Ким Харрисон - Ведьма без имени

— Я так горжусь тобой, дорогая. Я наблюдала за Ниной, и думаю, она идеально подходит Айви. Много не потребуется, чтобы изменить твои похороны на свадьбу для них.

— Мама! — сказала я, когда высвободилась от нее. — Мы должны выбраться отсюда!

— Я просто говорю, что она умна, привлекательна и имеет больше решимости, чем ты. Посмотри на нее. Великолепная! Она так укреплена своей верой. Это заставляет меня хотеть защищать зверские вещи в себе.

— Мы должны идти, — повторила я, затем подскочила, когда завибрировал мой телефон.

— Иди! — воскликнула она с покрасневшим лицом и нетерпеливо. — Это только начало!

Она повернулась к сцене, тряся руками в воздухе, когда я отпустила ее, чтобы достать мой телефон. Это был Трент, но я никогда не смогу услышать его. Просто радуясь, что он был жив, я со щелчком открыла телефон.

— Трент? Ты в порядке? — прокричала я, прикрывая одно ухо, поскольку фанатик с микрофоном указал на экран и объявил, что теперь они будут знать истинную чистоту души.

Было ясно, что что-то произошло в дьюаре, и я повернулась к экрану, показывающему набережную с большим количеством белокурых мужчин и женщин, выходящих из стадиона теперь вместо одного или двух, как прежде.

— Рейчел? — раздался голос Трента, крошечный и маленький. — Все хорошо. Где ты?

— Я ищу Айви. Я на площади с моей мамой и Дженксом! — прокричала я. На экране репортер, которого я узнала, толкнул репортера CNN локтем, чтобы добраться к Лэндону. — Сплоченные Ниной вампиры хотят помешать эльфам вернуть души немертвым. Трент, ты должен уйти оттуда.

— Я ухожу прямо сейчас, — сказал Трент, но я никогда не поняла бы его, если бы я не услышала то, что он шептал мне прежде. — Ты должна покинуть площадь. Сейчас же!

Но репортер заставила Лэндона остановиться, и толпа успокоилась достаточно, чтобы услышать, что она говорит:

— Са’ан Лэндон, Са’ан Лэндон, вы можете прокомментировать внезапное исчезновение душ немертвых с восходом солнца? Эльфы договорились о плане действий, чтобы вернуть их?

Ее голос отзывался эхом между зданиями, и толпа замолчала еще сильнее, акцентированная случайным криком.

— Рейч?

Я опустила голову, пытаясь услышать Трента.

— Я не могу уехать без Айви. Трент, я смотрю на Лэндона на экране. Он собирается сделать заявление.

— Черт побери, Рейчел, уходи оттуда! — прокричал он. — Все будет плохо!

Я тащила маму свободной рукой, но больше никто не двигался, все глаза уставились на экран, когда Лэндон поднял руки к микрофонам, которые пихали ему. Позади него люди оставляли арену с быстротой крыс, убегающих с тонущего судна.

— Подожди, я хочу послушать, — сказала мама.

— Было определено, что внезапный уход душ этим утром был вызван демонами, а не неудачей в нашем изначальном заклинании, — сказал Лэндон, его мягкая молодая улыбка была убедительной и уверенной.

— Ты — лгун! — закричала я на экран. — Именно твое хромое дурацкое заклинание не удалось!

Люди повернулись ко мне, и я нахмурилась, когда пыльца Дженкса внезапно омыла меня.

— Рейчел? — раздался далекий голос Трента из телефона в моей руке. — Послушай. Меня. Убирайся оттуда! Ради Бога, уходи сейчас же!

Дженкс приземлился на мое плечо, его крылья были холодными против меня.

— Айви идет. Не двигайся.

Но движение было последней вещью, о которой я думала, когда Лэндон заговорил.

— Мы выбрали план действий, тот, который не только вернет души немертвых и привяжет их к этой действительности, но и тот, который также облегчит более гладкое соединение с их изначальными телами и избавит нас от демонов, теперь разгуливающих среди нас.

— Ты — сын ублюдка, — прошептала я и смерила взглядом экран, почти не обращая внимания на новое пространство вокруг меня, и что ближайшие люди перешептывались. — Он врет! — прокричала я, и у сцены, я могла услышать, поднялось больше гневных голосов. — Демоны не делали этого! Это эльфы дьюара с их неаккуратным заклинанием. Они пытаются убить немертвых!

— Э, Рейч? — сказал Дженкс с моего плеча, слишком холодный, чтобы нормально лететь, но я стояла там и кипятилась. Они забыли хаос, когда мастера заснули всего три месяца назад? Их страх ночи?

— Я попросил бы всех, — произнес Лэндон, — особенно живых вампиров, найти в себе силы, и не вымещать свой гнев на демонах. Мы решим вопрос должным образом, безопасным и эффективным способом.

Я сжала челюсти.

— Ты говоришь это, потому что только магия демоном сможет постоянно зафиксировать души, и они нужны вам! Вы хотите, чтобы вампиры умерли!

— Рейч! — прокричал Дженкс, и я подскочила, когда он сжал мое ухо. Моргая, я увидела новые восемь футов пространства между мной и всеми остальными. Мама стояла у моего плеча, и я могла услышать Айви, борющуюся, чтобы добраться до меня. Рука с телефоном повисла, и голос Трента отчаянно кричал мне, чтобы я уходила, выбиралась оттуда.

Я не думала, что теперь это было легко.

— Вы видите ложь! — кричал фанатик на сцене, и я повернулась, чтобы увидеть, что вся аудитория смотрела на него. — Она — демон!

О, Боже он указывал на меня. Несомненно, я могла сотворить кое-какую магию и взорвать всех, но это только отправило бы меня в тюрьму, если бы мне повезло.

— Э, Трент. Я должна идти, — пробормотала я, затем закрыла телефон посреди его протеста.

Дрожа, я убрала телефон. Кольцо людей уставилось на меня, все больше человек присоединялось к ним с каждой секундой. Мама взяла меня за локоть охранительно.

— Давай пойдем, — сказала она, но никто не двигался, чтобы пропустить нас. Вместо этого они медленно придвигались ближе, с определенными выражениями на лицах.

— Остановите их! Заставьте их ответить нам! — прокричал человек на сцене, и я ахнула, когда они стали тянуть ко мне руки.

Инстинкт умер. Я потянула линию сильнее. Кто-то предупреждающе закричал, и я послала ее через них, сила линии выгибалась от одного до другого.

— Рейчел! — прокричал Дженкс, когда это не возымело никакого эффекта, и я скатила магию с рук и ладоней. Их было слишком много, и моя сила растворилась. Меня схватили и потащили, я не могла дышать. Кто-то потянул меня за волосы, и я упала на тротуар. Я не могла поставить круг, там было слишком много тел, пересекающих линию, и она не могла сформироваться.

— Нет! — завопила я, когда рука схватила меня за запястье, а затем я сжалась, когда почувствовала, как хватка лаванды дернула меня, будто защищая.

— Corrumpo! — прокричала моя мать, и я снова сжалась, когда волна энергии прошла вперед, отрывая цепкие руки от меня, таким образом, солнце снова могло осветить меня.

Ошеломленная, я смотрела на одну руку все еще сжимающую меня.

— Мама? — засомневалась я, и она дернула меня, будто мне было все еще четырнадцать лет, и я не могла пройти квартал без одышки. — Где ты научилась этому?