Джон Толкин - Возвращение короля

– Ну, вот и конец, Сэм, – произнес чей-то ясный голос рядом с ним. Это был Фродо, бледный, измученный, но снова ставший самим собой. В глазах его больше не было ни напряжения воли, ни безумия, ни страха, только мир. Бремя спало. Это был прежний любимый друг, как в давние, казавшиеся невероятными мирные дни.

– Фродо! – вскричал Сэм, падая на колени. В этот час крушения мира его захлестнула радость великая радость освобождения. Гнет исчез, его друг спасен; он опять стал самим собой, он опять свободен. И тут Сэм заметил его искалеченную руку.

– Бедная рука! – всхлипнул он. – А мне нечем даже перевязать ее, нечем успокоить боль. Лучше бы он откусил руку мне, пусть бы хоть целиком съел. Но его нет, он исчез, наконец, навсегда исчез!

– Да, – ответил Фродо. – Ты помнишь, как Гэндальф сказал тогда: «Даже для Горлума еще может найтись дело». Вот оно и нашлось. Сэм, я ведь не уничтожил бы Кольцо. Наши труды в последнюю минуту едва не стали напрасными. Так что простим ему. Миссия выполнена и все завершено. Я рад, что ты здесь, со мной. Вдвоем не страшно, даже в конце.

Вокруг холмов кишели полчища Мордора. Их надвигающееся море готово было поглотить войска Запада. Солнце покраснело. Крылья назгулов отбрасывали на землю черную тень смерти. Арагорн стоял у знамени, безмолвный и суровый; глаза его сверкали, как звезды, сияющие тем ярче, чем темнее ночь. На вершине холма стоял Гэндальф, холодный и белый. Тени не касались его. Полчища Мордора кидались на обреченные холмы, как волны. Их гомон поднимался, как шум прилива, над стуком и лязгом оружия.

Вдруг Гэндальф обернулся и взглянул на север, где небеса были бледными и чистыми. Потом он воздел руки и вскричал громовым голосом:

– Орлы летят!

Этот крик покрыл шум битвы, и множество голосов подхватило:

– Орлы! Орлы летят!

Войска Мордора взглянули вверх, недоумевая, что означает этот крик. Высоко в небе несся Ветробой, за ним его братья – Ландоваль и Менельдор, а сзади, подгоняемые северным ветром, летели ровными рядами их сородичи. Прямо на назгулов неслись они, круто спускаясь с высоты, и ветер смерчами завивался вокруг их могучих крыльев.

Но назгулы не приняли боя. Они повернули вспять и исчезли во мраке Мордора, услышав внезапный отчаянный призыв Черной Крепости. В тот же миг войска Мордора дрогнули, торжествующие крики смолкли, руки опустились и ноги отказались служить. Сила, наполнявшая их ненавистью и яростью, оставила их; и вот, взглянув в глаза врагам, они прочли свой приговор и испугались.

Тогда раздался громкий клич Вождей Запада. Их сердца наполнились новой надеждой. С осажденных холмов двинулись тесными рядами рыцари Гондора, Всадники Ристании, Следопыты Севера, ударили на затрепетавших врагов, смяли их и обратили в бегство. Но Гэндальф поднял руку и снова громко крикнул: – Стойте, люди Запада! Остановитесь и ждите, час настал!

Не успел он договорить, как земля содрогнулась у всех под ногами. Потом, далеко за Черными Воротами, высоко над горами в небо рванулся исполинский смерч, пронизанный молниями. Земля застонала и затряслась. Башни дрогнули, закачались и рухнули, могучая стена распалась. Черные Ворота рассыпались, а издали, то утихая, то нарастая, то поднимаясь до облаков, примчался рокочущий гул, грохот, длинный раскатистый гром разрушения.

– Царство Саурона погибло, – произнес Гэндальф.– Хранитель выполнил свою миссию.

Когда Вожди Запада взглянули в сторону Мордора, им показалось, что оттуда вырастает огромная, угольно-черная на фоне облачного покрова, увенчанная молниями и закрывающая все небо тень. Все выше возносилась она над миром, простирая к нему огромную угрожающую руку, ужасную, но бессильную; ибо в то время, когда она уже опускалась над равниной, сильный ветер подхватил ее, развеял, и она исчезла. И стало тихо.

Когда люди снова взглянули на равнину, их враги бежали. Мощь Мордора таяла, как пыль, уносимая ветром. Как муравьи, лишенные своей царицы, начинают бессмысленно суетиться и, обессилев, умирают, так рабы Саурона – орки, тролли, звери – не чувствуя больше силы злых чар, управляющей ими, носились в беспамятстве по равнине, набрасываясь друг на друга, пытались укрыться в темных щелях и норах.

Иначе вели себя хородримцы, вастаки и южане. Они так давно попали под власть тьмы, так прониклись черной злобой и так ненавидели все то, что олицетворяло силы Запада, что теперь даже крушение их Властелина не сломило этих гордых и сильных воинов. Многие все же бежали, но часть сумела организовать отчаянную оборону. Впрочем, и они были обречены.

Гэндальф, предоставив заканчивать битву Арагорну и другим вождям, поднялся на вершину холма и издал призывный клич. Очень скоро к нему осторожно подлетел могучий Ветробой.

– Дважды ты выручал меня, друг мой, – обратился к нему маг. – Не откажи и в третий раз, надеюсь, в последний. Ты увидишь, что я не буду злоупотреблять твоей дружбой. Ты видишь, Саурон пал, но те, кому мы обязаны своей победой, в опасности. Прошу тебя, найди там, – он махнул рукой в сторону Мордора, – двух невысокликов. Они должны быть где-то возле самого Ородруина, и принеси их в Итилиен. Я буду ждать тебя там.

Орел, повернув голову, долго смотрел в сторону гибнущей Страны Мрака. Потом издал призывный клекот и плавно поднялся в воздух.

Фродо и Сэм, держась за руки, сидели на маленьком островке, в который превратилась площадка перед пещерой. Из недр горы извергались потоки лавы, летели клубы пепла и дыма. Мир вокруг рушился.

– Вот и кончается наша сказка, Сэм, – печально промолвил Фродо.

– Да. Хотелось бы мне послушать ее. Как вы думаете, сударь, скажут ли когда-нибудь: «Вот повесть о Фродо Девятипалом и Кольце Всевластья». Все примолкнут, как мы тогда в Раздоле, помните, когда слушали сказание о Берене и Сверкающем Камне... А еще мне интересно, что будет потом, после нас...

Он говорил, пытаясь словами прогнать страх, говорил и все поглядывал на север. Не хотел смотреть, а все-таки смотрел с мольбой и надеждой. С севера дул ветер. Он разогнал мрак и тучи, открыл холодное ясное небо.

Зоркие глаза Ветробоя заметили две крошечные, темные фигурки, окруженные со всех сторон лавой. Вот они упали от очередного подземного толчка, а от островка, приютившего их, откололся большой кусок. Вокруг них содрогались и рушились скалы, из-под земли выплескивались все новые потоки огня. Презрев страшную опасность, птица-гигант ринулась вниз. За ним устремились Ланроваль и Менельдор. Ничего этого хоббиты не видели. Их маленький холмик трясся как в лихорадке, все вокруг плавилось от страшного жара. Они закрыли глаза руками, чтоб не видеть смерти.

Когда орлы подхватили их, они были без сознания. Птицам так было даже удобнее. Их ноша безвольно висела в огромных когтях, бережно державших маленькие тела. Орлы взмыли над огнем и дымом и скоро растаяли высоко в небе.