Мария Гинзбург - Хозяйка Четырех Стихий

И кто украл Карину.

Поджер смотрел вслед Владиславу. Ваниэль страстно захотелось, чтобы хирург пошел вслед за своим другом и дерзкий замысел Шенвэля провалился с треском.

Но треск в этом случае был бы чрезвычайно оглушительным.

На миг Ваниэль увидела обезображенные трупы эльфов, кровавой горой возвышающиеся на поляне, услышала крики женщин, которых толпа забивала ногами...

Эльфка закусила губу, чтобы не заплакать.

– Ты хочешь пойти за своим другом? – спросила Ваниэль.

– Да, – после некоторого молчания признался Поджер.

– Но ведь он даже не поблагодарил тебя, – сказала эльфка, лихорадочно соображая, как бы задержать мужчину подольше.

– Кто-то оглушил его, забрал плащ, – возразил Поджер. – Что-то очень нехорошее происходит...

Хирург откашлялся и добавил:

– Ты меня извини, я бы сейчас все равно не смог бы ничего...

– Ну что же, нет так нет, – сказала эльфка. – Но ты и так сильно приподнял мандречен в моих глазах.

Поджер, который не сводил глаз с Купальца и мысленно, очевидно, был уже рядом с бароном, резко повернулся к Ваниэль.

– Ошибочка вышла, – сказал он. – Я не мандречен. Я поланин.

– Это разве не одно и то же? – обрадовавшись, что удалось заинтересовать хирурга, спросила эльфка.

– Тогда серые и темные эльфы – одно и то же, – сердито ответил Поджер.

– Но Трандуил [16]всегда сидел смирно в своих чертогах над Гламрантом, – возразила Ваниэль запальчиво. – И знал, что если ему только придет в голову мысль назвать себя «королем Лихого Леса», все его серые эльфы окажутся на другой стороне реки... А Полой, сколько я живу, управляли из Мандры, разве нет?

– Ты права, – сказал Поджер и опустился на плащ рядом с эльфкой. – Мы боролись за свою независимость, как могли. Наши народы действительно более близкие родичи, чем серые и темные эльфы. Мандречь и поланский очень похожи. Но полане – это совсем другой народ, чем мандречены. Ты так больше никогда не говори, если не хочешь неприятностей. Мандречены переломили нам хребет, распевая свои сказочки о единстве братских народов. К сожалению, у нас не было таких отчаянных героев, как Черная Стрела, например.

Только тут она поняла, по какой дорожке Поджер вел ее с самого начала.

– Но ведь Черная Стрела погибла, – невозмутимо сказала Ваниэль. – Ее отряд попал в засаду, и их всех вырезали. Над трупами солдатня надругалась так, что Черную Стрелу опознали только по наколке, которую все Ежи делали себе на груди. По черной стреле. Тело даже выставили на всеобщее обозрение, чтобы не возникло сомнений.

– Но я слышал и другую версию, когда учился в Храме Красной Змеи, – возразил поланин. – У Черной Стрелы был возлюбленный, ледяной эльф. Принцесса наняла его после ультиматума дракона для уничтожения гросайдечей, а потом он так и остался в ее отряде. И враги, и друзья звали этого эльфа одинаково – Мастер на Все Руки. Так вот, говорили, что он вынес Черную Стрелу из засады, хотя сам пострадал. И еще говорили, что Мастер на Все Руки смог убедить Черную Стрелу, что эта война для нее закончена. А наколка... Темные эльфы боготворили свою принцессу. У нее было много двойников. Люди приняли желаемое за действительное с этой татуировкой, прости за игру слов, – накололи сами себя. Ведь смешно было бы думать, что эльфийскую принцессу из царствующего дома зовут именно так. Понимаешь?

Ваниэль прекрасно все понимала.

– Может, ты знаешь и настоящее имя принцессы? – спросила эльфка.

– Я даже знаю, почему татуировка у тебя совсем не соответствует имени, Ваниэль, – сказал Поджер тихо. – Я в юности бредил тобой. У меня нет магического дара. Но пациенты за глаза так и зовут меня – Мастером на Все Руки...

У него был такой голос, такое выражение глаз, какого Ваниэль не видела последние лет сто.

– Ты сказал, что у тебя настроение пропало, – сказала эльфка, пристально глядя в лицо Поджеру. – Может, я попробую его тебе приподнять?

Поланин поднял руку, словно защищаясь.

– С настроением у меня уже в порядке, – сказал он.

– Вот и хорошо, – сказала Ваниэль и легонько толкнула его в грудь.

Хирург откинулся на спину. Он смотрел на крупные звезды над собой. Голоса на поляне становились все громче, но Поджер их уже не слышал. Звезды сошли со своих орбит и затянули поланина в бешено мчащуюся воронку.

Колючая звезда портала еще сияла над Купальцем, когда Владислав выбежал на поляну. Барон знал, что если метнуть в телепорт любую вещь прежде, чем он закроется, то портал собьется и исторгнет из себя тех, кто хотел им воспользоваться. Владислав подхватил с земли камень, и, замахиваясь, рванулся к священному костру. Его излюбленным оружием была праща, здесь барона не могла превзойти даже его возлюбленная ведьма. И сейчас Карине предстояло горько пожалеть о том, что она не выбрала себе в любовники копейщика, или, скажем, меченосца. Да и рога Владислав, несмотря на возраст, носить был не согласен. Барон не спросил ведьму, где она пропадала всю ночь и большую часть дня, не желая оскорбить недоверием, ожидая, что Карина сама как-то объяснит свое отсутствие. Но Карина молчала. Вот, значит, что скрывалось за ее молчанием!

На пути барона оказался старый волхв. Этот старый пень словно вырос из-под земли прямо перед ним. Владислав попытался обойти священника, но Дренадан захотел благословить барона. Тот был готов задушить его собственными руками. Однако вокруг было слишком много рабинцев, и подобная выходка могла дорого обойтись Владиславу. Стоя на коленях и ощущая сухую старческую ладонь у себя на макушке, барон смотрел на Купалец. По щекам его текли слезы злости и отчаяния. Рукотворная звезда погасла. Телепорт сработал.

Полет продлился недолго. Эльф телепортировал себя и ведьму всего лишь на другой берег залива. Магическая сфера, защищавшая путешественников во время переброски, лопнула, и на Карину обрушился запах роз.

– А я-то удивилась... Ты ничем не рисковал, – смеясь, сказала она. – Браки людей и сидхов в Мандре не признаются.

Глаза Карины лихорадочно блестели. Шенвэль видел, как волны возбуждения и страха перекатываются в ее ауре. Ведьме хватило смелости пойти с ним, но теперь она боялась.

– В Фейре признаются, – сказал Шенвэль спокойно.

Карина прижалась к эльфу и сказала тихо:

– Я думала, что больше никогда не увижу тебя.

– «Ах, не надо таких слов!» – передразнил ее Шенвэль.

Карина смущенно опустила голову. Что-то тихо шептали волны, ложась на гальку. Эльф чувствовал тепло тела ведьмы. Он посмотрел на огни другого берега. Приглушенная расстоянием музыка казалась даже красивой. Шенвэль взял Карину пальцами за подбородок, поднял ее лицо. Лунное серебро наполнило глаза ведьмы.