Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – паладин Господа

Теперь против меня остался один, он не спешил, делал вид, что нападет, не давая мне возможности отступить, а тем временем сюда помчались еще несколько человек на конях. Гендельсон все еще держался, что-то кричал, хотя я его не видел, но там часто взлетали над головами мечи и топоры, слышались дикие вопли.

Я заставил себя сделать шаг вперед и нанес сильный удар. Целил в голову, удар сверху, но в движении изменил направление удара и, сделав короткую дугу, ткнул острием. Лезвие пропороло незащищенное место над краем панциря, едва не отделив голову.

Сраженный еще стоял, из горла хлестала кровь, а я повернулся и побежал через камни, через обломки деревьев. Сзади догоняли дикий рев, яростные крики. Меня настигли уже у самого входа в пещеру. Я не успел уловить миг, когда за спиной взвился меч, но удар пришелся по мешку с мечами. Звонко и страшно зазвенело железо. Я развернулся и ударил, почти не глядя. Со всех сторон оскаленные лица, блистающее оружие, я рубил во все стороны, на меня брызгала теплая кровь, я чувствовал ее соленый вкус на губах...

Удары сотрясали меня, как деревцо удары ветра. Я шатался, но парировал, бил в ответ, уклонялся, в глазах начало темнеть, в ушах послышался звон, и тут с тяжелым ударом топора передо мной опрокинулось залитое кровью бородатое лицо. Послышался металлический звон, человек упал спиной на камни.

Их полегло пятеро, я стоял, едва держась на ногах, прислонился спиной к каменной стене. По мне текла кровь, я чувствовал, что чужая кровь смешивается с моей. Там, на дороге, схватка закончилась, Гендельсона я не видел, но мечи и топоры уже не вздымаются, а вооруженные люди стоят кружком и смотрят на что-то, лежащее у их ног на земле.

Потом один обернулся, увидел меня, увидел своих товарищей, что как туши забитых баранов брошены на камни, закричал визгливо и яростно. Все начали оборачиваться, в руках оружие, трусцой побежали ко мне.

Я оттолкнулся, ввалился в пещеру. Далеко в самой глубине успел увидеть оленя – нет, безрогую самку оленя, она пила там воду. Заметив меня, она подняла голову и насторожилась, готовая к бегству. Мои ноги подкашивались, я сделал всего три шага, ощутил, что убегать нет сил, шагнул в сторону, там груда камней, упал, с трудом перевалившись через округлые валуны.

Сквозь грохот в голове уловил топот множества ног. Люди вбежали в пещеру, замедлили шаг, после яркого солнечного света здесь почти темень, сейчас начнут осматриваться...

– Вот он! – раздался торжествующий голос совсем близко от меня. – Вот, смотрите!

– Точно! – вскрикнул второй.

Тяжелые подошвы ударили в землю рядом, будто они и бегают в ногу. Грохот металла и звон быстро удалялись. Я стиснул зубы, стараясь преодолеть головокружение и не потерять сознание. Кто-то увидел в полутьме убегающую олениху, даже не олениху, а смазанный силуэт, иначе не обманулся бы так, но что будет, когда обшарят всю пещеру...

Я шевельнулся, острая боль пронзила все тело. Я едва не заорал, подо мной уже натекла теплая лужа моей собственной крови. Пока дрался и уползал, тело сгоряча не ощущало боли, а теперь она пришла, пришла волнами, каждая сильнее предыдущей, я стискивал зубы, старался не шевелиться, даже не осматривал раны, перевязывать уже поздно, а если еще не истек кровью, то сгустками должно забить, закупорить капилляры...

Раны открывались при малейшем движении. Голова кружилась, я часто впадал в забытье. Тут же приходил в себя, слабый, как птенец, что не в состоянии даже встать на лапы.

Сейчас очнулся от грубых сильных голосов, звона железа. Судя по топоту множества ног, люди или звери прошли совсем рядом. Я лежал неподвижно, а они сразу устремились в глубину пещеры. Я еще долго слышал удаляющийся шум, голоса, а в неподвижном воздухе завис и не рассеивался смрад их немытых тел.

Я снова потерял сознание, уже не слышал, когда прошли обратно. Возможно, даже не прошли, а вышли на той стороне горы, если там есть проход. А если прошли этой же дорогой, то слишком торопились к вечернему ужину, глаза устремлены на светлый круг выхода, никому не пришло в голову осматривать камни вблизи входа, только полный дурак станет прятаться так близко.

Очень медленно круг света темнел, заблестела одна-единственная звездочка. Камни все еще хранили тепло прямых солнечных лучей, я лежал распластанный, как рыба, потом ощутил, что в состоянии легко и просто подняться... Еще не веря себе, сделал движение встать, меня подняло на высоту человеческого роста, а внизу между камнями остался лежать перепачканный кровью скорченный человек, измученный и жалкий.

Я повисел, осваиваясь, еще не веря, что ко мне вернулось то, что было в Срединных Королевствах и потерялось при въезде в Зорр. Но, возможно, это в самом деле душа отделилась от тела... а там, внизу, я уже дохлый?

Тело легонько простонало, протяжно и жалобно. Я вздохнул с облегчением: не дохлое еще, а просто отрубилось. Или крепко спит. Но я, где же я?.. В прошлый раз я отчетливо видел себя, свое призрачное тело. Просто оно стало полупрозрачным, но это было тело. А сейчас я вишу в воздухе как невидимка... нет, даже как мысль или взгляд, что не в состоянии сдвинуть и щепочки.

Я опустился ниже, на уровень земли, попробовал придвинуть веточку к костру. Прутик даже не шелохнулся. Значит, я сейчас не я, а только то, что называется душа... Возможно, в эти пограничные состояния, когда между жизнью и смертью от потери крови, в самом деле можно... вот так?

А раз снова выпал шанс, то надо использовать на полную катушку. Мысли забегали лихорадочно. Если мне уж удалось такое, это впервые здесь, даже в Зорре не удавалось, а уж здесь не должно было подавно... но раз уж удалось, то второй раз не повторится, и то чудо, надо пользоваться, надо на всю катушку...

А на всю катушку – это как можно дальше на Юг! Теперь я уже знаю... догадываюсь, что там. То ли катастрофа южные страны затронула меньше, то ли там реликты высоких технологий не уничтожали, а исследовали... как могли, конечно, и старались приспособить, но мне надо на Юг. На Севере нет даже намеков. Скорее всего, церковь просто стирает все следы старых цивилизаций, стараясь начать жить заново и, как она считает, чистой от греха.

Я могу влететь невидимым и непознанным к любому магу, мудрецу, правителю... Я могу посетить лабораторию... ибо что там у них есть, увидеть самое важное, увидеть то, к чему стремлюсь... Может быть, я пойму, как смогу нарушить ткань времени... нет, не нарушить, а повернуться в этой ткани, как червяк, в другую сторону и вылезти на середине прогрызенного листа в своей московской квартире...

Я ощутил, что меня несет над каменистой насыпью со всевозрастающей скоростью. Не туда, хотел я воскликнуть, это же не Юг, а Запад, но сообразил, что это я сам руковожу полетом, и пока я терзался сомнениями и выбирал, мое "я" решило за меня, и вот теперь передо мной стремительно вырастают развалины старого города, уцелевшие дома, огромный мрачный замок, уже наполовину разрушенный, но в нем и вокруг него горят тысячи костров того второго лагеря, вокруг огней спят десятки тысяч людей, положив щиты под голову, а мечи под правую руку...