Леонида Подвойская - Тьма

- С таким настроением… Знаешь, это какая-то надуманная проблема. Что, ни к чему другому душа не лежит? Только стихи теперь писать всю жизнь и по редакциям бегать?

- Нет, конечно нет! Теперь я… напишу роман.

" Неисправимый" - вздохнул Максим. Он, правда, встретился только со вторым писателем в этой жизни и не знал, какая это отрава, какой это наркотик - творчество. Зачастую, да где там зачастую, - в подавляющем большинстве - это чёрный чёрствый хлеб будней. Шумный успех - только исключение, подтверждающее правило. Но по ночам, когда в твою комнату заглядывает нескромная луна, когда уже угомонились и грудные дети за стеной, и пьяные соседи сверху, ты уходишь в другой мир. Где тоже смеются и страдают, любят и ненавидят. Но там добро, если не торжествует, то на равных со злом. Но там секс всё ещё не заменил любовь. Но там есть такие понятия, как честь и совесть. Да, там ты - творец. До поры до времени. А затем, если ты, действительно, творец, даешь право выбора своим героям. И когда они совсем повзрослеют, уходишь создавать новый юный мир. А всё остальное - тиражи, рейтинги, гонорары - суета. Порой приятная, порой - болезненная, но всё - же, суета.

- Я напишу роман про вас! - осенило поэта. - Кто вы?

- Нормально, да? Я напишу про вас, только кто вы? - возмутился Максим. - Пиши про тех, кого знаешь.

- Нет. Извините. Просто… И всё же, кто вы?

- Вот. Народный целитель. Кашперовский - младший.

- Я бы слышал. У нас… ну, у "онко" обо всех знают.

- Я начинающий, - усмехнулся Максим.

- А вы… всё можете… исцелять?

- Наверное. А что? - насторожился наш Кашперовский, ожидая очередную просьбу.

- Тогда… может это нескромно… но всё- таки… а себя?

- Чего ж тут нескромного? Странно, что твои друзья не заинтересовались.

- Да нет. Думали. Просто спросить…

- Понятно. Если честно - не знаю. Всякие там… повреждения, раны, переломы, да всё что угодно - запросто. А вот это… не знаю, - вздохнул Максим.

- Но кто вы?

- Не знаю. Теперь - вообще не знаю. Но это не мешает помогать талантливым поэтам, правда? Кстати, мы закончили. Отдыхай. Насчёт врачей - будут любопытствовать стой на своём: " Ничего не знаю, просто выздоровел".

- Но мы не прощаемся? Вы сейчас у Светланы остановились.

- " Остановился!" Здорово даже тормознул.

- Да. Из-за меня. Извините. Но всё равно, не прощаемся, я пока надумаю, как благодарить.

- Оду похвальную напишешь.

- Идея! - принял всёрьёз парнишка шутку Максима.

" Надо будет помочь. Пусть напечатают. А то у него ещё впереди разочарование с Тамарой… Ну а что он хочет? Чтобы рядом сидела и вздыхала, когда он будет "любовь - кровь" рифмовать? Или там, по вечерам сюжеты развивать. Прям как Патрик, один в один. Но, наверное, хорошо, что кроме всяких оболдуевых или закрученных есть и такие".

Во время второго сеанса в хосписе старик уже открыл глаза и попытался улыбнуться бескровными губами. Но Максу было не до улыбок. Да и вообще не был он расположен к этому пациенту. Да, советь, да, жалость, но это не приносит ни уважения, ни любви. Да и отвлекаться Макс не хотел - надо было скорее заканчивать дела в этом городе. И так задержался. Ближе к утру больной заговорил.

- Спасибо, молодой человек. Теперь выслушайте меня. Вы же можете отдыхать и слушать?

- Да, слушаю, - рассеянно подтвердил Максим, привычно смакуя лунные лучи.

- Вот вы думаете, я… Нет, не об этом. Я был в некоторой степени причастен к гибели одного из ваших.

- " Наших"? Это каких? - начал собираться с мыслями Максим.

- Был один парнишка. Вот также лечил. Правда, не только лечил. А вы?

- Что я? - Максим оторвался он лунного света и присел рядом со стариком.

- Тоже, небось, не только лечите? Нет, опять не о том… Это всё наркота. Сажают на иглу конкретно. Мысли путаются… Так вот, этот парнишка… Ну, вы должны знать о ком я. Вы же наверняка знаете друг о друге… Белый. Да, Белый. Знаете?

- Знаю, - хрипло подтвердил Максим.

- Что он пропал, тоже знаете. Так вот. Он не пропал. Он погиб. Уничтожен. Спецоперация.

- Но я думал…

- Что вы все неуязвимы? Нет. Нашёл, нашёл наш бывший управу. Абсолютное оружие нашёл. Год готовил, а потом ударил.

- Но я… насколько я знаю, он… Белый… меньше года…

- Да. Как наш мог это предвидеть - не знаю, но девушку эту припас заранее.

- Девушку?!

- "Седая", слышали о такой? Вот она и есть это самое абсолютное оружие. И берегитесь. Говорят, она вместе с ним… растворилась или взорвалась. Неправда. Опять припрятали до поры, до времени. Может, для вас.

- Но где!!??

- Не знаю. Шеф много тайн унёс с собой в могилу.

- Откуда вы всё это знаете?

- Я только в общих чертах. Был причастен. Меня после последнего ранения - на кабинетную работу. Дело одно мы состряпали. А потом все - вот так. Быстротекущая онкология. Про Кеннеди слышал? Убили которого в прошлом веке. Так там тоже главных свидетелей вот такой формой рака быстренько успокоили. Но я дам вам ниточку…

- Зачем вы это делаете?

- Я двадцать лет проработал в органах! Щит и меч держал в руках. Четырежды ранен! Семьи из- за этой службы не завёл. А меня - вот так! Вначале в спецбольнице держали, чтобы не проболтался, а потом, когда и говорить не смог - сюда подыхать. Теперь я им… Когда увидел вас - понял - судьба. Опять отвлёкся. Так вот. Есть в столице один маленький микроб. Серенькая мышка. Поэтому всё ещё и "есть". Запомните адрес. Он знает больше. Скажете: " Маринер". Ради меня всё расскажет. Мы с ним когда-то такую операцию… - заулыбался старик, вновь впадая в беспамятство.

" Мы с ним. В прошлом году. Старики - разбойники", - вздохнул Максим, вновь начиная своё целительство. Пока получалось плохо. переваривая новую информацию, юноша не мог успокоится. Хотя, новое было только то, что девушку натравили на него эти - с горячим сердцем и холодными руками. И чистыми мозгами. Но за что? И ещё эта Седая больше года ими готовилась. Это что, такие прогнозы у них? Ладно, заглянем и к микробу. А пока… Нет, всё же, что за операции такие деды могут прокручивать? Ладно, сосредоточился!

- Ну вот, боли больше не будет. После обхода продолжим. А там, ну через пару суток будете как новенький, - обещал утром пришедшему в сознание пациенту Максим.

- Какой уже в сорок пять " новенький". Да и вообще…

- Сорок пять? Вы сказали сорок пять? - прервал его потрясённый юноша.

- Да, молодой человек. Эта зараза никого не красит. Но я не об этом. Немедленно уезжайте. Узнайте всё. Чтобы найти… противоядие. А не то наши ребята…

- Но я же никому…

- Вы так думаете? Езжайте же! Действуйте.

- Я ещё не закончил ваше лечение.

- Вы думаете, молодой человек, я тогда у вас жизнь вымаливал? На коленях? У нас такие долго не задерживаются. Только если наверху. А так большинство - как я. Верят и жизни за свои идеалы не пожалеют. Пока вот так… Я только и просил, чтобы вернули силы сказать… Поэтому - езжайте.