Сильвия Лайм - Тайна ректора Вечерней Академии [litres]

– Ввел? Ты мне что-то ввел?

Мысли в голове шевелились тяжело и неповоротливо.

– Да, пока успокоительное, – улыбнулся преподаватель и подошел ближе.

На этот раз Арлин разглядела за его спиной широкий стол, заставленный колбами с реагентами, медицинскими инструментами, среди которых была масса пугающих острых предметов и – шприцев.

– Зачем? Зачем ты ввел мне успокоительное? – Арлин уронила взгляд на левую руку и увидела на предплечье рисунок из проколов в виде странной звезды. Похожие следы были и на коже мертвого тролля.

– Потому что неизвестно, как на тебя повлияет сыворотка бешенства, – широко улыбнулся он. – А я должен быть уверен, что смогу тебя контролировать. Не хотелось бы получить еще один непредсказуемый результат.

Сердце феи упало.

– Бешенства?.. Еще один результат?

Язык в горле едва поворачивался.

– Да-да, – заметив ее затруднения, кивнул профессор. – Сухость во рту и жажда – один из побочных эффектов успокоительного. Придется немного потерпеть.

С этими словами он отошел куда-то, а затем вернулся со стаканом воды.

– Попей, милая фея, – проговорил он ласково, и в его глазах сверкнул хищный, жестокий огонь. Одной рукой он поднес к ее губам стакан, а второй погладил тыльной стороной кисти.

Арлин отшатнулась, едва не пролив всю воду.

– Ну, что ты, что ты… – промурлыкал мужчина, отставив стакан, но так и остался сидеть возле нее на корточках. – Боишься, да? Понимаю. У меня прежде никогда не было разумных монстров. Я вообще не мог представить, что мне так повезет. Жаль только, что у меня нет времени изучить твой мозг. Уверен, я сумел бы найти причину, почему ты не потеряла способность мыслить здраво, как остальные.

– Почему ты решил, что я… – Голос Арлин снова сорвался на хрип. Пить и вправду ужасно хотелось, но из рук Кейлера она не смогла бы выпить ни глотка чего-либо. – Почему ты решил, что я фея?

Арлин била крупная дрожь. Он все понял, раскусил ее.

Но как он мог догадаться?..

И где, василиск его зажуй, она могла проколоться?..

Кейлер усмехнулся, его стеклянно-голубые глаза напоминали рыбьи. Почему она раньше не замечала этого?

– Я давно уже слежу за тобой, Арлин Вейер, – проговорил он, коснувшись ее волос, упавших на лицо. – Рубиновые волосы, как у настоящей феи, глаза зеленые, как лесная трава. Ты привлекаешь взгляд с первой встречи. Но, конечно, только дураку пришло бы в голову, что, будь ты настоящей феей, то стала бы вот так жить среди людей. Не скрываясь. Оставаться на виду – идеальное прикрытие, – кивнул он. – Ты очень умна.

– Ты ошибаешься, – отрицательно мотнула головой Арлин, все еще надеясь, что сумеет его переубедить. Может, тогда он отпустит ее. – Я не фея. Волосы крашеные. Это краска.

– Конечно, конечно, – кивнул он, усмехнувшись. – Дело не в них вовсе, поверь. Твое прикрытие было идеально, ты сумела провести всех, даже меня. Однако в тот день, когда из моей лаборатории пропала икринка русалки, я задумался.

В груди Арлин болезненно кольнуло.

Что ж… если он догадался о ее сущности благодаря тому случаю, остается только смириться. Потому что будь у нее шанс повернуть время вспять, она сделала бы то же самое.

Сама мысль о том, чтобы оставить умирать ребенка, была невозможной. Детеныш русалки был всего лишь малышом, у которого оставался шанс вырасти разумным созданием. И она не могла лишить его этого шанса.

В какой-то другой жизни это мог бы быть ее ребенок.

– Я задумался о том, что если икринку украли не те мифические воры, о которых говорил наш ректор, а ты, то зачем тебе это было нужно? С тех пор я стал следить за тобой. Во мне поселилась уверенность: если ты – действительно монстр Разрыва, то каким-нибудь образом ты себя еще проявишь.

Он многозначительно улыбнулся, проведя костяшкой указательного пальца по ее шее.

По спине Арлин прокатилась волна ледяного ужаса.

– И ты проявила, – кивнул он. – Во-первых, ты единственная из всех моих знакомых, да и, я уверен, из всех людей вообще, называла монстров Разрыва «существами». Никогда, ни единого раза я не слышал из твоих уст слово «монстр». Странно, не правда ли?

Кейлер усмехнулся.

– Но это же не показатель того, что я сама монстр! – выдохнула фея. – Я всего лишь считаю, что большинство существ Разрыва не агрессивно. А потому…

– Да-да, я знаю, – махнул рукой он, не переставая улыбаться. – Но это еще не все. Потерпи, милая, мы приближаемся к самому интересному.

Арлин стиснула зубы. С каждой минутой ее тело все сильнее расслаблялось, словно лекарство, которое ввел Кейлер, действовало все лучше. Это было и хорошо, и плохо. Похоже, профессор анатомии ждал, пока успокоительное полностью вступит в силу, а значит, совсем скоро он примется за вторую часть страшного эксперимента. С другой стороны, страх, сковавший тело Арлин, улетучивался. С каждым мгновением она соображала все лучше и прямо сейчас уже незаметно двигала руками, пытаясь найти в узлах веревки уязвимое место, одновременно с тем ища пути побега из кабинета.

– Твоя внешность, манера разговаривать и предположительное воровство икринки – лишь косвенные факты, указывающие на природу монстра. А вот когда после наказания на площади ты внезапно пошла на поправку всего через три дня, я понял, что твоя регенерация, похоже, далека от человеческой, – закончил анатом. – Четырех косвенных фактов мне хватило для того, чтобы я решился тебя похитить!

– Это все бред! – воскликнула фея, начиная все лучше и лучше себя контролировать. – Меня лечил Рейнар Рес, он применил новейшие медицинские методы, у меня на спине до сих пор раны, прикрытые бинтами, ты наверняка их видел! Никакой повышенной регенерации у меня нет!

– Ну, ну, спокойнее, милая, – неприятно похлопал ее по щеке преподаватель, ничуть не смутившись от ее вспышки. – Шанс ошибки, конечно, существовал. Но все встало на свои места, когда я тебя переодел.

С этими словами он резко дернул ворот ее сорочки вниз, оголив участок кожи возле сердца.

Мужское лицо в этот момент выглядело по-настоящему страшно. На нем горел холодный одержимый восторг.

Арлин громко сглотнула. Она совсем забыла о том, что он ее переодел. На ней была проклятая сорочка, а не ее старое платье, и не нужно было опускать голову, чтобы понять, что Кейлер заметил розу…

И все же фея посмотрела вниз. И ахнула, потому что такого ожидать было совершенно невозможно.

Алый цветок на коже стал черно-золотым! Это больше не было похоже на клеймо ожога или что-то вроде того. Теперь это была истинная магия.

Роза пылала на ее теле цветами ее дракайна. Черно-золотая, как чешуя Рейнара.

– Теперь не отвертеться, феечка, – промурлыкал Кейлер, и в его глазах сверкало жестокое удовольствие. – Моя собственная фея Разрыва.