Джоэл Розенберг - Воин жив

– И это подводит нас к последнему пункту моей повестки, – подхватил Джейсон. – Я не всемогущ. Я не могу делать все. И мой отец тоже не мог. Он пытался быть всем – князем, императором, отцом, мужем, воином – и как же часто плюхался носом в грязь!

Его ошибка была в том, что он позволил вам, парни, надеть на него корону. Сколько раз один из вас повторял ему: «Император не должен делать того-то и того-то»? Гаравар – сколько раз?

Старый генерал спрятал улыбку.

«Он считает».

– Но на самом деле ты не считал так, Гаравар. Это была ваша общая шутка. Ты считал – он может разобраться со всем, чем займется. Ты ошибался. Он не мог делать всего – как и я. Разница в том, что я намерен выбрать себе дело – свое и единственное. И уж его-то я стану делать хорошо.

Он развернул корону.

– Томен, ты правил империей с тех пор, как отец ушел спасать мою жизнь. Для тебя государство – превыше всего. – Пальцы Джейсона пробежали по гладкому серебру, на миг задержались на прохладном изумруде в центре. – Пора перестать притворяться, что правят тут Куллинаны. – Он обвел взглядом баронов. – Любой из бимцев, кто сочтет, что теперь холтам не бывать полноправными гражданами, – пусть сразу откажется от этой мысли. Томен позаботится, чтобы это свершилось. А вы, холты, – если вам пришло в голову, что сейчас самое время восстать – лучше выскажитесь сейчас. – Рука юноши опустилась на рукоять револьвера.

Джейсон ждал. Все молчали.

– Я так и думал, что желающих нет.

– А что собираешься делать ты? – спросил Томен.

– Менять мир, барон. – Джейсон улыбнулся.

Где-то в Срединных Княжествах один его друг ищет того, кто когда-то продал в рабство его и его родных. Неплохо для начала.

– У меня есть и товарищи, с кем делать дело, и наставники, у кого учиться. – Он кивнул на Словотского и гнома – те как раз поднимались из-за стола. Они улыбнулись друг другу. Словотский повел плечами.

– Первое, чему я его научу, – пить, – сказал он.

– Не дергайся, Томен. – Джейсон плотно насадил корону на голову Фурнаэля.

Томен долго – бесконечно долго – смотрел на него.

– Ты не оставил мне выбора, – прошептал он.

– Не оставил. – Джейсон прошел к началу стола и остановился там, обводя взглядом собрание, готовый застрелить любого, кто осмелится возражать. – Не пытайтесь шутить с ним, парни. Это будет дурная мысль.

Возражений не было.

Пора было уходить. Джейсон повернулся и вышел из Большого зала. Словотский и гном – следом.

Он остановился пожать руки Дарайну, Кетолу и Пироджилю.

– Увидимся в замке, – сказал он. – И не лезьте ни в какие драки.

Тэннети вместе с Эллегоном ждала во дворе. Она привалилась к драконьему брюху и скрестила на груди руки.

Крылья дракона трепетали.

«Каково это – больше не быть Наследником? Быть простым бароном?»

Джейсон засмеялся.

«Знаешь, я привык к титулу. Надо время, чтобы отвыкнуть…»

– Летим отсюда.

– Вы не улетите без меня, – заявила Тэннети.

– Разумеется, нет, – сказал Ахира.

– И в мыслях не было, – добавил Джейсон.

Словотский хмыкнул.

– Хотел бы я посмотреть на того, кто попробует тебя удержать.

Она улыбнулась.

– Не слышу приглашения.

Джейсон пожал плечами.

– Ладно… Как ты смотришь на то, чтобы отправиться с нами? Отвезем семью Словотского в Фур… нет, теперь это замок Куллинан, – а потом займемся… еще чем-нибудь.

«Мне послышалось – или кто-то говорил об изменении мира?»

«Поставь на это свою чешуйчатую башку. Не проиграешь».

Тэннети кивнула и запустила ладони за пояс.

– Что я скажу… – В воздухе, должно быть, была пыль. Воительница потерла глаз. – Я скажу – Воин жив.