Алисия Дэй - Проклятый

И мог бы поклясться, что лисичка усмехнулась.

– Не знаю, зачем Маэстро хотел, чтобы ты переехала ко мне, но впервые должен с ним согласиться. По какой-то причине тобой интересуются опасные типы. У меня ты будешь в большей безопасности, чем где бы то ни было, по крайней мере пока мы все не выясним.

Не успела Рио ответить, как зазвонил мобильник Люка. Детектив мудро воздержался от комментариев вроде: «О, меня спас звонок».

– Оливер.

В трубке раздался встревоженный голос:

– У меня в магазине дерутся демоны, помоги!

– Кто говорит?

– Коннор Кинни из магазина зелий. Оливер, я не могу…

Громкий треск помешал Кинни договорить, и Люк отодвинул немного трубку от уха. Рио вопросительно вскинула бровь, а Люк поднял палец, прося ее подождать минутку.

На линии опять появился Кинни и его тяжелое дыхание:

– Ничего. Они ушли. И не благодаря тебе. Когда ты, на хрен, уже займешь пост шерифа? Дела все хуже и хуже.

Кинни отключился прежде, чем Люк смог ответить.

Он бросил телефон на диван рядом с собой и попытался не обращать внимания на пульсацию в голове.

– О чем это он?

– Люди ошибочно полагают, что с проблемами следует обращаться ко мне, а не в офис шерифа, – проворчал Люк. – Я снова и снова отказывался от этой должности. И они не смогут заставить меня обходным путем занять пост.

– Почему? – Рио склонила голову на бок. Люк уже понял, что так она выражает свое любопытство. – Ты явно подходишь. Никто не станет с тобой связываться, а глупцы, которые попытаются, быстро усвоят урок. Разве ты не думаешь, что надо выполнить гражданский долг?

Люк чуть не расхохотался.

– Да пошел этот «гражданский долг», знаешь куда? Посмотри, чем это закончилось для Уайатта Эрпа.

Рио подтянула ноги на кресло и обхватила руками колени. Люк пытался не обращать внимания на соблазнительное тело в облегающих джинсах, но уже проигрывал. У Рио неприятности, а сам он становится похотливой пиявкой. Люку светит особый ад.

– А как тебе такая идея: ты останешься в одной из гостевых комнат, – добавил детектив, когда Рио красноречиво на него посмотрела. – Поживешь здесь, пока все не утрясется. Скоро твой день рождения, верно? Если ничего такого после него не случится, то ты сможешь вернуться к нормальной жизни.

Рио расхохоталась.

– Да, конечно, богатенький Буратино! Может, прожив пять сотен лет, ты и сколотил большой капитал, но некоторым из нас надо зарабатывать на жизнь. Я не могу позволить себе ждать целую неделю, не найдя новой работы. Мне необходимо оплатить счет за услуги мобильного оператора и арендовать новую квартиру, а это значит – залог и коммунальные услуги. А на счете в банке у меня примерно половина необходимой суммы. Велокурьеры не купаются в деньгах.

Люк поморщился и почувствовал себя полным кретином. Прошло уже несколько веков с тех пор, как ему приходилось волноваться о деньгах. Это правда. Он специально не приводил офис в порядок, чтобы не отпугнуть потенциальных клиентов, которые не могли хорошо заплатить за решение своих проблем. Но дома он мог позволить себе хорошие вещи. Осмотревшись, детектив попытался увидеть свое жилище глазами Рио и понять, что же она о нем думает.

И тут ему в голову пришло идеальное решение проблемы, и маг триумфально воскликнул, заставив Кит открыть глаз и проверить, все ли в порядке, а затем снова задремать:

– Ты можешь работать на меня!

Рио медленно отняла голову от коленей и так раздраженно глянула на Люка, что тот удивился, как она его не подпалила.

– Я не шлюха. Ты ведь такую работу имеешь в виду? – рявкнула Рио.

– Какого черта тебе пришло это в голову? – Люк, честно говоря, был сбит с толку и слегка рассержен. И, видимо, все это легко читалось на его лице, поскольку Рио смутилась.

– Прости. Ты мне так помог, и я не должна думать о тебе плохо. Просто мне уже не раз предлагали «оставить тяжелую работу», и почти всегда это означало греть кому-то постель.

Люк почувствовал, чего стоило это признание такой гордой, стыдливой Рио: она высоко вскинула голову и напрягла плечи.

– Что ж, я не из их числа. Но если хочешь, можешь предоставить мне список имен. Я с удовольствием вобью немного здравого смысла в тех, кто посмел тебя так оскорбить, – предложил Люк.

Кит подняла голову с новой пуховой кроватки и зарычала, словно соглашаясь. Что-то щелкнуло в мозгу Люка. Он наклонился и пристально посмотрел на лису.

– Сколько у тебя хвостов?

Лиса посмотрела на Люка, будто он наконец сделал что-то интересное. Затем встала, дерзко помахала одним-единственным хвостом и опять легла.

– А сколько хвостов ты ожидал увидеть? – с улыбкой спросила Рио. – И спасибо, что сменил тему. Я поняла твои намерения и тайную заботу, но позволю тебе притворяться неприветливым мужланом.

Как только она улыбнулась ему, Люку захотелось ее поцеловать, развеять ее грусть и успокоить гнев. То есть маг по уши влюбился в Рио, и это пугало его до чертиков, поэтому он задвинул свои чувства подальше.

– Думаю, что она – екай, и, насколько я помню, у них может быть от одного до тринадцати хвостов.

– Ты уже третий, кто называет ее так, а у меня не было возможности выйти в интернет. Что такое екай? – Рио соскользнула с кресла, села на пол и погладила длинный хвост Кит.

– Это сверхъестественное создание с особыми способностями. Кит уже доказала, что она необычная лиса, и ее имя – Кицуне – намекает на принадлежность к екай. А теперь будем ждать, окажется ли она доброй послушной зверушкой или своевольной и капризной.

Лично Люк поставил бы на второй вариант.

Такая уж у него карма.

Рио пару минут изучала Кит, а затем пожала плечами.

– Что бы это ни было, она молчит. Так что я пока считаю ее лисицей, а об остальном буду волноваться позже.

Люк смотрел на Рио, сидящую у его ног с лисой, и мысленно перечислял причины, почему притянуть ее к себе на колени и целовать до потери пульса – плохая идея. Проблема заключалась в том, что хищник в его теле под тонким налетом цивилизованности, который можно легко сорвать, словно плащ, был с магом в корне не согласен.

Люк Оливер понимал, что если у них с Рио есть какое-то будущее, то торопиться не следует.

Лючиану Оливьери хотелось вылизать каждую клеточку кремово-бледной кожи, а затем взять Рио прямо на диване, среди порванной им же одежды.

Семейство Борджиа берут то, что хотят – вот слова колыбельных его детства. И в глубине души Люк был одним из них, истинным Борджиа. Проклятие не даст ему этого забыть. Враг его матери проклял ребенка Лукреции еще в утробе: бессмертием, жизнью под угрозой ужасной судьбы. Если его действия не будут направлены на благо и справедливость – другими словами, если Люк поддастся истинной натуре Борджиа, – то он навсегда окажется во тьме.