасности вампиров? — уточнила я.

— Разумеется, — кивнул, не оборачиваясь, Амадей.

— А кто такой этот Стас? — спросила я, пытаясь вложить всю непринужденность в свой вопрос, на какую была способна.

— Он — Глава этого анклава. Разве ты раньше не поняла?

Я догадывалась, но всегда лучше спросить.

— Значит, он самый старый из местных вампиров?

Амадей остановился, и я тоже. Он медленно повернулся и в полнейшей темноте лестницы его глаза стали светиться, как у кошки. Правда, ничего кошачьего в них не было. Такие же красивые и глубокие омуты. Амадей пристально изучил мое лицо, и начал спускаться дальше.

— Да, сейчас он самый старый из местных вампиров. Но, Глава не из-за этого.

— А из-за чего?

— Потому что он — самый сильный менталист во всей округе.

Мы, наконец, остановились около большой металлической двери. Я такие никогда раньше не видела. В голову закрались сравнения с банковским хранилищем или бункером.

— Сейчас поймешь… — многозначительно сказал вампир и потянулся к широкой балке, которая у этой дуры заменяла, судя по всему, обычную ручку.

Амадей услужливо пропустил меня вперед. Я переступила высокий порог и погрузилась в темноту. Это, конечно, была темнота для людей, но не для нас. Я прекрасно видела серые бетонные стены и потолки под четыре метра.

Я уже не раз вспоминала всевозможные глупости, которые придумывают про носителей обычные люди, ибо даже предположить не могут, что работают рядом с одним из вампиров. Мне всегда казалось немного смешным и наигранным приписывать носителям излишнюю готичность, что ли. Мол, есть у человека представление, что нечисть должна любить черный цвет, поэтому вампиры в черном, и тому подобные глупости. Будучи человеком, я посмеивалась над этими глупыми и необразованными людьми, которые не видят ничего, кроме того, что им насильно впихивает в голову СМИ.

А вот сейчас, глядя на неширокий коридор за бронированной дверью, мне вдруг захотелось принести извинения всем этим журналистам, которые расписывали носителей, именно как самых страшных монстров. Дело в том, что Амадей привел меня в самый настоящий каземат. Нет, наверняка, когда-то это место было каким-нибудь техническим этажом или парковкой или еще чем-то в том же роде, но сейчас это был каземат. С одной стороны коридора была абсолютно ровная стена. Мне еще никогда не доводилось видеть абсолютно ровные стены в технических помещениях, чтобы нигде не было комочка штукатурки, ни трещинки или комка краски. А с другой, через каждые несколько метров шли одинаковые двери, младшие сестры входной в это милое место.

Ни на стенах, ни на полу, ни на потолке не было ничего, за что мог бы зацепиться взгляд. Похоже, здесь не планировалось даже освещения. Место, которое полностью рассчитано только на вампиров. То есть, по одному проекту этого помещения становилось понятно, что люди даже не должны знать про него. Самым жутким, оказалась тишина. Я уже привыкла к тому, что достаточно сделать минимальное усилие — и я услышу, как за три сотни метров от гостиницы мусоровоз загружает в себя очередную партию мусора. Я быстро свыклась с тем, что при желании могу услышать намного больше, чем обычные люди. Но, в этом жутком месте мой нечеловеческий слух не улавливал ничего, даже более того: в ушах быстро установилась, что называется звенящая тишина.

Я беспомощно оглянулась на Амадея, тот расплылся в улыбке и легонько подтолкнул меня к коридору.

— Нравится? — поддразнил он.

— Что это за место?

— Будем считать это школьной партой.

— Что? — нахмурилась я.

Вампир не стал ничего мне отвечать. Мы прошли до самого конца этого коридора. Амадей повернул широкую задвижку и медленно распахнул одну из камер. Теперь мне было понятно, что это за место.

За тяжелой, толстой словно в финансовом хранилище дверью оказался узкий, метра два с половиной, тамбур или предбанник. В общем, небольшая коморка. Три стены помещения были выполнены так же, как и основной коридор, а вот левая стена полностью была стеклянная с узкой металлической дверью в центре. У дальней стены, в уголке, стояла дешевая пластиковая этажерка, такие обычно покупают на дачу или в ванну. И больше ничего.

За стеклом было темно. Я не чувствовала запахов, не слышала движений и прочих звуков. Но каким-то шестым, десятым чутьем уловила, что за стеклом что-то или кто-то есть. Перевела напуганный взгляд на своего Создателя. Амадей усмехнулся уголком рта.