Лаура Таласса - Песнь экстаза [litres]

Вместо безумия я вижу интерес.

– Красивая рабыня. Мы еще встретимся.

Это… это не тот эльф, с которым я разговаривала минуту назад. У меня самой внутри живет сирена, поэтому я сразу понимаю, в чем дело.

Взгляд Карнона, изучающего мое лицо, – заинтригованный, жадный – тревожит меня. Тот Карнон, который встретил меня здесь, был безумным, непредсказуемым, словно хищный зверь, но он не казался мне злым и жестоким. А сейчас передо мной безжалостное, порочное существо.

Я начинаю осторожно пятиться. Эльфийский король следует за мной. Я понимаю, что на его сострадание рассчитывать не приходится. Он из тех, кто способен только убивать, уничтожать, отнимать.

В два шага он преодолевает разделяющее нас расстояние, хватает меня за запястье.

– Что это такое? – Он прикасается к браслету Деса. – Тебе разрешено носить только то, что дал я . – С этими словами он подцепляет нить и с силой дергает. Я вскрикиваю от боли – бусины впечатываются в кожу. Но нить выдерживает.

Король хмурится и снова пытается сорвать браслет, но магическое украшение не снимается. Если бы не дикая боль в руке, я бы получила громадное удовольствие, любуясь недоумением и раздражением Карнона.

– Он что, магический? – рычит король и наклоняется, чтобы внимательнее рассмотреть черные бусины. Но тут же резко отстраняется. – Ублюдок из Арестиса! – рычит он, отталкивая меня. – Стража!

Дверь распахивается, в комнату врываются воины.

– Почему мне не сообщили о том, что на ней магический артефакт Десмонда?

Стражники переглядываются в явном недоумении. Откуда им знать о таких вещах? Они всего лишь безмозглые громилы.

– В-ваше величество, – запинаясь, бормочет один, – мы не знали…

Лицо Карнона становится угрожающим.

– Не знали? – повторяет он. – Вы что, слепые?

Он ждет ответа, но стражники лишь испуганно качают головами.

Пользуясь тем, что все заняты разговором, я начинаю как можно незаметнее двигаться в сторону двери. Сердце колотится как бешеное. А вдруг это и есть моя долгожданная возможность сбежать?

– Из-за вас сюда попал браслет, заключающий в себе чужую магию, – продолжает Карнон. – Пленницу можно выследить.

Выследить?

– Ваше величество, мы не имеем к этому никакого…

Но Королю Фауны надоели объяснения. Он с воплем выбрасывает вперед когтистую руку и делает резкое движение сверху вниз. Стражи, стоящие в нескольких футах от него, пронзительно кричат. На животах у обоих появляется по четыре длинных рваных раны. Следы когтей . Карнон сделал это с помощью магии.

Из страшных ран хлещет кровь, внутренности вываливаются на пол.

Не теряя времени, я бегу к дверям. Но и вторая попытка к бегству, увы, проваливается. Карнон хватает меня за руку и резко разворачивает лицом к себе. Когти впиваются в плоть.

– Мы еще не закончили, – шепчет он мне в ухо. Берет меня за подбородок так грубо, что причиняет мне боль. А потом в очередной раз прикасается к моим губам и вдыхает в меня свою черную магию.

Я умираю. Мое тело гниет изнутри.

С момента расставания с Карноном прошел день или два, я не уверена. Твердо знаю одно: моя жизнь превратилась в непрерывную цепь страданий. Меня мучает озноб, тошнота, иногда я проваливаюсь в тяжелый сон.

Тюремщик, которого я прозвала Львиным Хвостом, довольно часто проходит мимо моей камеры и, чтобы меня подразнить, колотит по решетке. Меня хватает лишь на то, чтобы показать ему средний палец, хотя я понятия не имею, считается ли этот жест оскорбительным в Ином мире. Во всяком случае, Львиный Хвост, вопреки ожиданиям, не злится.

– Эй, Каллипсо! – окликает меня Этериал. Я с трудом поворачиваю голову в сторону соседней камеры.

– Сирена!

– Да? – едва слышно шепчу я.

– Перетащи свой тюфяк сюда, – приказывает она.

– Вряд ли получится, – сомневаюсь я.

– Ты сможешь, я знаю. – В ее командном тоне нет ни капли сочувствия. Да, он слабый, но все равно повелительный.

Ох уж эти феи-воительницы – слишком крепкий народ.

Процесс перетаскивания занимает так много времени, что я сама себе становлюсь противна из-за своей слабости; однако, в конце концов все получается.

– Как ты себя чувствуешь, сирена? Руками и ногами шевелить можешь?

– Ты заставила меня тащить тюфяк через всю камеру и теперь еще спрашиваешь?

Она сипло смеется.

– Я просто хотела завести светский разговор. Не придирайся.

Через силу улыбаюсь. Некоторое время мы молчим, и я кое о чем вспоминаю.

– Эти кандалы… – шепчу я. – Не знала, что они причиняют вам такие страдания.

– Ничего, мне приходилось терпеть боль и похуже.

Господи.

Потом она добавляет:

– Мы обматываем тканью руки и ноги под кандалами – это помогает утишить боль.

Но не избавляет от нее. Слушая соседку, я замечаю, что она говорит неразборчиво и медленно, с трудом подбирает слова.

У нее уже язык отнимается.

– Ты в порядке, Этериал?

Она довольно долго молчит и, наконец, отвечает:

– Жизнь постепенно уходит. Мысли путаются.

Я совсем не знаю свою соседку, но понимаю, что она очень горда и не может признаться в том, что ей плохо.

Она вздыхает.

– Знаешь, самое худшее во всем этом – то, что моя жена увидит меня такой.

Я не отвечаю. Каково будет Десу, когда – если – я вернусь к нему спящей в гробу?

– Она будет воспитывать маленького монстра, которого я скоро произведу на свет. Я знаю, что она не бросит младенца. Она добрая, но глупая женщина.

– Значит, ты видела этих детей? – спрашиваю я.

– А как же. Одна из таких тварей укусила меня.

Я вздрагиваю, вспоминая рассказ Деса: дети тогда пытались и меня укусить.

Дес . Мысль о нем лишает меня последних сил. Не знаю, увижу ли я его когда-нибудь, удастся ли мне еще раз обнять его, поговорить с ним.

– Значит, у тебя есть семья? – спрашиваю я, чтобы сменить тему и отвлечься от тяжелых мыслей, которые ослабляют волю. В тюрьме нельзя поддаваться слабости. Если я хочу продержаться здесь как можно дольше, мне придется снова стать сильной и жесткой. Снова стать той, в кого я превратилась за время разлуки с Десмондом.

Этериал устало вздыхает.

– Ага, – говорит она. Через пару секунд продолжает: – Мы поженились в Королевстве Ночи. В Королевстве Дня наш брак считается недействительным – запрет на отношения с земными людьми там не единственное табу… Но мне плевать.

Я улыбаюсь.

– Кстати, Каллипсо… – начинает она.

– Калли, – поправляю я.

– Калли, – повторяет она. – К твоему сведению. Я не видела в этой тюрьме людей – если не считать тебя, конечно.

Сердце тоскливо сжимается. Я здесь уже довольно давно, и с каждым днем мои силы тают. Еще немного – и я лишусь способности очаровать жертву.