Сесилия Дарт-Торнтон - Леди Печалей

— Если тебя не устраивают мои предложения, значит, у нас не может быть никаких дел.

Девушка спокойно стояла на месте, у нее хватило ума не повернуться к чудищу спиной.

Постепенно шум вокруг стих.

— Отрежь свои волосы, и я проведу тебя в замок, — сказал вдруг дуэргар.

— Тайно, и я останусь невредима? Если так, я согласна.

В руке чудовища появился хлыст и больно ударил Ашалинду по горлу. Дуэргар издал странный мяукающий звук, похожий на хохот.

Не обращая внимания на обжигающую боль в горле, Ашалинда распустила волосы и отрезала их. Потом быстро вложила в лапы чудовища, так как услышала в темноте стук копыт и скрип деревянных колес.

— Птица может войти в клетку, но там она никогда не сможет петь песни.

Таковы были последние слова черного чудовища. Дуэргар быстро пошел вперед. Ашалинда последовала за ним, зная, что он обязательно выполнит обещание. Дуэргар повел ее по краю кальдеры к дороге, по которой ехал обоз. Потом уселся рядом с извозчиком на передней повозке. Что он с ним сделал, Ашалинда не видела, но обоз остановился, и у нее оказалось достаточно времени, чтобы забраться внутрь.

Вот только она не могла сказать ни слова, потому что вероломный дуэргар украл у девушки голос. По звуку колес и стуку подков можно было сделать вывод, что повозки переезжали по мостам от острова к острову. Когда они остановились, ящики, в один из которых забралась Ашалинда, выгрузили и молниеносно куда-то внесли.

Девушка, тайно проникнув в замок, очень беспокоилась о пропавшем голосе — еще одной потере в ее жизни среди многих других. Только бы удалось найти короля, может быть, он и для этой беды предложит какое-нибудь лечение Светлых.

После долгого ожидания Ашалинда решилась наконец попробовать выбраться наружу. Она находилась в кладовке, но дверь была открыта, и оттуда проникал странный голубой свет. Девушка потихоньку выглянула наружу. Перед ней был пустой каменный коридор с несколькими дверями. Воздух был пропитан слабым запахом жареного мяса.

На Ашалинду навалилась усталость. До сих пор страх обострял чувства, но сейчас, в тишине и покое, потребность в сне взяла верх над всем остальным. Забравшись в самый дальний угол полупустой кладовки, девушка завернулась в накидку Светлых и закрыла глаза.

Из омута ночных кошмаров ее извлекло слабое эхо далеких голосов. Ашалинда почувствовала, что пора подкрепиться. Достав пироги с черной смородиной, девушка съела их и запила водой из кожаной бутыли. Набравшись сил, она выбралась из своего угла и пошла на голоса. Пришлось пройти по нескольким коридорам к винтовой лестнице на следующий этаж. Перед Ашалиндой оказалась нарядная галерея, стены которой украшали гобелены, освещенные голубыми лампами. Услышав звук шагов, девушка прижалась к дверному проему. Накидка Светлых тут же приобрела цвет серо-голубого камня и старого дуба. Не заметив ее, мимо прошло с полдюжины различных существ, следующих за фигурой, имеющей человеческое обличье.

Скрипучий голос что-то сказал о сильном запахе из ящиков, которые только что привезли. На лбу Ашалинды выступил холодный пот: она поняла, что благодаря резкому аромату содержимого нежить не почувствовала человеческого запаха. Последовав за существами, девушка завернула за угол. Бормотание, которое она услышала, доносилось из-за дальней двери, и сопровождалось оно звоном металла. Там кто-то отдавал приказы по поводу выбора вин и торопил слуг.

— Его королевское высочество скоро будет здесь.

При этих словах в висках у Ашалинды застучала кровь. Она чуть не вскрикнула от радости и ужаса. Как ей повезло! Такая удача! Под «Его королевским высочеством» говорящий мог иметь в виду только принца Моррагана. Выходит, он вовсе не спит беспробудным сном, окруженный Светлыми рыцарями. Наверняка ему известно, где находится брат. Неужели он бодрствовал все эти годы? А может, совсем недавно проснулся? Каким ужасным, тоскливым, медленно тянущимся должно было показаться тысячелетие в изгнании!

Впрочем, если принц ее узнает, беды не миновать. Он не может не догадаться, что Ашалинда совсем недавно пришла из Светлого Королевства. Как еще смертному прожить тысячу лет?

В том, что Морраган сразу ее узнает, Ашалинда не сомневалась. Принц не мог забыть смертную девушку, бросившую ему вызов, отказавшуюся от его приглашения, освободившую пленников. Она должна была все эти годы оставаться со своей семьей в Фаэрии. Если девушка появилась в Эрисе, тому могло быть только одно объяснение, каким бы невероятным оно ни казалось: какая-то дверь осталась открытой.

Вне всяких сомнений, нежить будет мучить Ашалинду до тех пор, пока она не выдаст секрет, а потом все будет потеряно. Морраган отправит ее обратно в Фаэрию с паролем, а когда Эсгатар откроет ворота, принц войдет туда вместо брата. Тогда он использует свое право на второе желание и больше не впустит Ангавара в королевство, а сам будет править вместо него. И виновата будет Ашалинда.

Нельзя допустить, чтобы ее раскрыли. Следует быть очень осторожной, слушать и запоминать.

Послышался голос:

— Избавься от этих ничтожных рабов. Если он найдет там хоть одного смертного, ваши головы повиснут на флагштоках после того, как я выброшу их в окно. Используйте только общепринятую речь — не хочу, чтобы Фитиах слышал ваше кваканье. При первом признаке непослушания я отрежу ваши языки.

Склоненные фигуры с нагруженными подносами выскочили из дверей и стали подниматься по лестнице.

Ашалинда, закутавшись в накидку, последовала за ними. Неизвестно, как долго подарок Цирнданеля позволит ей оставаться незамеченной, но быстрая смерть казалась предпочтительнее многолетней агонии лангота. Девушка решила продолжать поиски.

Пол верхнего этажа покрывали толстые ковры. Освещение здесь было ярче, на стенах висели более роскошные гобелены. Голос говорил о рабах внизу, в подвалах замка. Ашалинде пришло в голову, что она могла бы заменить одного из тех, кто обслуживает столы, — тогда появилась бы возможность более свободно передвигаться по замку. Но нет, совершенно ясно, что, когда появляется Фитиах, всех смертных убирают прочь. Тем не менее он вынужден терпеть человеческий язык, потому что презирает язык нежити, а чудовищам пачкать язык Светлых он не позволит. Вот почему в стенах замка Ашалинда слышала только человеческую речь.

Тем временем подготовка к появлению принца Моррагана шла полным ходом.

На другой стороне коридора находилась еще одна дверь; девушка толкнула ее и увидела небольшое помещение, покрытое паутиной и пылью. Подходящее укрытие! Она бы вскрикнула от удивления, не лиши ее речи дуэргар.

Сквозь узкую щель была видна часть комнаты, в которой шла активная подготовка к трапезе принца. На какое-то мгновение перед девушкой мелькнула высокая человеческая фигура, голову которой венчали оленьи рога. Рядом стояла грациозная леди в зеленом бархатном платье, обшитом кружевами. По ее плечам рассыпались волнистые темные волосы, а на изящных руках сверкали золотые украшения. Она, несомненно, была Светлой. Очевидно, одной из женщин, добровольно оставивших Светлое Королевство, когда стало ясно, что король и принц останутся в Эрисе после последнего удара колокола. Однако когда леди повернулась и подол ее платья слегка приподнялся, девушка поморщилась. Это была вовсе не Светлая и не смертная женщина. Изящные, прекрасные формы стояли на овечьих копытах.