Ольга Чигиринская - Человек с вантузом

— Что это было, мужик? — спросил он, поводя осоловелыми глазами.

— «Белочка», — ответил Ярослав. — Пить вредно, дорогой. Ну, куда путь держим?

Поминки шли своим ходом, и дошли до неизбежного рассказа Сергей Сергеича о том, как у них с папой ожил мертвец.

Обычно Инга к моменту этого рассказа стремилась оказаться… где-нибудь. Неважно где, но вне досягаемости Сергей Сергеича и его сочного, раскатистого толстого голоса. Историю о воскресшем мертвеце она знала с детства и уже со второго пересказа эта история надоела ей до скрежета зубовного. Но на этот раз она слушала внимательно.

— Приносят, значит, красавчика: в брюхе полный заряд дроби, кишечник всмятку, печень пробита, почки издырявлены…

— Сережа, не за столом же! — одергивает мама.

— Извини, Лара, больше не буду… Короче, не жилец. Но наша работа не рассуждать, жилец там не жилец, а спасать человека, кто ни есть. В общем, Саша дренирует, а я пытаюсь пульс нащупать, а пульса-то уже и нет, хотя дыхание слабое вроде есть, но и оно потихоньку пропадает. Сестричка в панике, я в панике, на столе у меня доселе никто еще не умирал… И тут этот бездыханный вскакивает на столе и ка-ак закатит мне между глаз! Аж я кувыркнулся через голову. Сестра визжит, покойничек на Сашку бросается, и кусает его в плечо.

— Сразу в плечо? — спросила Инга.

— Ну, где-то сюда, между плечом и шеей. И начинают они так вот бороться… Я сзади подхожу, табуреткой его трах по голове! Он Сашку бросает, и так, знаете, шатается, словно думает — падать ему или нет. Сестра уже горло в крике сорвала. В дверь ломятся санитары со «Скорой», ребята здоровые, и тут наш покойничек рыбкой в закрытое окно кидается и стекло вышибает. Третий этаж, между прочим.

— И что? — спрашивает, прижав руку к груди мамина подруга, слушающая эту историю в юбилейный десятый раз.

— Как кошка, на карниз приземлился на четыре кости, соскочил с карниза и дальше по улице убежал. В чем мать родила. Так и не нашли.

— Мало ли что бывает, — жмет плечами гость-скептик. — Шок, например…

— Шоковых бегунов находят, — Сергей Сергеич отмахнулся вилкой с наколотым балыком. — Они недолго бегают. А этого не нашли. С полным брюхом свинца.

«Потому что надо было использовать серебро», — подумала Инга, вставая из-за стола.

— Ну хватит этой готики, — мама решительно забрала у Сергей Сергеича графин. — Его привезли с какой-то наркоманской квартиры, обычный буйный псих. Но у Саши остался ужасный шрам. Он потом всегда носил только рубашки со стоечкой, а достать их было непросто…

С ним потом вообще стало непросто, подумала Инга. Он стал носить темные очки и задергивать в доме шторы, избивать тебя и нас, бравируя перед мужчинами своей физической силой…

Она проскользнула в мамину комнату и достала из серванта медицинский флакончик от валокордина.

На дне его, завернутая в вату, лежала пуля, которую извлекли из тела отца.

Следствие пришло к выводу, что отца убил какой-то псих. Только псих стреляет в незнакомых людей серебряными пулями.

Инга вытряхнула пулю из ваты, повертела ее в пальцах и положила на место.