Дмитрий Воронин - Наследник Атлантиды

Наблюдая за человеком, Лорд-Протектор в который раз убеждался, что выбрал правильную политику. Толстяк отчаянно боялся, прямо-таки трясся от страха, но его общий психоэмоциональный фон, который Биззар мог уловить, не подвергая мозг аборигена ни разрушительному воздействию сканирования, ни пси-подавлению, говорил о том, что послушание гарантировано. Почти гарантировано — до тех пор, пока этот человек не выйдет из стен дома, не почувствует себя на свободе. Там страх перед атлантами в целом может возобладать над страхом перед наказанием — и он попросту сбежит. Теперь следовало сделать следующий шаг — превратить толстяка из раба по страху в раба по выгоде.

— Теперь расскажи о себе.

Толстяк начал рассказывать. Он говорил много, с бесчисленными подробностями, сбиваясь и часто возвращаясь к уже сказанному, с той торопливостью, которая не хуже контроля эмоций выдавала желание укрыться за водопадом слов от пожирающего его страха. Лорд-Протектор слушал внимательно, не раз переспрашивал, уточняя детали. Куда больше, чем слова, его интересовали эмоции Смита, бьющие фонтаном столь сильным, что не приходилось даже напрягаться, дабы их уловить и оценить. Пожалуй, этот абориген был самой настоящей находкой — букет нереализованных амбиций, жадность, зависть, полное отсутствие совести... при должном подходе из него можно сделать жемчужину Служения.

— Мы нуждаемся в помощи. — Лорд-Протектор несколько мгновений помолчал, давая человеку возможность оценить услышанное. — И награда за эту помощь может быть... любой.

— Любой? — Исаак ощутил, что непосредственная угроза его жизни отступила, и испытал некоторое облегчение.

— Любой, — подтвердил Биззар. — Разумеется, я не имею в виду мелочь вроде денег, женщин, удовольствий... это подразумевается само собой. Ты должен понимать, что все это меркнет перед главной наградой — властью. Право стоять у трона Атлантиды может быть предоставлено немногим... лишь тем, кто докажет, что достоин этой высокой чести. Искреннее и верное Служение может привести тебя к истинным вершинам, и для тебя не будет ничего невозможного.

Облизнув разом пересохшие губы, Смит уставился на Хозяина невидящим взглядом. В голове крутились странные мысли... он верил словам чешуйчатого великана. От этого существа исходила волна уверенности и силы, к тому же ему удалось затронуть в душе Смита самую нежную, самую болезненную струну...

Жизнь проходит, давно уж начался пятый десяток — а что б этой жизни достигнуто? Дом в захолустье, машина трехлетней давности, счет в банке... С точки зрения какого-нибудь мойщика окон или разносчика пиццы, счет был более чем солидным, но сам-то Смит знал — среди тех, с кем ему доводилось общаться, имелось немало толстосумов, кто в неделю на любовниц тратили больше, чем самому Смиту удавалось заработать за год. И никаких перспектив — все места у сытных кормушек давно разобраны, и никому — тем более носящему заурядную фамилию Смит — не удастся потеснить сильных мира сего.

Никому?

Да, Хозяин говорит правду. Пришельцы из другого мира могут многое, но им не обойтись без помощников. Без тех, кто поможет сориентироваться в этом новом мире, наладить нужные связи... ведь деньги не решают всего, а вот нужные люди — это сила. И у него, у Исаака Смита, была возможность найти нужных людей. Годы, на протяжении которых он вновь и вновь пытался пробиться в элиту этой страны, позволили ему наладить множество контактов... не очень полезных контактов, если призадуматься. Люди не слишком горели желанием тесно общаться с полуевреем, даже визитная карточка которого, несмотря на изысканную бумагу и золотое тиснение, вызывала ироническую улыбку. Зато теперь... о, они будут очень внимательны. Смит представил заискивающую улыбочку этого жирного ублюдка Брюстера, который еще несколько дней назад цедил слова сквозь зубы и всем своим видом демонстрировал Смиту наличие в своем роду пассажиров легендарного «Мэйфлауэра». Да... если правильно поставить дело, то все эти Брюстеры, Джефферсоны и другие, кичащиеся своими предками и своими капиталами, узнают свое истинное место.

— Что я должен сделать... Хозяин? — прошептал он. Глаза Смита светились преданностью.

Лорд-Протектор удовлетворенно кивнул. Да, все получилось именно так, как он и рассчитывал. Всего капля пси-воздейстьия, слабенькая, не внесшая ни малейшего изменения в психику человека. Она лишь создала нужный настрой и добавила чуть-чуть доверия. И теперь этот толстяк будет землю рыть, лишь бы угодить Властителям.

У Властителей явно были неприятности — в этом Смит не сомневался ни на мгновение. Хотя лица атлантов и не отличались эмоциональностью, но их поведение было нервным. Один из атлантов — Архонт Дарбек, Смит уже научился немного отличать их друг от друга — куда-то отлучился, а по возвращении все пришельцы собрались в библиотеке, откуда долго доносились непонятные фразы. И Исаак мог бы поклясться, что в голосах этих слышалась тревога.

Прошло почти два часа, прежде чем его вызвали к Хозяину. Остальные Архонты уже оставили библиотеку, отправившись к своим приборам. Громоздкие конструкции великаны перетаскивали сами, не подпустив к ним ни слуг, ни Смита. Сам Исаак был этому только рад — на вид оборудование пришельцев выглядело довольно массивными, а он был уже не в том возрасте и, что важнее, совсем не в той комплекции, чтобы таскать тяжести. Оборудование заняло весь обширный подвал дома, и теперь пришельцы проводили там большую часть времени. Чем они там занимались, не знал никто — ни Смиту, ни другим слугам не было дано права посещать подвал. Под угрозой немедленной смерти — и в тоне Властителя Шердена, отдававшего этот приказ, ясно слышалось, что любой нарушитель тут же получит обещанное, без промедлений и проволочек.

Сам он тоже не сидел сложа руки. За прошедшие дни в доме побывало человек десять — большей частью это были Довольно малозначительные, можно сказать, бесполезные люди. Молочник, почтальон, двое детей, подрабатывающих в Армии Спасения и заявившихся в негостеприимную виллу с явным желанием продать хозяину изрядно засохшее печенье во имя благих и высоких целей. Молочник и почтальон остались в доме, пополнив число низших рабов Властителей. Сам Исаак, безусловно, относил себя к высшим... не рабам, рабом себя он не считал. Достаточно было посмотреть в глаза Дугласа, чтобы понять, какой незавидной участи удалось избежать Смиту. Он считал себя высшим Служителем... да, так будет верно. Не слугой — Служителем. И звучит более возвышенно, и суть отражает вернее.

Были среди гостей и другие. Полковник Чарльз Торнтон, командир базы Национальной Гвардии, расположенной в пяти милях от Лансинга, после долгой, почти часовой беседы с Лордом-Протектором, ушел молча, не попрощавшись, ничего не замечая вокруг. Смит смотрел вслед седому полковнику с ехидной ухмылкой — он мог себе представить, что ему предложил Хозяин. И в самом деле, чего мог ждать от жизни пожилой офицер, которому «торжественно» вручили занюханную, никому не нужную военную базу? Всю жизнь отдав армии, всю жизнь готовившись к войне — и на старости лет оказаться, по сути, не у дел?