Михаил Китовский - Книга без названия

Как и у лимона в квартире родителей, все местные растения имели листья. Ян сорвал несколько травинок и попытался определить, светятся они или нет. Хотя, зачем им люминесцировать - солнца вокруг и так полно. Его лучи проникали даже сквозь кроны деревьев. Это делало воздух зеленоватым и живым.

Помимо дорожек, в парке был небольшой пруд и спортивная площадка. С площадкой всё ясно - там дети учёных гоняли мяч, а старики накачивали мышцы (говоря правду, настоящих стариков Ян здесь не видел. Дюк как-то упомянул, что люди могут дожить до восьмисот. Только на Земле они не остаются: повзрослевшего человека манят глубины космоса. А если к пятидесяти годам появляются морщины и отрастает живот, есть масса способов от этого избавиться. Цивилизация людей уже давно победила старение).

А вот пруд Яну понравился. В Сан-Прожекторе он любил бродить по набережной и глядеть на куда-то спешащую воду. В мокрый сезон, когда река поднималась, он гулял возле городского пруда и смотрел, как искрятся в воде огни небоскрёбов. Он любил такие прогулки (на одной из них он встретил Лио), но выдавались они не часто. В сезон дождей у собирателей много работы, а как только с неба начинает сыпаться первый пепел, река пересыхает. Удовольствия от шатания вокруг грязной лужи нет никакого.

Здешний же пруд не пересыхал никогда. Он был достаточно большим, чтобы в нём водились рыбы, и достаточно широким для лодочников. Повсюду кружили неизвестные Яну птицы. Все живые существа, которых он здесь видел (кроме Лайна), были органическими. Вообще, к механике тут относились чуть ли не враждебно: все технологии стоились на неизвестных внизу законах физики, а солнечный сок не использовался вообще.

Но Яна это мало волновало. Он просто наслаждался жизнью. Днём гулял вместе с Лио и учился, а по ночам лежал на теплой крыше и глядел на звёзды. Облаков в те дни было немного, поэтому зрелище открывалось фантастическое.

– Знаешь, Ли, - сказал он в одну из таких ночей. Девушка лежала рядом и тоже любовалась небом. - Если и есть для наших людей нечто невероятное, то это не солнце, как говорят в церкви, а звёзды. Почему у нас о них никто не слышал?

"Очень просто, - ответил Ян самому себе, - уж слишком они напоминают те маленькие фиговины, которые сваливаются на твой дом и приносят беду. Никто из наших не знает, что вырезанный кусок появляется в другом месте, вот и сочиняются всякие сказки о проклятии".

– А ты разве не помнишь сегодняшний фильм? - спросила Лио. - Там говорилось, что звёзды - это солнца. Только очень-очень далёкие. Миллиарды и миллиарды солнц. Что бы сказали в наше церкви, узнав, что светило не одно? Да им это просто не выгодно, вот мы и забыли о звёздах.

– Наверное… - согласился парень.

В общем, жизнь продолжалась. Не такой уж она была и плохой, чтобы тосковать по дому, но почему-то Ян грустил. Он прятал это чувство под радостью новых впечатлений, однако полностью избавиться от него не получалось. Тоска появлялась ночью, в момент, когда нужно было засыпать. Собиратель долго ворочался, не зная, как отвязаться от этой мерзости. Лио спала рядом, но будить её ради бессмысленного разговора было глупо. Вздыхая, Ян переворачивался на другой бок, и пытался понять, что же его так гложет.

И однажды, до него дошло. В тот день они гуляли по парку вместе с Дюком. Исследователь, наконец-то избавился от работы и решил провести пару часов вместе с друзьями. Они зашли в тот конец парка, где практически не было народу, и Ян сказал:

– Дюк, я должен вернуться. Мне нравится ваш мир, и я хотел бы побывать в космосе, но я тоскую по дому.

Учёный посмотрел на него, как на больного, а затем похлопал по плечу и утешил:

– Не печалься, это обычное чувство лишнего человека. Тебе нравится наш мир - он хорош, красив и безопасен. Ты жил бы здесь хоть тысячу лет, но тебя смущает одна маленькая деталь. Ты чужой, Ян, и твоё подсознание говорит, что вся эта красота создана для других, а не для тебя. Здесь твоей психике дискомфортно: слишком многое изменилось и слишком много всего надо знать, чтобы быть счастливым в этом мире. Так чувствует себя иммигрант, нашедший лучшие условия. Куда легче окунуться в привычную для тебя среду, чем познавать что-то новое и расти. Пойми, это нормальное чувство, хотя многие не понимают, как можно тосковать по серой и грязной помойке.

Ян вдохнул полную грудь чистого небесного воздуха.

– В чём-то вы правы, Дюк. Наверное, именно в этом и кроется причина ностальгии… Но у меня друга проблема. Я тоскую по семье, ведь я обещал им вернуться. Я поклялся маленькой Элли, что обязательно приеду. А нарушать обещания - очень нехорошо.

– Пойми Ян, что эксперименты ещё не закончены. По-правде говоря, они ещё и не начались. Пока что, мы ждём, когда вы адаптируетесь к новому миру. Ждём, чтобы вы привыкли к яркому солнцу и чистому воздуху. Здесь всё не так, и неподготовленный человек может запросто сойти с ума.

– Но ведь основной эксперимент закончен! Я дошёл до самого высокого здания, забрался на него и взял в руки "Солнечного жука". Разве вы добивались не этого?

Дюк вздохнул, словно учитель, уставший объяснять непонятливому ученику простую истину:

– Да, Ян, мы добивались именно этого. Но разве ты не понимаешь, что это была только первая часть эксперимента? Ты должен остаться с нами и завершить исследования. Ведь если результат окажется положительным, всему твоему миру откроется небо! Не только ты и Лио будете счастливы. Это станет днём, когда человечество вновь объединится…

Ян рассмеялся, правда, радости в его смехе не было никакой:

– Сколько раз вы уже проводили этот эксперимент? Четырнадцать? И сколько раз вы открывали нам небо? А чем мы с Лио отличаемся от тех предыдущих? Что не шарахаемся при виде телевизоров и спокойнее относимся к вашим техническим новинкам? С чего вы взяли, что у нас внизу вообще есть прогресс? Не технический, конечно, а духовный. Ведь тысячелетиями людьми движут всё те же силы - власть, деньги, сила… Разве вы можете гарантировать, что от нас с Лио зависит будущее человечества?

В ответ, Дюк тоже рассмеялся. Ян вдруг понял, что последний вопрос получился дурацким, и надо бы его переиначить. Но учёный его опередил:

– Да, Ян, я гарантирую, что от вас с Лио зависит будущее человечества. И от каждой из тех четырнадцати пар оно зависело. И даже более того - от каждого человека, который жил, живёт или будет жить. Любой из нас вправе сказать, что от него что-то зависит. Но одними словами тут не ограничишься - надо действовать, самому что-то менять. Иначе, действительно, никакого прогресса не будет.

– Так вы отпустите нас домой или нет? И вообще, вы отпускали предыдущие пары? Или они всю жизнь страдали здесь…