Анна Рэй - Самая плохая адептка [litres]

Зверь тяжело вздохнул и окончательно согласился.

А я услышала позади шорох. В клеть пробрались прочие обитатели зверинца и теперь с интересом прислушивались к нашему разговору. Судя по настороженным мордочкам, они ждали объяснений. Пришлось быстренько рассказать о наших приключениях, а еще попросить присматривать за Матюшей.

Потто выступили вперед, ударив себя в грудь маленькими кулачками. Полли тоже подползла ближе, кивая пушистой хитрой мордочкой в знак согласия, дракономопс лег в ногах у горгульи с явным намерением ее сторожить, а Крылатик забрался на потолочную балку над входом для лучшей слежки за беглянкой. Хотя… если Матюша захочет переместиться к ректорскому коттеджу, ее не остановить. Но животные хотя бы смогут меня предупредить.

– Спасибо вам, – от всего сердца поблагодарила пушистых и когтистых друзей, иначе магических питомцев уже и не называла.

А друзья заверещали и загалдели в ответ.

Из своего загона выглянул Гриф, пытаясь понять, что за переполох. Вслед за ним появился Змиевский. Но объяснить сокурснику происходящее не успела – в сарай вбежали декан со смотрителем.

– Фух! Слава светлому богу Эвзену, – выдохнул запыхавшийся лер Матеуш. – Я так и думал, что вы здесь!

– Я же говорил, что Матюшенька Элиске не навредит! Они сдружились, да и зверь умный, – вторил ему смотритель Костюшко.

«Умный» зверь смотрел на вошедших хитрющими маленькими глазками и загадочно улыбался. Я же поведала преподавателям о договоре, на всякий случай передала часть лакомства смотрителю и, обсудив планы на завтра, отправилась в свой корпус. Дело близилось к отбою. Декан Матеуш вызвался меня проводить, и я ожидала получить хорошую взбучку. Но преподаватель, наоборот, меня подбодрил:

– Не переживайте, Элиска, все наладится. Лер Тори – очень серьезный молодой человек, возможно, не в меру строгий, но справедливый. Уверен, он разберется, что вы не со зла сварили эту симпатическую настойку, вами двигало желание остаться в академии. – Я закивала, подтверждая, что злого умысла в моих действиях не было, а декан пожурил: – Но все же постарайтесь больше не экспериментировать с настойками вне занятий. Направьте вашу любовь к зельеварению в мирное русло.

– Да вы не волнуйтесь! Действие настойки мимолетное, надеюсь, к утру все пройдет… – попыталась оправдаться я.

– Мимолетное для людей, – возразил декан Матеуш. – Из вашего рассказа следует, что настойка действует как эфирное масло и парфюм. А Матюша, похоже, его внутрь приняла. Там ведь не просто микстура была, а зелье, сдобренное заклинанием.

Я тяжело вздохнула – что тут сказать! Сама понимала, что не нужно было связываться с «охмурилисом».

– Но… – декан хитро прищурился, – надобно подробнее изучить рецептуру, которую вы мне оставили. Очень любопытная вещь получилась. Очень! Возможно, есть шанс как-то преобразовать настойку в мирных целях? Для лечения наших мохнатых и пернатых пациентов…

Декан в задумчивости направился к главному корпусу, что-то бормоча себе под нос, я же поднялась на второй этаж. Вилария с Яцеком уже поджидали меня в комнате. Похоже, слух о шумихе возле ректорского коттеджа дошел до моих одногруппников. Да и Полли переместилась в комнату и что-то фыркала Вилке на ухо, не иначе как докладывала обстановку.

– Рассказывай! – Яцек указал мне на стул в центре комнаты, сам уселся на подоконник.

– А что рассказывать? – хмыкнула я… и конечно же поведала друзьям всю правду.

– Ничего себе! Симпатическое зелье! – восхищенно пробормотала Вилария, выслушав мою историю. – Нам бы такое в магазин!

– В какой магазин? – поинтересовалась я.

– Где я раньше работала, – отмахнулась Вилка.

Наверняка именно из него подруга и притащила все эти магические штучки. Но уточнить я не успела, Яцек хмуро произнес:

– Плохо, что ректор увидел воочию способности зверей. Он может догадаться, что животные обходят магический контур. Захочет усилить охранные ловушки, наш лаз пострадает. О проникновении в хранилище библиотеки придется забыть.

– Что же делать? – расстроилась Вилария. – Мне так нужна та книга! Иначе все зря!

– Значит, необходимо залезть в хранилище сегодня. Медлить нельзя! – решительно произнес Яцек.

– Сегодня? – ужаснулась я, вспомнив, что мне только что влепили второй строгий выговор.

– Ты можешь с нами не ходить, – предложила Вилария. – Мы как-нибудь и вдвоем справимся.

Полли обиженно зафыркала, и Вилка почесала ее за ушком:

– С тобой – втроем.

– А Змиевский разве с вами не пойдет? – удивилась я.

– Он же все дни и ночи проводит в загоне с Грифом, следит за его состоянием, – пояснил Яцек.

Я представила, как друзья вдвоем пробираются в библиотеку. Потто мы взять не можем, они караулят Матюшу. Дракономопс – шумный, Крылатик – приметный, пока будет летать туда-сюда, нас уже засекут. Это Полли – одна нога там, другая здесь. Вернее, хвост. Памятуя о том, как нас схватили в прошлый раз, прикинула, что один должен караулить возле здания, второй останется в подсобке, а третий будет сторожить вход в библиотеку, пока Полли полезет в хранилище. Нет, без меня друзья никак не справятся.

– Я с вами, – твердо произнесла я.

Ну и пусть у меня второе строгое предупреждение. А как не помочь подруге, которая выручала и поддерживала? Однозначно я в деле! Да и неплохо бы изучить ту зубастую книгу – вдруг смогу найти антидот, чтобы нейтрализовать действие симпатического зелья, которое выпила горгулья? Зверь перестанет преследовать ректора, он успокоится и снимет выговор. А может, и подобреет, признав мои таланты в зельеварении!

Вилка, как обычно, позаботилась о крепком сне куратора, подсыпав ему под дверь усыпляющий бесцветный порошок «Дымок сновидений». И уже к полуночи второй этаж нашего общежития огласил громкий храп магистра Дуба.

А вот с новой магической ловушкой на входной двери Вилария не справилась – дверь не открывалась, да и на окнах первого этажа кто-то установил охранную магию. Хорошо хоть в наших комнатах не догадались! Пришлось вернуться в спальню и спуститься по крепким веткам старого развесистого дерева, что росло под окном.

На всякий случай я заглянула к горгулье, хоть и был риск нарваться на смотрителя. Внутрь входить не стала, а подсмотрела в окно. Матюша спала на лежанке, посапывая и мечтательно улыбаясь. В раскрытой лапе лежал мой пузырек и сахарок с ванилью. Такой счастливой и умиротворенной я ее раньше не видела. Вот что делают чувства, пусть и мимолетные. Хотя… большой вопрос, о ком или о чем грезила горгулья: о ректоре Тори или о любимом лакомстве с ванилью.