Мария Гуцол - Три вороньих королевы [СИ]

Ночь зажгла на траве бледные призрачные огоньки, крохотные серебристые искорки. Неярко мерцала тропа. Рыжий огонек хастинсовой горелки в этом свечении казался чужим и даже неуместным, заблудившимся. «Как мы» — подумалось Джил.

Развить эту почти философскую мысль она не успела. Тихая музыка долетела до их маленького лагеря. Бен Хастингс разом подобрался, и Джил поняла, что далекий напев флейты — не ее личная галлюцинация, а существует на самом деле.

Флейта смеялась и плакала, потом в ее мелодию вплелись гулкие ритмичные удары бубна. Когда вступил голос, высокий, холодный и без сомнения женский, Джил показалось, ночная темнота вокруг стала как-то светлее.

— Ты хотела волшебства? — шепотом спросил у нее Хастингс. Рука охотника на фей лежала на рукояти револьвера. — Вот, самое настоящее сидское волшебство, как оно есть. Смотри!

Свечение с пустоши добралось до холма, и цветущие терн вспыхнул серебряно и ярко. Стали видны легкие фигуры, кружащиеся на вершине, как будто в танце.

— Хорошо, что заночевали здесь, — вздохнул Бен. — Бывает достаточно один танец такой с ними станцевать, и все, забудешь и кто ты, и где, и звать тебя как.

Наверное, Хастингс, знающий эти места, был прав. Но его правота никак не помогала Джил смирить тянущую пустоту в груди, почти похожую на боль. Ощущение это появилось внезапно, оно было сродни тому, что девушка почувствовала после подземелий гвиллионов, только гораздо сильнее. Она показалась себе едва ли не нищенкой, вынужденной смотреть через щелочку в двери на чужое веселье

— Не грусти, — сказал охотник на фей. — Если успеем, будешь танцевать на Самую короткую ночь у Королевского сида.

— Если успеем, — Джил устало прикрыла глаза, отрезая от себя от света и кружащихся фигур. Будь она одна, плюнула бы на все предостережения, но девушка прекрасно понимала, что с Хастингсом такой номер не пройдет.

Джил кинула на него косой злой взгляд, как будто именно охотник на фей был главным виновником того, что она оказалась чужой в этом странном мире.

Существа на холме танцевали, и им не было никого дела до нечаянных наблюдателей. Пела флейта, и все это перед глазами девушке постепенно слилось в один мерцающий хоровод. Смотреть больно, а не смотреть — невозможно.

Наваждение рассеялось, только когда круг танцующих распался. От него отделилось несколько силуэтов, а Джил с удивлением поняла, что ночь заканчивается. Огоньки на пустоши погасли, утихло и свечение на холме. Зато край неба над дальней грядой заметно посветлел, обещая скорое наступление утра.

— О, а это кажется, к нам, — хрипло проговорил Хастингс. — Когда ж я посплю-то нормально, а?

Фигуры, светлые на фоне предутреннего неба, двинулись по склону холма вниз, к пустоши, окруженные последним пятном серебряного света. Вскоре Джил разглядела, что это девушки в белых платьях, и что они несут фонари. Последние оставшиеся в траве искорки света тянулись к этим фонарям, не давая белому огню погаснуть.

Бен Хастингс пробормотал вполголоса какое-то ругательство и поднялся на ноги, потянулся, покрутил головой в разные стороны, разминая шею. Только сейчас Джил запоздало почувствовала, как затекло у нее все тело. Ей пришлось ухватиться за протянутую руку охотника, чтобы встать.

Процессия приблизилась к ним и остановилась. Вперед вышла женщина в белом венке. Бен поклонился ей, Джил осталась стоять неподвижно, не слишком понимая, что делать. К тому же у нее свело судорогой ногу, и это неожиданно оказалось гораздо более значимым фактом, чем всяческое волшебство.

— Хозяйка холма зовет вас, — сказала женщина в венке, голосом, похожим на перезвон хрусталя. Джил старалась особо к ней не приглядываться, но настроение все равно испортилось безвозвратно. Наверное, отчасти прав был Бен, когда утверждал, что людям стоит держаться подальше от этих существ.

— Мы рады быть ее гостями, — без всякого энтузиазма в голосе откликнулся Хастингс. Он смотрел на волшебную красавицу равнодушно, и это несколько взбодрило Джил. Она осторожно начала:

— Мы пришли за…

— Вы пришли издалека, — фея улыбнулась. — И нуждаетесь в отдыхе. Пойдемте.

В склоне темнел арочный вход, за ним начинался коридор, освещенный разноцветными огоньками. В окружении дев с фонарями Джил шагнула под сень тяжелого каменного свода. Не удержавшись, оглянулась назад.

Серое небо нависало над серой пустошью, негостеприимное и злое. Когда Джил оглянулась второй раз, прохода больше не было. Там, где он должен был быть, коридор выгибался крутым поворотом. На повороте лилово горел факел, сиреневые отсветы дрожали на стенах и потолке.

— Так оно и работает, — тихо сказал ей Бен. — Выход никогда не там, где вход.

Постепенно коридор расширился. Разноцветного огня стало больше, он горел в чашах вдоль стен, и в воздухе висело голубоватое марево. Девушки погасили свои фонари, нужды в них больше не было.

— Куда мы идем? — осторожно спросила Джил. Очарование волшебства немного рассеялось, и теперь она чувствовала только раздражение от того, что все в этом пасмурном мире ведут ее куда-то, не считая нужным хоть что-то рассказать или объяснить.

— Гости должны приветствовать хозяйку, — сказала ей девушка, идущая слева. Джил видела ее сосредоточенный профиль и бегущую по рукаву вязь вышивки с цветочными мотивами. — Таков обычай.

Хастингс украдкой нащупал руку Джил, легонько сжал пальцы, словно хотел незаметно ободрить. Девушка чуть кивнула ему и неожиданно подумала, а каково бы было, если бы она не встретила охотника на фей. Наверное, история закончилась бы еще в логове вороньих ведьм. Эта мысль заставила Джил зябко поежится.

Хозяйка Тернового холма ждала в просторном зале, который Джил про себя сразу обозвала пиршественным. Там были длинные столы, застланные расшитыми скатертями, и лавки возле них, горели в чашах серебряные огни, и повсюду, везде, где только можно, был цветущий терн. В воздухе висел нежный аромат, словно обещание вечной весны.

Место хозяйки находилось у дальней стены, под гобеленом с вытканным на нем терновником. Стол перед ней ломился от блюд и подносов, и все это великолепие сияло и сверкало на свету.

— Ничего не бери здесь, — свистящим шепотом выдохнул охотник на фей. Джил раздраженно кивнула. Это она уже слышала.

Хозяйка холма была высокой, заметно выше Хастингса. Черные косы она переплетала белыми цветами, платье носила такой ослепительной белизны, что у Джил заболели глаза. Сида встала, приветствуя гостей, нежный, но сильный голос легко разлетелся по всему залу:

— Как редко странники приходят к Терновому холму! И как славно, что все же приходят! Садитесь к столу, прошу вас. Ночной пир уже закончен, но еще никто не упрекнул меня в недостатке гостеприимства.