Илона Эндрюс - На Грани

Он следил за запахами несколько часов, но большинство из них вели из леса, а не к нему. Деклан повсюду следовал за ним. В лесу с Декланом было весело, решил Джек. Он был тихим и не делал глупостей. Но теперь они оба устали и проголодались. Он думал, что Роза вернется домой к обеду, но ее здесь не было. Вместо этого им с Декланом пришлось совершить набег на холодильник.

— Похоже, еды у нас хватит на целый пир. Мы даже можем сами приготовить бургеры… — Деклан уронил тарелку. Она с глухим стуком упала на пол. Джек вздрогнул от этого звука.

— Оставайся здесь! — рявкнул Деклан с ужасом на лице. — Не ходи за мной, не выходи из дома! Понял?

Джек кивнул.

— Я пойду за твоим братом. Только не уходи!

ЭЛЕОНОРА баюкала Джорджи. Он лежал обмякший, его кожа была холодной и липкой. Его пульс трепетал под ее пальцами, как умирающая бабочка. Она пыталась дотянуться до него снова и снова, но он ускользал куда-то глубоко, далеко от ее силы.

Дом под ней содрогался и трещал, громко ломая дерево и тяжело грохоча, но все это не имело значения. Она сосредоточилась на своем хриплом шепоте, вкладывая в слова каждую йоту своей силы.

— Ну же, родной. Вернись ко мне. Вернись к своей grandmère. Ты ведь не хочешь меня бросить, правда?

Она чувствовала только темноту.

— Вернись ко мне, детка.

Ее магия наполнила ее целиком. Слабое сияние распространилось от ее лица до кончиков пальцев. В темноте чердака и в темноте, поглотившей Джорджи, Элеонора превратилась в маяк.

— Вернись ко мне.

Она так стремилась найти его, что ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что все стихло.

Люк задрожал. Кто-то или что-то схватило веревку снизу и дернуло ее. Элеонора начала беззвучно петь, собирая вокруг себя магию. Она не могла вспыхнуть, как Роза, но у нее была старая магия. Она не могла позволить им разорвать себя на куски без боя.

Следующий рывок вырвал щеколду из дерева. Лестница упала вниз.

Магия закружилась вокруг нее, как облако смерти. В ее сиянии пробивались зловещие полосы, обвивавшие ее яростными лентами. Заклинание заберет ее жизнь в качестве платы за свои услуги, но у нее не было выбора. Все, что угодно, лишь бы выиграть для Джорджи еще несколько минут.

Магия витала в ее пальцах, зудя от желания вырваться на волю.

— Это Деклан! — раздался мужской голос. — Я сейчас поднимусь!

Она увидела, как в проеме показалась белокурая голова. Его лицо было покрыто серебряными брызгами.

Магия смерти исчезла, сменившись единственной насущной потребностью — спасти Джорджи.

— Поторопитесь, — крикнул Деклан.

— Он просто увядает! — Она подтолкнула к нему Джорджи. Деклан схватил тело и исчез внизу. Она поспешила за ним.

Деклан бросился через весь дом. Она следовала за ним, перешагивая через туши животных и разбитую мебель. Деклан одной рукой смел все с кухонного стола, отправив тарелки и банки на пол, положив туда Джорджи. Он быстро приподнял веко Джорджи, обнажив крошечную синюю полоску вокруг черного расширенного зрачка.

— Мне нужна свеча, — сказал он.

Элеонора повернулась, скользя по запекшейся крови на кухонном полу, схватила свечу и коробок спичек. Дрожащими руками она зажгла свечу.

Деклан порылся в своей одежде и достал маленький мешочек. Он вытащил из мешочка маленький листок бумаги, насыпал в него травы, свернул, как сигарету, и поджег кончик. По комнате распространился остро-сладкий аромат. Она поняла, что он пытается сделать, и подхватила Джорджи, подняв его голову со стола. Деклан поднес горящий ладан к носу Джорджи.

Мальчик даже не шевельнулся. Деклан набрал полный рот дыма, открыл рот Джорджи и вдохнул в него.

Никакого отклика.

Он ушел, поняла она. Это просто кошмар какой-то. Это настоящий кошмар.

Лицо Деклана помрачнело. Он схватил в охапку футболку мальчика и разорвал ее, обнажив голую грудь.

— Положите его плашмя.

Она схватила его за руку и увидела, как его магия собирается, сверкая белизной.

— Нет! Вы убьете его!

— Это единственный выход.

Он оттолкнул ее в сторону, прижал руку к груди Джорджи и вспыхнул. Искра магии пронзила маленькое тело.

Глаза Джорджи резко открылись, но они были совершенно белыми, а потом закатились обратно в глазницы. Он издал ужасный скрипучий звук, похожий на скрип несмазанной двери, и Деклан сунул ему под нос горящую траву. Джорджи вдохнул, закашлялся, снова вдохнул, моргнул, и она увидела, что его голубые глаза смотрят на нее.

— Mémère, — прошептал он и выдохнул крошечную струйку дыма.

Элеонора прижала его к себе. Она вдыхала запах его волос, чувствовала, как бьется его сердце, и, наконец, поняла, что он жив.

— Мы должны уходить, — быстро сказал Деклан. — Я не могу защитить вас здесь. Вы сможете нести мальчика?

Ему нужны были руки для меча. Она схватила Джорджи со стола.

— Держись за меня, дорогой.

Деклан вытащил из-за спины меч и зашагал дальше. Когда Элеонора последовала за ним, она поняла, что его спина была красной от крови. Звери кровоточили серебром.

Они прошли через кухню к входной двери. Деклан пинком распахнул ее. Гончая бросилась на него справа и была убита взмахом меча.

Деклан пересек веранду и кивнул ей. Она последовала за ним.

Слева, возле кустов, окаймлявших лужайку, в виде серого цветка, выросшего из нескольких звериных трупов, расцвела грязная магия. Серебряная кровь из трупов собралась в большую лужу.

Серебристая поверхность мерцала и извивалась в штопорном фонтане, становясь темной и призрачной, перетекая в очертания человека. Элеонора не могла видеть ни его лица, ни каких-либо других черт, только черную фигуру, похожую на дыру в нормальной ткани мира.

Тень заговорила:

— Мне просто нужен этот мальчик. Просто попробовать…

Деклан резко обернулся. Его лицо исказила гримаса. Белый поток вырвался из него, разрушая животных, лужу и вместе с ней тень.

— Пойдемте, — поторопил ее Деклан. — Обереги в доме Розы гораздо лучше. Торопитесь.

В отдалении Элеонора услышала рокот автомобильного двигателя. Мгновение спустя из-за поворота выскочил грузовик, и за лобовым стеклом показалось лицо Розы.

РОЗА осторожно поправила одеяло Джорджи и посмотрела на бабушку.

— С тобой все в порядке?

Бабушка молча кивнула. Роза шагнула к ней и крепко обняла. Элеонора была пухленькой, счастливой женщиной, но сейчас ее плечи казались хрупкими под всеми этими слоями рваной ткани. Она подняла руку и нежно похлопала Розу по плечу.

— Я думала, что потеряла Джорджи.

— Но этого не случилось.

Сколько Роза себя помнила, бабушка всегда была источником ее силы. Она была единственной и неповторимой, и оставалась неизменной. Мама еще до своей смерти перестала быть близким человеком. Дедушка умер. Полагаться на папу было все равно, что напрашиваться на душевную боль. Но бабушка всегда была рядом, всегда знала, что делать, и если она не могла помочь, то, по крайней мере, заставляла их смеяться над этим. Теперь в ней не осталось никакого юмора. Она сидела на стуле, слабая и посеревшая. Даже ее растрепанные волосы поникли в знак поражения. Грудь Розы сжалась от боли.