Джон Толкин - Возвращение короля

– Ну, теперь идем к нашей кормушке, – сказал Берегонд и повел Пина в нижний ярус Цитадели. Там им выдали хлеб, сыр, позднего сбора яблоки и кувшин пива в придачу. Нагруженные припасами, они поднялись на один из восточных бастионов.

За едой они успели поговорить и о Гондоре, и о местах, по которым прошел Пин с отрядом, и о многом из того, что ему пришлось испытать. Может, что было чуть-чуть и не так, но Берегонд проникся к Пину большим уважением. Потом он показывал и называл места вокруг. Возле самого Города движение было небольшое, зато южная дорога была забита повозками: женщины, дети, старики покидали Город.

– Это последние, – сказал Берегонд, и мало кто из них вновь свидится с родными. В Городе и всегда-то было мало детей, а теперь почти совсем нет. Только ребята постарше, которые сами не захотели уехать. Они могут понадобиться здесь. Мой сын тоже остался.

Пин с тревогой посмотрел на восток. – Что это там? Еще один город?

– Это руины Осгилиата. Когда-то это была наша столица. Враг сжег ее, потом Врага побили, восстановили мосты, а потом из Минас Моргула появились Черные Всадники...

– Черные Всадники? – переспросил Пин, и глаза его заполнил пережитый страх.

– Похоже, ты о них знаешь? – спросил Берегонд.

– Да. Только говорить не хочу так близко от... – он запнулся, взглянув на далекую зубчатую тень за рекой. Ему показалось, что она растет.

– От Мордора? – закончил за него Берегонд. – Да, это он. У нас тоже не любят произносить это название, но его тень давно нависла над нами. Она все растет, растут и наши тревоги. Вот скоро новая битва, наверное, самая жестокая в этой войне...

– Прошлой ночью нам встретились гонцы, – вспомнил Пин, – и я видел сигнальные огни. Гэндальф говорит, что война уже началась.

– Совет еще не решил, что делать. Благородный Денетор прозорлив. Говорят, что уже давно он каждую ночь с вершины Белой Башни силою мысли борется с Врагом. От этого он и состарился раньше времени.

Берегонд сказал еще, что возле устья Андуина появились черные корсары из Умбара со своим флотом. Если это так, то подкреплениям из южных областей Гондора придется сражаться с ними. Войска Врага надвигаются с востока, с севера, из-за Лихолесья, с юга, из Харада, движутся хородримцы. Гондор окружен со всех сторон. А если он падет, то кто сможет устоять?

Пин молча оглядел высокие, гордые стены Гондора, знамена на башнях, взглянул на солнце в небе и вздрогнул, подумав об ордах орков, о предательстве Сарумана, о зловещих птицах, о назгулах. Эти мысли почти погасили в нем надежду на благоприятный исход предстоящей битвы. В этот момент солнце закрыла черная тень, и с небес донесся слабый, но свирепый и грозный вопль. Пин, мгновенно побледнев, прижался к стене.

– Что это? – тревожно спросил Берегонд.

– Это – гибель, – дрожа, отвечал Пин. – Это – тень смерти. Это – Черный Всадник в воздухе!

– Да, – Берегонд содрогнулся. – Действительно, тень смерти. Я вдруг заледенел весь.

Но с высоты уже снова светило солнце, и постепенно они успокоились.

– Рано отчаиваться, – встряхнулся Пин. – Гэндальф вон тоже погиб, но вернулся же. Может, и мы устоим, хоть на одной ноге. Вот сидеть и ждать, это хуже всего.

– Да, – сразу согласился Берегонд. – Может быть, с возвращением Фарамира все пойдет по-другому. Ты еще не знаешь, каков он в бою! К тому же он очень умный и решительный. Хотя, – засомневался он, – что же сделает Фарамир? У нас нет сил ударить первыми. Мы можем только ответить ударом на удар. Но наш удар будет тяжелым! – он воинственно стукнул мечом.

– А мои руки легче легкого, – подумал Пин с огорчением.

В полдень ударил колокол, созывая всех воинов на обед.

– Пойдем к нам, – пригласил Пина Берегонд. – Еще неизвестно, в каком отряде ты будешь. А может, и вовсе останешься при правителе. Но у нас в отряде тебе будут рады, а друзья еще никому не мешали.

– Спасибо, – поблагодарил Пин. – По правде сказать, мне пока одиноко здесь. Мой лучший друг остался в Ристании. Ни поговорить, ни посмеяться не с кем. А может, я останусь в твоем отряде? – с надеждой спросил он. – Возьми меня к себе, а?

– Я же не начальник, – рассмеялся Берегонд, – простой воин третьего отряда Цитадели. Правда, и это немало. Воинов Цитадели в городе уважают.

– Значит, это тоже не для меня, – вздохнул Пин. – Зайдем сначала ко мне, и если Гэндальф еще не вернулся, я пойду с тобой.

Однако Гэндальф не возвращался, и Берегонд повел хоббита в свой отряд. Пина приняли с большим почетом. Все уже знали о его длительной беседе с Денетором. В отряде уже ходили слухи о принце, прибывшем с далекого севера с пятитысячным войском и предложением военного союза. Известно было, что правитель долго беседовал с ним наедине. А некоторые говорили, что на подходе войска ристанийцев, и каждый всадник везет в седле по отважному и свирепому в бою невысоклику.

Пин, хотя и с сожалением, опроверг эти россказни. Но от княжеского титула ему избавиться не удалось. «В самом деле, – рассуждали многие, – другу Боромира и личному гостю правителя приличествует титул никак не меньше князя». Пина благодарили за приезд, а его рассказы о дальних странах и удивительных приключениях слушали так, что он едва не забыл совет Гэндальфа попридержать язык. Гэндальф хорошо знал хоббитов.

Уходя на пост, Берегонд посоветовал Пину найти в Нижнем ярусе его сына, Бергиля. – Он покажет тебе город. Сходите с ним к Большим воротам, пока они не закрылись, – сказал он.

Пин разыскал Бергиля и не пожалел об этом. Они сразу подружились и долго ходили по улицам Города, болтая и смеясь. У Больших Ворот авторитет Пина в глазах Бергиля взлетел на огромную высоту. Пин назвал пароль, слышанный от Гэндальфа, а потом назвался сам. Страж почтительно приветствовал его, и не только пропустил его самого, но позволил пройти и товарищу знатного чужеземца.

– Вот здорово! – восхитился Бергиль. – Мальчишкам ведь не разрешают больше выходить за Ворота без старших. Теперь мы все увидим.

Перед воротами собралась толпа. Как только хоббит с мальчиком протолкались в первые ряды, послышался звук труб и крики: – Фарлонг! Друг Фарлонг!

К воротам приближался небольшой отряд воинов в панцирях, с тяжелыми топорами. Их предводитель, коренастый, широкоплечий человек в кольчуге и шлеме с длинным тяжелым копьем в руке, ехал впереди, верхом на мохнатом битюге.

Среди приветственных криков слышались горькие голоса: – Их так мало! Всего двести воинов! А мы ждали не меньше двух тысяч.

Им отвечали другие: – Хорошо хоть эти пришли!

Отряд Фарлонга, предводителя одной из южных провинций Гондора, вошел в Город, а к Воротам уже подходили новые войска. Лучники, латники, конные, пешие, воины с гор, с морского побережья, с запада. Последним прошел отряд рыцарей Имрахиля, правителя области, расположенной в устье Андуина. Он был родичем Денетора. На его знамени плыл гордый белый корабль с носовой фигурой, изображающей лебедя. Около трех тысяч пехоты и конницы, все союзники Гондора, вошли в Город.