Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – коннетабль

Справа и слева проплывают отдельно торчащие скалы, как острые клыки. Я и раньше на такие косился с опаской и недоумением. Ну почему вдруг на ровном месте такие длинные и острые?

Под сапогами звенит сухая выжженная глина, часто такая же красная, как и бегущее над головой страшное небо. Редкие клочья травы больше смахивают на мотки колючей проволоки или веера из длинных лезвий бритв, чем на что-то живое.

Встретились идеально ровные каменные шары размером с холмы. Почти все погружены в землю до половины, только один неведомая сила выкатила на выветрившуюся плиту, где и блещет во всей грозной красе бильярдного шара для сверхвеликанов.

Соммерс все так же впереди, за ним след в след Тиранит, я плетусь замыкающим, бросая по сторонам быстрые взгляды. Странные клочья тумана, что умудряются переть против ветра, непонятные звери и фантомы, странное зарево на юге, хотя должно быть на востоке… или на западе?.. странные зубатые птицы, но это все не слишком странно, если вспомнить, что и по ту сторону океана хватает странностей, только местным они не кажутся странностями.

Другое дело, что все, кого встретил на этой стороне, обладают ярко выраженным… м-м-м… колдовским даром. Или это не дар, а работа амулетов или талисманов – неважно, главное то, что все преспокойно делали то, что там мог только я: хозяин таверны как-то создает, не зажигая печь, жареную дичь, а также по одному лишь прикосновению определяет процент золота в монете, количество примесей, как будто делает мгновенный спектральный анализ, один в таверне щелчком пальцев зажег огонек, другой – движением головы сменил всю одежду, включая сапоги, а чего стоит тот прозрачник, один в трех телах?

Я видел, как Соммерс на ходу повел рукой, и впереди проявились из пустоты зверьки размером с крупную крысу. Они совершенно не обращали на нас внимания, рылись в остатках крупного зверя, похожего на козу, но Соммерс тут же свернул в сторону, и мы обошли их по большой дуге, стараясь не привлекать к себе внимания.

Оглянувшись, я видел, как из норок выскакивают новые зверьки, поднимаются на задние лапы и нюхают воздух. Тиранит тоже оглянулся и ускорил шаг.

Ни одна группа искателей сокровищ в этих краях, мелькнула мысль, не может обходиться без мага, на худой конец – колдуна, но здесь почти каждый владеет целым магическим арсеналом. Если в Армландии я был среди воинов, то здесь очутился среди колдунов разного калибра. Для Соммерса или Тиранита пользоваться магией так же просто, как для воинов то и дело хвататься за рукоять меча.

Они часто сближались и переговаривались так тихо, что я не мог уловить ни слова. Нарастающую опасность я чувствовал все острее, но, как ни оглядывался в страхе, вблизи никого, наконец сообразил, что эти двое замыслили что-то в отношении меня.

Справа и слева поднимаются небольшие каменные холмы, потом сблизились и выросли, мы некоторое время шли как по ущелью. Соммерс двигался все медленнее, вертел головой, я чувствовал неуверенность в его движениях, наконец он проговорил:

– Стоп, место хорошее, можно перевести дух.

Тиранит тут же остановился, сбросил мешок с плеч.

– Хорошее место, – согласился он. – Хорошее.

– Если не считать, – сказал Соммерс с кривой ухмылкой, – что здесь провалился Кривой Дуб.

– Ну-у, – протянул Тиранит, – это когда было… Третий и Четвертной потом так здесь все проморозили, в отместку за брата! Сейчас под нами скала… я даже не знаю, на какую глубину она и тянется.

Я осторожно сел на валун, спиной к скале. Сзади никто не кинется, разве что пройдет сквозь камень. Из припасов у меня только немного сушеного мяса и кристаллы, хозяин таверны назвал водяными, но не объяснил, как пользоваться.

Тиранит тоже сел, по его виду не скажешь, что изнемог, но ладно, я во всем новичок, Соммерс ловко расплел узел на горловине вещевого мешка. На свет появились полотняный сверток с едой и большая медная фляга.

– Пить будешь?

– А что там? – спросил я.

– Веселуха. Не знаешь? Эх ты, откуда и забрел в наши края… Это вроде вина, но только из местных кактусов.

– Спасибо, – поблагодарил я, – у нас она зовется иначе. Нет, у меня от алкоголя голова болит…

– Голова болит, – передразнил он. – Этим голову только и лечат! Ладно, нам больше останется. Тиранит, ты не против?

Тиранит ухмыльнулся безгубым ртом, во рту блеснула сточенная почти до десен роговая пластина.

– Еще как не против.

– Тогда держи.

Соммерс налил красноватой жидкости в металлический стаканчик. Тиранит принял, лицо стало счастливым еще до того, как он поднес его к губам.

Я осторожно пожевал мясо, стараясь определить, из какого зверя, но не понял, даже насчет сыра тоже не врубился. Похож на овечий, но резче, козий тоже мягче, а от этого так и пахнет агрессивностью и нерассуждающей мощью зверя, который дал молоко.

По земле носятся с невероятной скоростью муравьи, словно по раскаленной сковороде. На моих глазах крупный жук сел на стену большого камня и начал быстро-быстро вгрызаться в него. Послышался скрип и визг, словно заработала небольшая бормашина. Из выемки вылетают измельченные в песок крупинки камня. Жук углубился до половины, я не верил глазам, а потом и вовсе исчез, только песок продолжал некоторое время вылетать, затем выдвигался и лениво сыпался с краю, а когда все стихло, Тиранит, наблюдающий за моей реакцией, проговорил задумчиво:

– Откуда ты все-таки приехал?.. Даже этого не знать…

– Чего?

– Да эти жуки, – пояснил он, – всегда в это время роют норки и откладывают там яйца. Сплошняком! Посмотри по сторонам, везде хоть один да роет…

Я прислушался и в самом деле уловил слабый звук бормашины. Даже два, один справа, другой – спереди.

– Уже не вылезут, – сказал он. – Все. Мамаша забьет дырку с той стороны, чтобы никто не сожрал ее беспомощных детей, а они прогрызут выход сами.

– А чем они будут кормиться? – спросил я. – Ах да, ее же и сожрут… Видать, серьезные у нее противники, если норку не в земле роет, а в камне грызет…

– Наверное, – ответил он безучастно. – Слушай, а может быть, тебе не в Квентин лучше, а в Любель? Это куда ближе. И купцы там богатые. За любую твою находку отвалят не меньше. А то и больше.

Я сказал тоскливо:

– Да нет у меня никакой находки. Так, хочу снова выйти на ту сторону Барьера. А вообще хочу пройти до северного океана.

Он посмотрел на меня с сомнением. Я жевал сыр, прислушиваясь к ощущениям. Вообще-то могли бы попытаться меня убить в дороге, я не раз поворачивался к ним спиной. Но все древние находки обычно остаются простыми кусками металла или дерева, немногим удается их пробудить к жизни и заставить служить. Потому тот, кто продает, всегда подробно показывает, как и что, без этого самая ценная находка ничего не стоит. Я еще в Амальфи слышал рассказы челяди, как в shy;сокровищнице некоего короля пять веков пролежала некая штука. Все правители пытались ее оживить, все их мудрецы, но только совершенно случайно оживил внук последнего короля. Оказывается, для этого обязательно нужно набрать полный рот воды. Мальчонка собирался подкрасться к своей старшей сестре сзади и обрызгать и по дороге ухватил из рук задремавшего деда его красивую игрушку…