Книга без названия

Исса Кодзоев

Да, Назрань уже город, серьезный город, хотя еще не мегаполис.

Туда идут люди, сюда снуют люди - спешат, как истинные горожане.

Я тоже спешу по мере своих физических возможностей, чтобы не отстать от горожан.

- Они убили Анну… - это говорит один из встречных.

Холодно мне сделалось, а в душе - туман. Я встал.

- Почему убили? - требую ответа у этого человека, которого вижу в первый раз, - за что убили? Анну Политковскую?

Те люди тоже остановились.

- За что? - голос говорившего дрожал от гнева, обиды и, видимо,… от бессилия, - за что? Когда стадо коров видит пролитую на землю кровь, поднимает вой, животные возмущаются такой жестокостью. Это у них заложено изначально. Так неужели же мы, люди, наделенные от Аллаха разумом, хуже стада коров? Обнаглевшие йовсары *убивают самых светлых из нас, а мы…, вот смотри, отец, - он повел рукой вокруг, - идут себе спокойно по обыденным делам, болтают, жуют…

Безнадежно махнул рукой. Эти люди пошли дальше.

Я до сих пор не встречал в Ингушетии ни одного человека, у которого смерть Анны не вызывала бы чувство горечи. Я говорю о человеках, ибо не каждое двуногое является человеком.

В Назрани молодежь попыталась организовать траурный митинг, но «менты» разогнали своих сверстников-соотечественников дубинками. И это были не псковские менты, и не красноярские, а свои, ингушские - синдром чрезвычайки.

Интересно бы знать: хоть один отец-ингуш залепил ли пощечину сыну-менту, который посмел поднять руку на мирный свой народ? Плюнул ли в лицо? Сказал ли уничижительное слова «ЖIали!» *И, если да, один из ингушей все же это сделал, то мы народ еще живой, достойный самоуважения - и дух галгайский еще не умер!

7 ноября 2006 года в Москве была убита Анна Степановна Политковская, отважная и неподкупная, борец с беззаконием и жестокостью, защитница справедливости. Да постигнет скорая кара ее убийц!

Эта книга посвящается ее памяти

Автор

28 августа 1941 года - немцы Поволжья.

2 ноября 1943 года - карачаевцы.

28 декабря 1943 года - калмыки.

23 февраля 1944 года - ингуши.

23 февраля 1944 года - чеченцы.

8 марта 1944 года - балкарцы.

18 мая 1944 года - крымские татары.

27 июня 1944 года - греки из Крыма.

Ноябрь 1944 года - хемшиды из Грузии.

Ноябрь 1944 года - турки-месхетинцы из Грузии.

Июнь 1949 года - греки из Грузии.

Повествования о том, что вы не найдете в книгах, и что вам не рекомендуют вспоминать; повествования об истинных, но не канонизированных героях; повествования о Черной Среде и других нелегких временах.

И обрушится Черная Среда на наш народ черной водой. *

Враги хлынут, как саранча на цветущее поле.

Умирающих безжалостно будут сбрасывать с одров смерти.

Детей будут вырывать из теплых постелей.

А молящихся сгонят с молитвенных ковров и погонят…

И не дотянется рука мужа до рукояти кинжала…

Опустеет страна.

Дикие звери долго будут чесаться об углы наших домов.

Все произойдет подобно страшному потопу: где одни тонут сразу, другие гибнут в пучинах, цепляясь за коряги, а третьих волны настигают, когда до спасения остается рукой подать.

Пройдет тринадцать лет.

И побегут одни, обгоняя других, как дети, услыхавшие зов Матери.

Потом - толпами.

И весь народ устремится - и будет обретена Родина!

И будет каждый живой счастлив!

И впредь цепляйтесь за Родину, как дите цепляется за подол матери,

ибо желающих оторвать вас от нее будет много.

В месяц Сафара,

В день Черной Среды,

Как дикая свора

Явились враги.

И старых хватают,

Пугают детей, -

Нас всех изгоняют

Из Отчизны своей.

Ревут паровозы,

Вагоны скрипят,

Состав за составом

На Север летят.

Случилось же то,

Что устазы *сказали:

Кому доверялись,

Те подло предали.

Прощай, наша Родина,

Родимый Кавказ!

Всевышнему Богу

Молись за нас.

Терпенье даруй нам,

Великий Господь!

В отчизну верни нас,

Великий Господь!

В овальном зале Совета Решений вокруг большого круглого стола уселись девять деканов девяти факультетов Института Тайных Исследований, единственного в таком роде института большевистской империи, о существовании которого абсолютное большинство населения и понятия не имело; в высших кругах власти были догадывающиеся, были и осведомленные, но посвященных на тот день было трое: Иосиф Сталин, Лаврентий Берия и засекреченный работник, сателлит, именуемый в секретных документах Курьер.

Говорят этого самого Курьера в тайне побаивается и сам Великий Вождь Мирового пролетариата, но Лаврентий Берия уж точно при встрече с ним ежился, и это продолжалось с того самого дня, как он стал наркомом Внутренних Дел.

Это был самый радостный день в его жизни: он достиг той вершины, о которой и не мечтал в начале пути.

… Ярко сияло солнце. Лаврентий выскочил во двор Кремля и направился к своей машине. Его ждали шофер и охрана. Он шагал мягкой походкой танцора.

- Лаврентий! Поди-ка сюда.

Не веря своим ушам, Берия повернулся в ту сторону, откуда его так фамильярно окликнули. Там стоял худой старик в заношенной неопрятной одежде. Даже очки без одной дужки - там шнурочек. Берия его видел и раньше в коридорах Кремля, но принимал его за чернорабочего. Но как он смеет?

- Оглох что ли? Поди, раз говорят, - поманил тот пальчиком. Берия повернулся к чекистам-охранникам, но те сохраняли непроницаемые лица. Они даже не пошевелились.

Вопреки всему тому, что он о себе думал, Лаврентий подчинился манящему грязному пальчику со сломанным ногтем.

- Ты, Лаврушка-Иудушка, парень ловкий! Потому и взяли тебя. Как ты лихо расправился с Ошумом Алиевым и Мусави! Помнишь? Молодец! Ты двухсторонний, как плащ фокусника: мусаватам сдавал все тайны из бюро, а в бюро носил все тайны мусаватов - слуга двух господ. И этим господам плохо, и тем господам - плохо, а тебе одному - хорошо. И никто ни гу-гу. Не каждый сумеет. Ловкач! С того самого времени и следим - какой ты пловец в этой жизни. Как говорится: естественный отбор, выживешь - подберем, нужен будешь; загинешь - туда тебе и дорога. Выкарабкался, стервец! Из дерьма вылез чистенький, как мужик из бани!

У Берии выступил пот на спине…

Как этот человек, этот грязный бродяга смог пробраться в темные лабиринты его прошлой жизни? Лаврушкой-Иудушкой его прозвал грузин-революционер из Кутаиси Александр Датвиашвили. Нету в живых Александра Датвиашвили, его в 1933 году расстреляли «за попытку совершить контрреволюционный переворот в Грузии». На последнем допросе с «применением революционных средств дознания» измученный Датвиашвили попытался встать с залитого кровью пола, но не смог: руки скользнули в собственной крови. Повалился на бок, выплюнул кровь с зубами и прохрипел: