Надя Яр - Стражи на башнях

Всё было так же, как во время её первого визита — сумерки, манящий голос и тайна — только на этот раз она взяла Джей Ди на руки, умело предотвратила начинающийся плач погремушкой и поцеловала ребёнка в лоб. Она робко посмотрела на своего спутника. Тот улыбнулся.

— Простите, доктор Тэллу, — сказала вампирша. — Мой муж, как видите, человек и в ближайшие годы останется человеком. Мне и так достаточно тяжело, я не хотела ещё проблем… но Том будет очень хорошим отцом. Он это заслужил.

Она нежно прижала Джей Ди к груди, где у человека должно было биться сердце. Почему Ли не предложил мне оставить ребёнка себе?! Да потому, что это навлекло бы на меня ещё большую угрозу, сказало моё сердце мне — на меня, на Замок, на Джошуа. Разве любящий захочет угрозы жизни любимых? Нет, он примет меры, чтобы её убрать. Даже если это значит переложить её на кого-то ещё… И нанести рану любимому человеку.

Я протянула Тому документы и пропуск.

— Через три дня я вас жду на переливание крови. Сначала будем делать его раз в неделю, потом посмотрим.

— В принципе, — сказала женщина, — можно без этого обойтись.

— Да. Но если он будет просто пить кровь, он станет вампиром. Я думаю, он должен сделать этот выбор сам, когда достаточно подрастёт.

Она склонила голову и опустила вуаль, подчиняясь.

Я поместила новый рисунок Ли в рамку и повесила на стену офиса. Это был в самом деле изумительный узор. Портрет вечности. За окном догорал закат. Пустыня отсвечивала пурпуром.

— Заходите, Габриль, — сказала я. — И садитесь.

У практиканта был почти шокированный вид. Он был как будто чем-то неприятно поражён и сел на край кресла, готовый подхватиться на ноги в любой момент.

— Это был эксперт по этике, правда? Ниневиец, Ли Дэйнс…

— Он самый, — признала я.

— Доктор Тэллу, он носит амулет Врага.

— Не амулет, а медальон. Это просто знак веры.

— Он ученик Инлэ. Он демонопоклонник.

— Да, так и есть. Габриль, сколько Вам лет?

— Девятнадцать. Какое отношение…

— Габриль, Вам родители в детстве не объяснили, что предательство и убийство — зло, смертный грех?

— Грех? — глаза у него стали круглые, как плошки. — Зло и грех? Да они нас едят!

— Нет, Габриль. Они нас ели — в прошедшем времени, до перемирия, законодательства и Уложения о подвидах. Теперь они нас не едят, а вот Вы, юноша, чуть было не сьели младенца.

Он дёрнулся, как от удара.

— Младенца, крохотного человечка. У него даже нет зубов. Он ни для кого не опасен. Всё, что ему нужно — это переливания крови. Грядущий врач! Вы не подумали о том, что у нас более чем достаточно донорской крови, чтобы прокормить хоть всех вампиров планеты? Этот ребёнок — не чудовище, он не преступник, у него беда, но мы не в средневековье, это для нас не проблема. Это дефект, причём легко поправимый. Чем Вы думали, Стецко, что не дошли до этого элементарного факта? Что за туман у Вас в голове? Как Вам это нравится — быть людоедом?

— Я не хотел, — соврал Габриль. — Я не говорил им его убивать.

— Да уж прямо не говорил, я читала. Ты просто рассказал им, что он здесь, и намекнул на что хотел. Этого им хватило. Смотри сюда.

Я повернула к нему лэптоп с фотографиями, которые сбросил мне на почту Ли.

— Это, если не ошибаюсь, твои сородичи, Габриль. Вот эти четверо прилетели сюда по твоей наводке. Это они сегодня ночью. — Я переключила кадр. — А вот это они же сегодня в полдень. Вот что от них осталось.

Мне показалось, что его сейчас вырвет, и я пододвинула ему урну для мусора. Он сдержался.

— Ты доволен, Габриль?

Он опустил глаза и уставился на свои руки, бледный, как жертва автокатастрофы.

— Так будет с каждым террористом, чужаком, врагом, который явится в мою больницу убивать, — очень мягко сказала я.

— Это он. — Габриль выдохнул, втянул воздух сквозь зубы. — Он их так разделал, да? Человек Инлэ. Этот… каррак .

— Ли Дэйнс скорее дракон, чем такой мелкий ящер, — ответила я. — Он и тебя хотел попробовать на зуб, но я не дала. Послушай, Габриль — там, откуда ты родом… Кстати, где это?

— Галиция, — пробормотал практикант. — Западная Украина.

— Ага, понятно. На Западной Украине, в Галиции и так далее — понимаешь, я там никогда не была, не знаю, что это за страна, и знать не хочу — так вот, у вас там, может быть, принято предавать своих товарищей и коллег и сдавать отмороженным убийцам грудных детей. Может быть, вы там даже ухитряетесь как-то жить, несмотря на такой обычай. Хотя, конечно, тот факт, что ты находишься здесь, говорит, что жизнь в этой вашей благословенной стране не очень. Если ты хочешь жить здесь и дальше, Габриль, в Новом Свете, в Хэйо, то ты это брось. Выбрось всё это из головы. Полностью, прямо сейчас. У нас за такие вещи могут и покарать — и в следующий раз покарают. Отдадут дракону.

— Почему Вы его защищаете, доктор Тэллу? Он слуга Инлэ! Он Вам не друг! Инлэ скормил целый народ каррак , людоедам. Там тоже были грудные дети…

— Да, да…

Интересная выстроилась цепочка. Слева направо: Инлэ, Ли, я, Стецко, террористы, архонты. С какой же лёгкостью я вписала в себя в эту цепь слева и думаю об этом так спокойно… Есть ли в цепи ещё одно звено? И на каком конце оно находится, если да? Или в цепи ещё два звена? Можно ли считать звеном смерть и небытие? На каком же они конце? И на каком — жизнь? И вечность?

Я сняла с полки тяжёлую толстую книгу.

— Держи. Я запрещаю тебе выходить в интернет иначе, чем по служебной необходимости. Забрось свои контакты на родине, все эти регистрации на форумах и в блогах. Они тебя чуть-чуть до этого не довели. — Я ткнула пальцем в фотографию на экране лэптопа. — Зато прочти вот эту книгу целиком. Это работа Элисон Де Форж, исследование руандийского геноцида. Я хочу, чтобы ты узнал, какова наша современная, а не мифическая древняя реальность, и на какие вещи способны люди. Каррак хотя бы ели трупы своих жертв, а мы просто-напросто складываем тела штабелями… Или сжигаем дотла, как в Сен-Домэ… И я бы на твоём месте не выходила за ворота Замка. Наш дракон точит на тебя зубы. Здесь моя территория, ты под моей защитой, но за воротами земля ничья. Своим предательством ты нажил себе препоганого врага, Габриль. Врага гораздо страшней, чем Инлэ. Завтра ты свободен, отдыхай. Читай и любуйся, чем ты чуть было не стал.

Не «чуть было не», а стал, думала я, глядя, как за ним закрывается дверь. Этот скользящий взгляд, шизоидная болтовня, враньё, нежелание понимать, даже слушать… Он даже для проформы не попросил прощения за то, что меня по его наводке чуть не убили. Не только Джей Ди — меня. Что я ему сделала? Ничего. Полувампирчика приютила. Ужасный грех. Взяв этого ребёнка под защиту, я лишилась в глазах Стецко права на жизнь. Такое не лечится. Вот и всё. Я сколько угодно могу уговаривать себя и Ли, что парень не виноват, что его этим заразили, его так воспитали, его голову набили ядовитым дерьмом задолго до того, как он начал мыслить самостоятельно. Всё это будет правдой, но не поможет. Не поможет ничто. Между Габрилем Стецко и мной лежит пропасть гораздо глубже и шире, чем между мной и, допустим, раптором. Я не смогу его спасти, мне придётся отдать его Ли. Габриль не воспользуется этим шансом, но я не могла его ему не дать.