Джо Шрайбер - Нечестивое дело

«Мои родственнички», — говорил Томми.

«Дин, — малодушно подумал младший Винчестер. — Где ты?»

Из палаток повыскакивали реконструкторы — те, до которых демоны еще не добрались. Они стояли в одном только белье, таращились на солдат, наводнивших холм, и лица у них были тупо-удивленные, как у человека, который очнулся от кошмара лишь затем, чтобы обнаружить, что кошмар последовал за ним в реальность. Снова громыхнуло, длинные тени атакующих метались по траве, словно пальцы неимоверно огромной хищной руки.

— Берегитесь! — Сэм начал сигналить, но гудок показался смехотворно слабым на фоне рева боя. — Убирайтесь отсюда! Бегите!

В автомобиль что-то ударило, подкинуло вверх, затем он с оглушительным грохотом ударился о землю. Сэм видел палатки и людей, деревья и реку, и склон холма — теперь уже ближе, но брата там не было, нигде не было, и если не найти его как можно скорее…

Из-за деревьев метнулась фигурка, прошмыгнула в свете фар метрах в пяти поодаль. Сэм как раз успел ее узнать: имя мелькнуло в сознании — Сара Рафферти — а потом заряд самой большой пушки ударил в машину спереди и сбоку и подбросил ее, переворачивая, в воздух. Автомобиль рухнул на землю и взорвался, окутавшись пламенем.

Было ровно пять часов утра.

«Поднимайся».

Папин голос — Дин бы узнал его где угодно, даже если бы отец не стоял прямо перед ним, глядя сверху вниз и совершенно не удивляясь цепочке событий, которые привели к такому положению дел.

«Папа, я не могу, — тучи впечатлений и реакций напрасно метались у Дина в мозгу. — Я ранен. Сукин сын подстрелил меня. Сам видишь».

«Я вижу только человека, ослепленного собственной тупостью, — не проникся сочувствием Джон Винчестер. — Я вижу человека, которому — принимая во внимание многочисленность неприятеля — повезло, что он не мертв».

«Пап, а почему ты заговорил, как Авраам Линкольн [81] Авраам Линкольн — американский государственный деятель, 16-й президент США (прозвища — Освободитель, Честный Эйб и др.) ?» — удивился Дин и только сейчас понял, что отец даже выглядит, как Линкольн, вплоть до бороды и цилиндра. Несмотря на слепящую боль, пронзившую грудь и правое плечо, идея показалась Дину забавной: вот он валяется на краю стоянки, пытаясь остановить поток крови, который хлещет из раны, нанесенной вылетевшей из древнего мушкета картечью, а над ним возвышается Великий освободитель, точь-в-точь такой же, как в музее восковых фигур.

«Папа?..»

Дин потянулся, кое-как поднялся на ноги и… коснулся холодного металла.

Линкольн — его отец — оказался статуей. Не человек — бронзовое подобие. Тяжелая и угловатая, статуя стояла на бетонном постаменте, протянув руку к северу, словно указывая городу на причину его неизбежного поражения. Мир завертелся кругами, равновесие ушло, и Дину пришлось буквально повиснуть на статуе, схватившись за руку Честного Эйба, чтобы удержаться в вертикальном положении.

«Сколько же крови из меня вытекло?»

Откуда-то быстро приближался вой сирен. С холма, перекрывая его, донесся клич конфедератов, который, впрочем, напомнил Дину только о виски и Билли Айдоле [82] Клич конфедератов… напомнил Дину только о виски и Билли Айдоле — подразумеваются марка виски «Rebel Yell» и хит английского рок-музыканта Билли Айдола с тем же названием. . Мозг отказывался переваривать происходящее.

Так, Томми МакКлейн схватил нож и перерезал… вот. Дин прищурился: машина ублюдочного предателя бешено крутилась по полю битвы среди воронок взрывов. Кто бы ни сидел за рулем, создавалось ощущение, что он решил вести автомобиль без рук.

«А где Сэм?» От такого вопроса даже в сознании прояснилось, ненадолго, правда, но достаточно для того, чтобы Дин удостоверился, что рана у него, в сущности, поверхностная. Поверхностная рана — как обманчиво! На ум сразу пришел Харви Кейтел из «Бешеных псов» [83] «Бешеные псы» — культовый дебютный фильм независимого американского режиссера Квентина Тарантино. : «Хуже простреленной коленной чашечки может быть только простреленное брюхо. Чертовски больно, а умереть не получается». И боже милостивый, когда уже поп-культура перестанет лезть в голову кстати и некстати, даже когда так хреново?

Красно-синие мигалки мелькали на другом конце парковки. Копы.

— Чудненько, — пробормотал Дин. — Очешуеть можно. Сейчас как…

Меньше чем в сотне метров снаряд попал в «Форд», швырнул его в воздух и перевернул, словно игрушечную машинку, наскучившую своему юному владельцу. Потом завизжали шины, разбрызгивая гравий, хлопнули дверцы, послышались голоса. Копы.

— Вот ты где, — сказал голос.

Старший Винчестер отцепился от руки статуи, с трудом развернулся и оказался лицом к лицу с Томми МакКлейном. Тот был безоружен, но, если быть предельно честным, Дин думал, что тут даже оружия не понадобится: с равным успехом Томми сейчас мог заколоть его зубочисткой.

«Капец. А умереть не получается».

— К слову, мы прикончили твоего братишку, — сказал МакКлейн. — Он был в машине, которая только что сделала ка-бум, — он нечеловечески осклабился. — Вроде как в отместку за то, что ты сотворил с моим напарником.

— За то, что я отправил его в ад? — уточнил Дин. — Ладно. Но про смерть Сэма ты врешь.

— С чего ты взял?

— Вы слишком уж старались. А Сэм для вас важен.

Демон помедлил, будто раздумывая, и — странное дело — кивнул:

— Ты прав. Важен.

— Так зачем все это? Причем тут ты и твои «родственнички»?

МакКлейн отмахнулся:

— Всякие хитрые взаимосвязи… Это для тебя слишком замудрено.

— Знаешь, — проговорил Дин, — когда ты выставлял себя простым работягой, ты мне больше нравился.

— Ох, — демон широко улыбнулся.

Что это значило? Нотка нетерпения в спокойствии? Огонек гнева глубоко под слоем пугающей безмятежности? Чем бы это ни было, оно принесло Дину капельку злобного удовлетворения.

— В любом случае, все позади, — МакКлейн указал подбородком на правую сторону груди Дина. — Кстати, как плечо поживает?

— Болит адски.

— Это хорошо.

Дин промолчал. Сейчас он смотрел за спину демона, где от кучки машин с мигалками сама шериф Дэниэлс, вооружившись рацией, вела на поле боя группу полицейских. Очередной взрыв заставил их остановиться. Старший Винчестер перевел взгляд на МакКлейна:

— Так какой был план?

Томми вздернул бровь:

— Прости?

— Ну, ты убиваешь нас с братом, потом ваша демоническая армия захватывает город и закатывает вечеринку. Гордо реет флаг Конфедерации, маршируют герои войны. Я что-то упустил?

— Нет, — отозвался МакКлейн. — Думаю, ты все расписал правильно.

— А если вас хватится Иуда?

— Будет слишком поздно.