Елена Звездная - О мстительных некромантах и запрещенных артефактах

Профессор Керон продолжил вести лекцию на тему «Сожжение по методу Крайса». Вообще тема была интересная, и подача материала оказалась на уровне — профессор давал не только теорию, но и подкреплял историями из собственной практики. Одна проблема, я вообще не в курсе, кто такой Крайс.

— Рик, — внезапно произнёс мой сосед по парте и протянул руку.

— Риа, — ответила я и пожала протянутую ладонь.

А затем Рик пододвинул ко мне свой конспект и указал на запись «Элиас Крайс, 208–254 г. от исхода, архимаг Боевой магии, известен рядом научных открытий в области некромантии».

— Спасибо, — шепнула адепту, торопливо переписывая.

Рик ничего не ответил, да и не требовалось, потому что Керон начал рассказ:

— Сожжение по методу Крайса позволяет воспламенить влагу в тканях нежити, именно влагу. Таким образом, заклинание совершенно бесполезно против тех из восставших, которые полностью обезвожены. Известен случай, когда атакованный иссушенными берсами в пустыне попросту истратил весь резерв на сожжение по Крайсу и был съеден заживо. Помните, адепты, в любой ситуации вы должны сохранять трезвый ум и холодный расчёт, это единственный способ запомниться родным и близким не как обглоданный окорок.

И, главное, все сосредоточенно слушают, и передернуло от ужаса только меня.

— Это он ещё сегодня в подробности не вдаётся, — меланхолично сообщил Рик.

Сглазил.

— Однако и в условиях избыточной влаги — реки, болота, леса — применять сожжение по методу Крайса я бы крайне не рекомендовал. Был в моей практике занятный случай…

Я сразу и не поняла, с чем была связана заминка в речи профессора Керона, пока его взгляд не упёрся в меня, однако секундное размышление завершилось продолжением рассказа. И это был такой рассказ!

— Жмериг — примитивная нежить низшего порядка, — профессор моргнул горизонтально, продемонстрировав вторую пару век своего змеиного глаза. — Как вы знаете, у данного вида нежити существует лишь одна потребность… Каро?

Я вовсе не ожидала вопроса, но ответила мгновенно:

— Утоление голода.

С передней парты донеслось ехидное:

— А как же продолжение рода?

Хмуро взглянула на некроманта со стрижкой «Лесенка» и укоризненно ответила:

— Речь идёт о нежити низшего порядка, уважаемый адепт.

Профессор Керон улыбнулся, отчего шрамы на его лице потемнели, и продолжил:

— Совершенно верно, Каро, жмериг хочет только есть, всегда, а проблема размножения для него решается за счёт… Каро?

Почему опять я?

Вероятно, вопрос отразился на моём лице, потому как преподаватель счёл нужным пояснить:

— Ненавязчиво пытаюсь выяснить уровень ваших знаний, адептка.

— «Ненавязчиво»?! — переспросила потрясённая я.

Чудовищного вида профессор оскалился, видимо в подобии ироничной улыбки. Может, это и действительно была улыбка, но такая, что любой бы мгновенно пришёл к осознанию необходимости ответить немедленно.

— Жмериг размножается почкованием.

После моих слов несколько адептов полезли в рюкзаки за справочниками по нежити, а Керон удивленно произнёс:

— Блестящие знания для адептки, которая всего несколько месяцев обучается в Некросе.

— Понимаете, — я тяжело вздохнула. — К моему величайшему сожалению, практически всех преподавателей Некроса объединяет эта любопытная черта характера — «ненавязчиво проверять уровень знаний».

Профессор Керон удивлённо моргнул, а затем вдруг расхохотался. Да так, что стекла задрожали.

— Сочувствую, — меланхолично произнёс Рик.

— Спасибо, — грустно ответила я.

Отсмеявшись, Керон прошёл к столу, выпил… и я сомневаюсь, что красная жидкость в его стеклянной фляге была водой, и вернулся к рассказу:

— Жмериг действительно размножается почкованием, при определённых условиях, включающих в себя поглощение половозрелого мужчины и способной к рождению детей женщины, как вы знаете, именно по этой причине смешанные человеческие поселения близ Угрских топей запрещены законом. Однако существуют те, кто нарушает данный закон. Каро?

— Сектанты, — обречённо ответила я.

В аудитории на меня уже поглядывали с некоторой смесью презрения с сочувствием. Начинается.

— Всё верно, — профессор, казалось, наслаждался. — Сектантские поселения возникают всегда стихийно, а в условиях непроходимости Угрских топей выявить их все достаточно проблематично, в результате время от времени появляется угроза нашествия новой волны оголодавшей нежити. Итак — это исходные данные, теперь собственно к ситуации. Ночь, где-то далеко протяжно воет волк, гораздо ближе тоже волк, но уже умертвие, а потому вой с заметной хрипотцой — голосовые связки разлагаются быстро, как вы знаете. Ухает филин, по периметру защитного круга шуршат умертвия мышей — живые носительницы серых шубок к костру, как вы знаете, не подходят.

Все адепты невольно кивнули, а вот я о таком слышала впервые.

— И вот в тишине спокойной на первый взгляд ночи самым неожиданным образом появляется выводок едва отделившихся жмеригов и собственно жмериг-мама, с находящимися на ней шестью зреющими почками. Сия пасторальная картина не то что живых — нежить распугала. Я впервые имел возможность посмотреть на умертвия мышей в процессе улепётывания — убогое зрелище, мёртвые мыши совершенно не используют возможности хвоста на поворотах, в результате их заносит. Но мы несколько отвлеклись. Итак — явления выводка жмеригов и жмерига о семи ртах было несколько шокирующим как в плане испуга, так и в плане надругательства над эстетическими чувствами молодых некромантов, коих я имел глупость взять с собой.

И пауза, в процессе которой Керон внимательно осматривает всех нас своим змеиным глазом. Весь эффект испортил — только что я в собственном воображении была там, на поляне, в окружении суровых некромантов и тут… глаз, и сразу понимаешь — самое ужасное, оно рядом.

И тут профессор взревел:

— Шесть единовременных заклинаний сожжения по методу Крайса! На переполненных жидкостью жмеригов! Знаете, каков итог?! Взрывы вонючих гнойных бомб!

Рёв вышел знатный, картинка, нарисованная воображением, так же.

— Меня тошнит, — пробормотала я.

В наступившей после рева Керона тишине эти слова расслышали все.

Я вздрогнула, нервно огляделась, морально собралась, ожидая очередной порции язвительных замечаний, но Керон произнёс лишь печальное:

— Их тоже… стошнило. И охранный контур сдержать было некому.

Судя по его печальному тону, никто не выжил. В свете распространённого в Некросе правила «Сдох — домой не возвращайся», никто и не вернулся. Остался один маленький вопрос:

— А что стало с волком? — спросила я.

На меня удивлённо посмотрели.