Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — пфальцграф

— Лучше перейти сейчас…

Голос прозвучал чересчур озабоченно, я спросил с подозрением:

— Что-то с рекой не то?

— Увы, да.

— Что не так?

— Она появилась в последнюю войну магов. Сразу, целиком. От устья до истока. Река как река, но в полночь через нее лучше не ходить. Вообще-то и днем стараются не ходить, а все больше по мостам, но я понимаю, что вы все, опьяненные победой, конечно же…

— Да, — согласился я сумрачно. — Именно опьяненные победами. Хотя я не опьянен и предпочел бы вдоль берега до моста, где бы тот ни оказался.

Я умолк, с того берега в воду ворвался всадник на крупном черном коне с черно-лиловой гривой. Брызги взлетели выше головы, он понесся через реку в нашу сторону, как гигантский лебедь с широко раскинутыми крыльями. Багровый свет заходящего солнца раздробился на мириады крохотных искр, словно доспехи забрызгало каплями расправленной стали.

Он выметнулся на берег и, не снижая скорости, ринулся на меня. Я успел увидеть, что от кончика шлема и до шпор все доспехи покрыты выпуклыми узорами. Даже опущенное забрало в затейливых узорах, такие стоят целое состояние, но я не знаю, улучшают ли эти узоры боевые показатели.

Я выдвинулся вперед и приготовился к удару, но всадник с такой силой удержал коня, что тот сел на круп и проехал пару шагов, оставляя за копытами борозды. Щелкнуло, поднимаясь, забрало. На меня взглянуло знакомое смеющееся лицо. Я не сразу вспомнил, а потом выдохнул с облегчением:

— Маркиз Ангелхейм!… Ну и шуточки у вас!

Он рассмеялся весело и беспечно.

— Да все вокруг такие серьезные, а это такая тоска… Сэр Ричард, вы не поверите, но я… как бы это точнее выразить, член посольства, что ли.

— Как это?

Он развел руками:

— Сам не понимаю. Меня приставили к графу Ришару де Бюэй, вы его видели.

— Герой битвы при Олбени, — спросил я, — Гастирксе, Черной Речки, Пролива и прочих войн королевства?

— У вас хорошая память, — одобрил он. — Скажите все это графу, он будет польщен. Правда, я не знаю, зачем меня приставили. То ли чтобы это не было слишком уж серьезно, то ли потому, что мы с вами в хороших отношениях… Ведь в хороших?

— В прекрасных! — воскликнул я с жаром. — Я часто вспоминаю, как мы тогда в подвале… Эх, какое беспечное время было!

Он оглянулся, даже привстал на цыпочках.

— У графа быстрый конь, — сообщил он с досадой, — но не может же он вроде меня оторваться от всего отряда? Несолидно. А уже скоро ночь…

Подъехал барон Варанг, поприветствовал маркиза. Тот ответил ему по-дружески, с ним они были знакомы раньше, но я видел на лице Варанга изумление.

Мы подождали основное войско, луна уже ныряет среди облаков. Я отчетливо видел, что одни проходят ниже, другие выше, а она плывет посредине: выше кучевых и ниже перистых. Но если даже я так вижу, то чего ждать, скажем, от Макса или сэра Растера? Они уж точно знают, что луна — это заброшенный разъяренным великаном Гутером в облака щит, хотя другие уверены, будто это медный таз, который швырнул в облака, чтобы набрать дождя, знаменитый волшебник Доделиус. Вот только забыл вторую половину заклинания, и таз теперь плавает на уровне самых дождистых туч, давно переполнился волшебной водой, и тот, кто его опустит на землю, станет властелином мира.

Мои военачальники с интересом смотрели на маркиза, тот в самых туманных выражениях объяснил, что на том берегу нас встретят очень уважаемые рыцари, которым есть что нам сказать. Нет, мечи останутся в ножнах, уверяю вас.

Заинтригованные, мы разом двинулись через реку по всей ширине брода. Варанг торопил, нужно успеть до полуночи всем на тот берег, но, к счастью, войско наше все еще не такое уж и огромное, как у Аттилы: перешли быстро и дисциплинированно, сразу же начали располагаться на ночной отдых.

Маркиз оставил нас и галопом унесся по направлению к отряду, который ведет сам Ришар де Бюэй. Варанг вздыхал с облегчением и все оглядывался на темную гладь реки. Там внезапно исчезла лунная дорожка, вода стала сперва гладкой и ровной, как растопленное и застывшее стекло, а затем зловеще забурлила кроваво-красными ключами.

Я оглянулся на войско, здесь вроде бы в безопасности, хотя Макс уже расставляет часовых, сказал Варангу:

— Оставайтесь здесь, а я проеду навстречу графу Ришару.

— Маркиз даже не намекнул?

— Нет, — сказал я с досадой. — Хотя мог бы, гад.

— Любит таинственность, — вздохнул Варанг. — Мальчишка…

— Или велели не говорить.

— Почему?

— Чтобы застать врасплох.

— Что?… Ах да…

Я улыбнулся и послал Зайчика по следу, оставленному конем маркиза. Огромные черные деревья уходят вершинами в звездное небо, луна сдвинулась и понеслась со скоростью скаковой лошади, беспощадно яркая, просто не верю, что это отраженный свет, чересчур светло.

Далеко впереди холодный блеск металла. Конных рыцарей не меньше двух сотен, втрое больше оруженосцев и слуг. Это не отряд сопровождения, а целое войско. Если его рассмотрят Макс и Варанг, то уведут наиболее боеспособные отряды, чтобы на всякий случай зайти с флангов, а сэр Килпатрик с остальными рыцарями изготовится ударить в центр.

Я остановил коня и почти сразу услышал за спиной конский топот. Варанг, Макс, Растер и Митчелл скачут впереди большого отряда рыцарей. Немного отстав, идет тяжелым галопом тяжелая рыцарская конница под началом Будакера. Длинные копья остриями угрожают пока звездному небу, но эту отточенную сталь легко направить в противника.

— Ну вот, — сказал я с досадой, — только хотел тайком сепаратные переговоры замутить…

Варанг крикнул издали:

— Ваши люди беспокоятся о безопасности своего лорда!

— Ладно, — сказал я сварливо, — я всего лишь давал вам отдохнуть. Не хотите, как хотите.

Отряд, что двигается в нашу сторону, остановился по не слышимой нами команде. В лунном свете холодно блещут доспехи, играют лунными бликами длинные острия пик. Вперед поехали двое всадников. Я узнал графа Ришара де Бюэй, рядом покачивается в седле маркиз Ангелхейм, невозмутимый, нарядный, изысканный, словно только что не несся сломя голову к нам, а затем обратно.

Граф Ришар снял шлем обеими руками. Белокурые волосы свободно упали на плечи, заискрились в лунном свете благородным серебром. Из отряда поспешно выехал оруженосец, граф передал ему шлем. Красивое мужественное лицо дышит силой и благородством, шрамы лишь усиливают мужественную красоту. Я поймал себя на мысли, что такой вот мачо в любом возрасте будет пользоваться успехом у женщин. Даже самые молоденькие будут грезить о его объятиях. У него даже морщин нет на лице, одни шрамы, что в самом деле украшают, теперь вижу.

Я выехал навстречу, отвесил короткий поклон.