Ким Харрисон - Бассейн с нежитью

Не знаю, что хуже всего — нападение на Трента, или, что моя линия могла быть искаженной, об этом я рассуждала под мягкие звуки скользящего мела, смешивающиеся с потрескиванием огня, они расслабляли. Осечки шли из Лавленда. Черт побери, это была моя линия. Я знала это.

— Уже лучше, — сдержано дал свою оценку Ал, когда я закончила, но я видела, что он был доволен. Я практиковалась. — Тигель — в центр, мяч — в тигель. Как ты говоришь, проще простого. — Он неожиданно схватил книгу со стола, заставив меня подскочить, и добавил, — Шаг второй. Сжечь предмет до состояния пепла. Используй заклинание, чтобы избежать загрязнения.

Тигель холодил пальцы, когда я поместила его в полость пентаграммы, и попыталась свернуть мяч так, чтобы он весь поместится в медную миску. Очевидно, нам был нужен пепел.

— Мне нужен защитный круг? — спросила я, а потом, вспомнив ожег на пальцах утром, я вытащила крошечную часть мяча, чтобы использовать ее в качестве соединительного моста.

Ал склонился над моим плечом, и его губы были так близко от моего уха, что я чувствовала тепло его дыхания.

— Существует ли причина, по которой ты делаешь пентаграмму?

Я повернулась к нему лицом, не отстраняясь.

— Да, существует. — Может быть, упоминать Кери — было плохой идеей, я посмотрела вдоль стола на небольшое кресло, принадлежавшее ей, которое все еще там стояло, хотя женщины уже не было.

Поворчав, он махнул рукой, и я, используя внешний круг и соединяя точки пентаграммы в качестве основы, потянулась к ближайшей лей-линии, чтобы установить защитный круг. Энергия потекла, соединяя меня со всем вокруг, и я позволила ей свободно литься, когда копия моей ауры, окрашенная обычными красными разводами безвременья, начала создавать сферу наполовину поверх стола, наполовину под ним. Я стремительно отодвинула стул назад, так чтобы мои колени не оказались под столом и случайно не разрушили проклятье. Пока я смотрела, как мой жиденький слой копоти на ауре скользит и подрагивает по поверхности молекулярно-тонкого барьера, я ощутила энергию без каких-либо признаков горечи или шероховатости диссонанса. Все было в порядке. Линии были в порядке.

Но страх оказаться в ловушке чар гашения инерции заставил меня сделать паузу. Я не творила никакой сильной магии, с того момента как попыталась оттолкнуть мяч для гольфа Лаймбкоса и взорвала его, я была нерешительной.

— Я все еще жду… — Ал растягивал слова.

Ну, сейчас у меня был защитный круг, подумала я, удерживая хватку на линии и сжимая маленький кусочек мяча в руке, я осторожно произнесла:

— Celero inanio.

Порыв черного дыма окутал мяч, и на мгновение, сильный запах горящей резины перекрыл вонь жженого янтаря. Тяжелый дым клубился, поднимаясь вверх, он достиг внутренней части моего маленького круга, где, наконец, рассеялся.

В центре пентаграммы и тигля образовалась кучка пепла. На мгновение меня переполнило облегчение. Мой контроль был в порядке. А затем мое настроение пошло на убыль. Что-то из Лавленда вызывало осечки. И если это была не я, то что это было?

— Очень хорошо. — С книгой в руке, Ал сел передо мной в кресло, которое обычно было моим, и я подумала, что он прятался за мной все это время, чтобы избежать возможного ожога, если бы я сделала что-то неправильно.

Раздраженно, я следила за ним через длинный стол между нами.

— Ты такой трусишка.

Он поднял одну бровь и пододвинул по столу ко мне масло.

— Капни на пепел маслом календулы, — сказал он сухо. — Не спрашивай меня почему, но это должно быть масло календулы. Это что-то из-за связей в ДНК, позволяющих лучше гореть.

Неуверенно, я взяла масло.

— Сколько?

Ал открыл книгу и всмотрелся в нее поверх своих синих тонированных стекол.

— Не говорится, милая. Я бы использовал сумму, равную массе пепла.

Моя ладонь зачесалась, когда я нарушила защитный круг, аккуратно выливая то, что как я думала, было правильным количеством масла, на пепел. Это было коряво для меня, но у магии демонов было больше свободы, чем у земного колдовства, которому я классически обучалась, оно возникало из соединения земного и лей-линий, вне независимости от того, как они сплетались.

— Сожги его, используй то же заклинание, которое ты использовала для создания света, — сказал он, и я коснулась смеси масла и пепла, чтобы получить связь с жидким составом, таким образом, следующее проклятие подействует на него, а не сожжет, скажем, мои волосы. Но когда я возобновила свой круг, Ал потянулся и сломал его, шокируя меня напоминанием о том, что он был сильнее меня… даже если я очень усердно работала.

— Без защитного круга, — сказал он, и я поникла.

— Почему бы и нет? Что-то является причиной осечки, и я не хочу взорваться. Я имею в виду, ты только что получил свою кухню, и она уже на пол пути к тому, чтобы снова выглядеть прилично.

Ал поморщился, осматривая в пространство и объясняя:

— Твоя магия в порядке, — сказал он, но отодвинулся назад. — Ты не можешь поместить его в круг. Если ты так сделаешь, то цвет пламени будет искажен от твоей ауры.

Мои пальцы задрожали. Это так оно работает, да?

— Но я не думаю, что это имеет значение, — сказал Ал с ложной легкостью. — Тот мяч не был никем заколдован кроме тебя.

Что означает — все дело было в осечках. Пытаясь выровнять дыхание, я снова подключилась к лей-линии.

— In fidem recipere, — сказала я, растирая пепел и масло между пальцами для лучшей связи. Прикрыв один глаз, я закончила проклятие и сделала надлежащий жест рукой. — Leno cinis.

Лей-линия прошла через меня, когда масло и пепел вспыхнули пламенем, и я заерзала от неприятного ощущения. Пламя горело практически два фута в высоту с почти нормальным золотым цветом, с легким намеком красного на краях, а ядро было черным. Я уменьшила энергетический поток, и когда пламя стало около трех дюймов, мы с Алом склонились над столом, чтобы посмотреть поближе.

Был небольшой намек замшелого запаха, шедший от Ала, настолько слабый, что я подумала, что мне показалось. Должно быть, я что-то сделала, потому что, когда его взгляд встретился с моим, я вздрогнула от того, что его глаза снова стали нормального красного цвета с квадратными козьими зрачками, благодаря дорогостоящим чарам.

— Это твоя аура, — сказал он категорично, и я снова начала дышать. — Здесь только твоя аура, и ее очень мало, — добавил он. — Ты едва коснулась мяча. Говоришь, получился кратер?

— И меня отбросило на задницу, — прошептала я, желая, чтобы черной копоти вообще не было, но я так привыкла к тому, чтобы плести проклятия, что даже не осознанно принимала больше копоти. Это просто происходило. — Глупость какая-то, — сказала я подавлено, и Ал провел по пламени рукой. — Что можно сделать, просто зная ауру субъекта? Даже если это что-то видимое, я не могу прочесать город своим вторым зрением, пытаясь найти соответствие.