Полина Люро - Феникс. Маги [СИ]

Это было удивительно, но, вырвавшись на свободу, я практически не испытывал радости. Ох уж этот чёртов дядюшка Болли с его правдивым предсказанием! Он знал, что творил: несколькими словами разрушил все мои надежды на счастливое будущее. Да гореть тебе в аду, сволочь, если ты ещё не успел этого сделать в том подвале!

Да уж, моё настроение оставляло желать лучшего. С трудом взяв себя в руки, попытался вспомнить услышанные во сне разговоры друзей. Они говорили о роще, значит, надо идти туда. Мы с Дани уже бывали там в прошлый раз. Не раздумывая, я пошёл в сторону видневшейся вдалеке группы деревьев.

Чем ближе подходил, тем неспокойнее мне становилось. Я ведь не знал, что произошло с друзьями, пока был в плену. Вдруг Болли успел с ними расправиться? Что мне тогда делать? От таких ужасных мыслей мои ноги сами ускорились, и я побежал вперёд, понимая, что опять подвергаю риску больное сердце.

Торопясь, не смотрел под ноги и, споткнувшись, кубарем скатился в овраг, где меня подхватил Дани. Я и пикнуть не успел, как оказался под защитой его крыльев, и через пару минут меня уже словно мячик перебрасывали из одних объятий в другие. Дани, Мика и Роми как будто соревновались, кто быстрее меня задушит. Было весело, шумно и почему-то слезились глаза. Я забыл о печальных предсказаниях Болли и просто был счастлив рядом с друзьями…

Потом мы сидели у костра в глубине светлой рощи. Обжигая губы, я жадно ел похлёбку, что приготовил Роми, и рассказывал о своих злоключениях в плену. Когда речь зашла о смерти демона, думал, меня на радостях окончательно добьют, еле выкрутился. О том, что случилось с Шаманкой и Учителем, я говорил, осторожно поглядывая на печального Роми.

― Ты спас их, Феникс. Я никогда этого не забуду. Думаешь, они живы?

― Надеюсь, что это так, Роми. Они не простые люди, твой дедушка ― маг, а мама ― …тоже многое умеет. Они справятся, и когда-нибудь ты встретишься с ними. Давай будем в это верить, хорошо?

Мальчик кивнул, вытирая слёзы, и прижался ко мне. Так мы с ним и сидели какое-то время. Ни Дани, ни Мика даже не поинтересовались судьбой Учителя и Шаманки и о чём-то тихо переговаривались между собой.

Внезапно я что-то почувствовал. Трудно описать, что это было, но сердце так забарабанило, что у меня закружилась голова и стало сухо во рту. Очнулся от того, что Дани похлопывал меня по щекам.

― Что такое, Феникс, тебе совсем плохо?

Постарался взять себя в руки и объяснить брату свои ощущения, но язык меня не слушался. Слова, что я смог выдавить из себя, испугали меня самого:

«Алекс, он здесь, в этом мире. Очень близко».

Вот когда начался настоящий переполох. Все сразу заговорили, и для меня их голоса слились в единый гул, но Дани поднял руку, и наступила тишина. Он произнёс только одно слово:

«Где?»

― В подвале, в доме Шаманки.

― Ждите меня здесь, я принесу его, ― голос брата дрожал от волнения.

― Подожди, Дани, он же тебя не видел таким , может испугаться. Ему надо всё объяснить, подготовить. Я пойду…

Дани посмотрел на меня и обнял вместо слов.

― Сиди здесь, Феникс. Ты зеленее этой странной травы, что растёт тут повсюду. Я не хочу тебя потерять, Мика и Роми присмотрят за тобой, а я быстренько слетаю за Алексом и вернусь. Ничего с ним не случится, чтобы сын да не узнал отца? ― он фыркнул, ― я так по нему соскучился…

Брат говорил это с нежностью и заботой обо мне, не представляя, какую боль причиняет своими словами: ведь он говорил о моём сыне … Но Дани был так взволновал, что не думал об этом. Оглянувшись, он удивлённо спросил:

«Роми, а куда делся Мика?»

Бледный и испуганный малыш показал трясущейся рукой в сторону большого дерева. Я даже не успел среагировать на движение, лишь заметил, как что-то блеснуло возле моего горла, и рот внезапно наполнился кровью. Падая на траву, слышал, как кричал Роми, и его тоненький мальчишеский голосок внезапно сменился басом Чудика:

«Помогите, Мика убил Феникса! Я не могу на это смотреть!»

Удаляющийся топот и треск ломающихся веток означал, что наш перевёртыш в страхе убегал прочь. Я почувствовал горячую руку брата, зажимающую рану на моём горле, и услышал, как он хриплым гортанным голосом читал странные, незнакомые мне заклинания. Его рука при этом словно покрылась льдом, мгновенно заморозившим мою рану.

Дани поддерживал мне голову, пока я сплёвывал кровь на землю и хрипел, пытаясь дышать. Он прижимал меня к себе и, гладя по голове, как маленького ребёнка, повторял:

«Потерпи, птенчик, всего только одну минутку, сейчас подействует. Это счастье, что Мика использовал обычный нож, а не проклятый кинжал. Прирастить голову к телу даже я бы не смог. Ну вот и славно, хватит надрываться, дыши спокойно. Рана зажила, сиди здесь у дерева, а я найду Мику и Роми. Не понимаешь, как? Да по запаху. Какое всё-таки счастье иногда чувствовать себя нечеловеком ».

Я ухватил его за руку и попытался сказать, но голос пропал. Дани понял меня и без слов.

― Конечно, Феникс! Клянусь, что не причиню нашему маленькому убийце вреда, знаю, что он не виноват в том, что творит. Выходит, Болли всё-таки жив и опять его контролирует. Что за скотина этот твой дядюшка, ну, я сам до него доберусь.

Он взмахнул своими ужасными крыльями и быстро скрылся из глаз. Мне оставалось ждать и надеяться на его демонические способности. Всё случилось со мной так быстро, что я даже не успел осознать произошедшего, и до меня не сразу дошло, что при другом стечении обстоятельств ― был бы уже мёртв. Осторожно коснулся рукой шеи и нащупал тонкий выпуклый рубец у её основания. Вот только тогда мне стало по-настоящему страшно…

Сколько я ждал возвращения Дани ― не могу сказать, видно, дала о себе знать потеря крови, и не заметил, как заснул. Снов, к счастью, не было, меня разбудил топот ног приближающегося «слона». Я осторожно приоткрыл глаза и увидел несущегося мне навстречу и что-то радостно вопившего Чудика. Показалось, что моя и так пострадавшая голова сейчас взорвётся. Ситуацию спас строгий голос Дани:

«Роми, возьми себя в руки, вспомни, о чём мы с тобой говорили!»

Это подействовало. Я боялся, что меня раздавит огромный снежный зверь, но на грудь мне упал взъерошенный синеглазый мальчишка.

― Феникс, не делай так больше ― не умирай, пожалуйста, я чуть сам с ума не сошёл. Ты же теперь мой папа и никогда не должен меня оставлять.

Его слова стали самым лучшим лекарством против душевной боли: я и не представлял, какое это счастье, когда кто-то называет тебя отцом…

Вслед за Роми появился Дани, за ним плёлся понурый Мика. Он не поднимал головы, словно боялся на меня смотреть. На его руках были кожаные браслеты, которых я раньше у младшего брата не видел. Он встал недалеко от меня, не смея приблизиться.